Наталия Нестерова - Витязь. Тенета тьмы

— Нельзя, чтобы упало за борт. Пауки узнают о нас.

— Что ты делаешь?! — возмутился Лантир.

Смотав испачканный плащ, Мастер Войны откинул его в угол и не мигая уставился на черноволосого стража.

— Негодный, — пригвоздил он.

— Смотрите, — подал голос Даниил Анариндил.

Внизу расстилались Серые Россыпи и скрытая за ними Скальная гряда. А перед воздушным судном из мглы медленно вырисовывалась гигантская металлическая глыба, застилающая горизонт.

Корабль, призванный нести в новый мир целую колонию переселенцев, был наполовину разрушен, будто с громадины яйцевидной формы неаккуратно отбили острый конец и бросили на бок. Пустое брюхо звездного странника, потерпевшего тут крушение в неизвестные времена, было наполнено тьмой — и тьма шевелилась внизу, словно сама ткань сумерек обрела жизнь. Все, находящиеся в дирижабле, подобрались.

— Вот она, — торжествующе объявил Мастер Войны. — Корабль. Криданская корабль.

— Корабль — он, — скривил красивые губы Лантир. — Корабль — не женщина, чужак.

— Зря ты это сказал, — тихо проговорила Алинка. Мастер Войны остановил движок и взял в руки тонкую эльфийскую веревку с привязанным к ее концу якорем-кошкой. Указал на толстый острый шпиль, обелиском торчащий из брони криданского странника.

— Причалишь?

— Конечно!

Даниил Анариндил, раздуваясь от гордости, легко кинул якорь — и веревка сделала несколько витков, зафиксировав дирижабль.

— Прыгай.

Юноша подхватил лук, навьючил на себя колчаны и бесстрашно сиганул вниз. Вслед за ним прыгнул зеленоватый Иргиль, потом по кивкам Мастера — Алина, запретившая себе думать о высоте, сломанных ногах и отсутствии реанимации, и Ольва. Потом — Лантир, сопровожденный нехорошим взглядом в спину.

Капитан дирижабля, ловко заткнув за пояс длинный подол, покинул борт последним. Зубчатая сталь, которой были окованы отлично севшие на нем шнурованные сапоги Ольвы, звучно ударила в металл.

Лантир посмотрел и длинно вздохнул.

Даниил тем временем, явно красуясь, сдернул с борта веревку, отпуская дирижабль. Бросил по рукам — взявшись в связку, разведчики ощутили себя чуть увереннее, хотя шквальный ветер норовил сдуть их с овального купола.

— Астероидная антенна. — Мастер Войны указал на шпиль. — Рядом вход. Запасной… должен быть. Очень старая корабль.

— Это? — Алинка протянула руку, указывая на чуть возвышающийся над поверхностью массивный вентиль, рассчитанный на лапы криданцев.

Мастер Войны отпустил веревку и ящерицей скользнул к люку. Сапоги истошно проскрежетали по обшивке, Лантир поморщился.

— Что нам здесь нужно? Это маковка Храма Жизни скальных орков. Я так и не понял…

— Оружие, Лантир. Это… Храм Жизни — это корабль со звезд, который когда-то мог бороздить пространство между обитаемыми мирами, — шепотом ответила Ольва, пытаясь подобрать слова максимально доходчиво. — Просто прими это и не задавай лишних вопросов. Храм — корабль, а ее устройство знает только Мастер Войны. Этот!

— Корабль со звезд, — горестно прошептал Лантир. — Человек со звезд, женщина-корабль со звезд. Вы все здесь безумны! Тайтингиль принес в мир опасную заразу. Мрир… Мрир! Лучшие не выдерживают! Тайтингиль принес, а, может быть…

Мастер между тем налегал на приржавевший вентиль, помогая себе производственным лексиконом. Даниил внимал, восхищенно сияя глазами.

— Прекрати, Лантир, — сердито зашептала Ольва Льюэнь. — Приказывать я тебе больше не могу, просто прошу — прекрати. Мы стоим у края времен сейчас, миры сливаются, перетекают друг в друга. Я знаю, зачем я здесь. И Тайтингиль знает, что нельзя было иначе. Понимаешь? Нельзя. Цемра — порождение этого мира. Она искала иной силы, силы, превышающей ту, что есть в Эале… и она нашла ее. В мире другом.

— Как я понимаю, она нашла его, — отозвался стражник, не сводя глаз с Мастера Войны.

— Это я его нашла, — буркнула Алинка. — Мой Мастер, ясно? Мужчина, достали уже скандалить, что вам неймется?

Лантир только вдохнул воздуха, чтобы ответить дерзкой девчонке что-нибудь особенно едкое, как вентиль под руками инопланетянина поддался, и тяжелые створки люка поползли в стороны под шипение пневматики. Защелкали вакуумные насосы, еще перегородка, и еще…

Цепляясь за веревку, прибывшие приставным шагом потопали туда, где в куполе древнего корабля зажегся свет, заливший длинный широкий бронированный коридор.

— Я голоден! — рявкнул Аэктанн. — Если ты будешь перечить мне, старик, я сожру тебя самого!

Мрир отпрянул, прикрыв подолом мантии трясущегося Червеня.

Аэктанн рыскнул дальше, вступая под металлические своды.

Пауки расступались перед Старшим Братом, точно волны мрака, — но их глаза смотрели жадно. Аэктанн управлял ими — но более ими управлял страшный голод и тяга к местам, где было больше голов. Туда, где о черное море потомков Цемры бились волны щитов и мечей армии, сражавшейся под предводительством Оллантайра и Тайтингиля.

— Ты говорил, победа будет легкой! — заорал Аэктанн. — Ты говорил, негодный старик!

Мрир повернулся — где-то около края Россыпей, на самом пределе видимости туча пауков вдруг взмыла в воздух; раздался чувствительный хлопок, вспышка… еще и еще. Снова вспышка; пауки закипели, как будто их варили снизу кипятком.

— Иррик Вайманн! — сквозь зубы прошипел Мрир. — Они прошли кавернами! Это двергские огни, это…

— Это враг! — вскричал Аэктанн. — Братья гибнут, а враги наступают!

Эльфийские горны пропели издалека, со стороны, противоположной той, где отчаянно сражался Оллантайр… Туман разорвался, как по волшебству, — и стали видны стройные ряды витязей в доспехах, на конях, укрытых кольчугами и доспехами с лошадиных ног до голов всадников.

— Нолдорин! — воскликнул Мрир. — Я недостаточно запугал Виленора! Он пришел… пришел!

— Ты недостаточно запугал. — Ледяные белые, перламутровые глаза смотрели прямо в лицо Мрира, словно хотели прожечь его насквозь. — Ты, глупый, негодный старик. И я буду исправлять твою ошибку.

— Тем не менее драконья кровь есть лишь у меня. И только я знаю, как пользоваться ею, чтобы пройти в иной мир, — проговорил Мрир, выдерживая этот взгляд. — Только я. Так что, мой мальчик, я бы советовал тебе успокоиться. Волнуясь, ты теряешь силу — таков закон магии. Чем ты холоднее внутри — тем ты сильнее, приятель.

Аэктанн с неудовольствием отвел взор… и устремил его в третью сторону Россыпей — там по краю паучьей рати бил ослепительный клинок, сияющий, как второе солнце. Разглядеть отдельных эльфов было невозможно, но…

— Теряй теперь ты свою силу, старик. Волнуйся. Твоя женщина… не твоя женщина, чужая прекрасная женщина, которую ты желал. Здесь. Она ведет войска. Белое, золотое. Эта женщина — маг. У нее сила, которой ты так кичишься.