Наталия Нестерова - Витязь. Тенета тьмы

— Марусса, — осторожно подал голос Мурбук, который исподволь прислушивался к разговору. На месте, где лежало тело Тхаша, не осталось ни следа крови. — Марусса, кто такие кустраки? Кустраки-то над рекой…

Маруся вздохнула.

— Я ж говорю, мозгами небогаты ребята… ну, большинство. Вот, Алинушка, значит, как вышло. Шла я за мужиком, а нашла целое племя. На кого ж я теперь их оставлю?

— Значит, не показалось, — выговорил Мастер Войны. — Этот телепорт, который работает на… магии… — Он осторожно подбирал слова, щурясь в пространство. — Драконья кровь. Его можно настроить по… желанию… эмоции. Силе намерения. И он преодолевает время и пространство. Я понял теперь. Это неслыханная технология. А я…

Он резко встал. На поясе у него болтался сильно редуцированный ятаган.

— Я был помрачен, нейроны перепутались. Видел праматерь, Королеву, мерзкого старика, горбуна. Что из этого было реальным?

Маруся встала следом, обняла себя ладошками за щеки, раскрасневшиеся от чая.

— Да все же понятно, и я любила. Верно ты говоришь, все перепутывается, ох… Ну засиделась я, пойду, пойду… Вам побыть надо вдвоем, понятно, понятно.

Поднялась, отряхнула свою кожаную юбку, сделала ручкой — Мурбук, за мной!

— Я тебе говорила — чудо бывает, — тихо сказала Алина. — Чудо, понимаешь? Оно привело меня к тебе. А Марусю — к нам. И благодаря ему мы найдем Котика и дядю Тая. Чудо — а никакой не телепорт. Это не технологии, Мастер. Мой Мастер. Это…

Она протянула руку и взяла его за скрытое под темным багрянцем запястье.

— Я решила. Я буду с тобой, пока ты, деспот и злюка, не признаешь существование чуда. А потом буду еще и еще.

Он повернулся к ней — глаза в глаза.

— Прости меня, Алина, матерь дома моего. Я принадлежу тебе, и будет так.

Она прижала пальцы к его губам.

— И не надо меня так сильно… любить. Я устаю. Понял?

Отвел взгляд.

— Слушаюсь.

— И вообще — успокойся. Ты теперь с женщиной, все по-другому. Сам сказал, обратной дороги нет.

— Слушаюсь.

— И покажи мне уже свою… армию, Мастер Войны.

Алина длинно выдохнула, запустила чуть подрагивающие руки в карманы — и пошла следом за утекающим красным хвостом. Вот так, оказалось, быть матерью дома. Непривычно, но ничего страшного. В конце концов, она же ничуть не хуже Маруси!

На верхотуре было прохладно. Красные одежды Мастера, склепанные рукастой Марусей, реяли драконьими крыльями. Алинка, укупоренная в камуфляж, жалась к своему мужчине.

Воительница.

Видно было, где встали лагерем скальные, где в камнях толпились гоблины, — на первый взгляд, разношерстная толпа вокруг Темного Сердца казалась очень немаленькой.

— Тут были еще люди, — сухо сказал Мастер Войны. — Мало. Ушли.

Быкоглав и пара орков ставили на куцей площадке страхолюдную штуковину, похожую на уличное мусорное ведро. Увидев Алинку, быкоглав оторвался от работы и поклонился в пояс, как в старых сказках про Финиста Ясна Сокола.

— Ты не серчай, — прогудел он, — служба.

— Н-ничего, — помотала головой девушка и шепнула Мастеру: — А что они делают?

Инопланетянин потянул Алину к зубцам на другом краю башни. Она глянула через них и охнула. Вид отсюда открывался потрясающий — мертвые каменные россыпи на много километров вокруг, потом скалы в далекой дымке. В ближнем круге, очерченном черными колючими стенами, кипела жизнь. Орки, быкоглавы, еще какие-то создания и творения помельче и постраннее пилили, строгали, таскали и ковали.

— Готовимся к обороне, — сказал Мастер Войны. — Разведка донесла — везде в скалах пауки. Стягиваются сюда.

— Так это пушка, что ли? — распахнула глаза Алина.

Мастер сморщился, сказал что-то по-своему, пара гласных на дюжины две согласных.

— Оборона, — уточнил наконец. — Если атакуют сверху. Бесчестный маг может.

— Дрянь?

— Дрянь. Соединили… — Он покрутил ладонью. — Пороха нет. Готовить некогда.

— А стрельнет?

— Да. Один выстрел. Взрывчатка дрянь, разорвет. Парраша… — раскатисто добавил он по-русски. — Криданцы… не умеют сделать ровно ничего. Руки у них… как вы говорите? Растут с ногами вместе. Гр-ребаный итту! Делай ровно, бесполезное создание! — прикрикнул на суетящихся орков.

— Обидные слова ваши, господин генерал, — с натугой разгибая спину, ответил Мурбук. — Орки еще в древние времена воздвигли Храм Жизни, равных которому не было в этой части Эалы. — Он описал рукой широкий полукруг. — И когда нашим самкам приходит черед рожать потомство, они рождают его там, ибо никто не может сокрушить эти стены. Это огромный, великий купол…

Мастер Войны замер.

— З-золотые купола… смотри сюда.

Чиркнул клинком по камню.

— Так? И вот здесь… дюзы. Так?

— Так, да. Ты видел?..

Инопланетянин со звоном вогнал оружие на посадочное место, рыскнул туда-сюда.

— Алина, — сказал так, что она вздрогнула. — Я должен еще раз принести тебе извинения. — Он склонился перед ней, и девушка снова подумала про киношки про рыцарей, волшебников и все такое прочее. — Я не мог признать чуда, магии. Там, откуда я пришел, не знают этого. Все объяснено технологией. Теперь я знаю. Криданец, подойди.

— Я скальный орк, — уже с обидой сказал Мурбук. — Так-то запомнить несложно… не то что про кустраки…

— Это криданский транспорт, болван! Ты урожденный криданец, как я и думал. У вас были такие технологии. Криданцы хотели… заселить космос. И вот, заселили. Все смешалось в этом мире. Как вы называете его, Эала? Хорошо, значит, станем искать витязя и его бесполезное создание. Они не показались мне. Не привиделись. Они есть.

Нужно послать разведку. Пауки везде, но нужно послать разведку…

— Может быть, по воздуху? — подала голос Алинка.

— По воздуху, верно. — Мастер скрестил руки на груди. — Но тут не летают.

— Кажется, летают!

В хмуром небе над их головой разрасталась, увеличивалась темная овальная точка.

— Воздушная тревога! — заорал инопланетянин. — Орудие к бою!

С одуряющим свистом разорванный сразу в десятке мест дирижабль шел на аварийную посадку. Очень быстро. Котов вцепился в несколько канатов, оплетавших шар, пытаясь управлять его формой и направлением падения, но это удавалось с трудом — снизу прицельно били длинные стрелы.

Анариндил и Йуллийель сбросили весь балласт и стрелковые корзины; Трорин, круглый и оранжевый, лежал на дне гондолы около двигателя, накрыв голову руками. Тяга к небу у него компенсировалась диким страхом высоты и падений в частности — и вот теперь скомпенсировалась до полной неподвижности.

Эйтар, ни на секунду не забыв о роли оруженосца, прижимал Ольву к себе, прикрыв щитом.

— Это Морум, госпожа! Мы падаем в Черную страну… прямо на Темное Сердце. Туда, где правил Карахорт!