Наталия Нестерова - Витязь. Тенета тьмы

— Пауки истребили наших детенышей, самок. Нам биться или умереть… Мы станем воевать, а за скальными пойдут орки искаженные.

— Допускаю, — ровно продолжал Оллантайр. — А что гоблины и… быкоглавы? Ты считаешь их годными бойцами? Скальные орки хороши, но их мало.

Мастер Войны что-то чирикнул по-своему, снова возникло какое-то движение. Два огромных неторопливых быкоглава тащили третьего — со страшно изуродованной рогатой башкой.

— Никто не мог разбить череп быкоглава, — прогудел один из великанов. — Пришла опасность. Мы будем воевать. — Оба неловко встряхнули трупом сородича как доказательством.

— Гоблины тоже видят опасность и хотят жить, — снисходительно продолжал Мастер Войны, худощавый, точно выточенный из белоснежной кости, с огромными странными глазами, туго утянутый в лучшее платье Ольвы Льюэнь. — Гоблинов много, и их можно использовать. Желание жить… основное для любого создания. Пауки близко, разведка донесла. Они уже атакуют. Хаотично. Их много. Мы держим оборону.

— Хаотично, — сказал Тайтингиль. — Мастер Войны, я тоже считаю, что у врага нету командира. Пауки сперва едят друг друга, а потом желают иных… голов — и идут вперед, искать их. Это хаос, стихия. Как нашествие муравьев.

— Здесь очень много голов, — подытожил Оллантайр. — Словно кучка сахара для насекомых. Что же, война началась. Мы встретим отродье… совместными силами.

Криданцы знают эти места. — Мастер Войны прогулялся вдоль стола, роскошно подволакивая за собой многослойный шлейф. Оллантайр, который помнил, во что ему стали эти шелка, поморщился. — Проведут твоих бойцов, дайн Тенистой Пущи. Быкоглавы сильны. Я научу тебя, как сделать из них танки. Ты знаешь танки, Тайтингиль?

— Я знаю, — вздохнул из угла Котов. — Ну ты и пр-ридумщик, жаба.

— Я да. Возьмите все щиты из оружейных, весь металл. Быкоглавы наденут их на себя, вот так, и пойдут впереди, тогда пауки не подберутся к лучникам.

Оллантайр ничего не сказал, но посмотрел очень выразительно.

— А ты, союзник? — тихо спросил Тайтингиль. — Что будешь делать ты сам?

— Дирижабль готов, — ответил Мастер Войны, и мелкие зубы в его рту остро взблеснули. — Я полечу. Моя цель — криданская корабль. Храм Жизни, так зовут ее здесь. Она осаждена пауками, но сверху пауков нет. А я буду сверху.

Котов звучно фыркнул.

— Там оружие, там двигатели, — объяснял инопланетянин, не отвлекаясь на котячьи шуточки. — Я возьму их, и мы победим. Пауки боятся огня — я сделаю огонь. Тотальная зачистка, витязь.

На некоторое время замолчали, и тишина казалась оглушительной.

— Что же, мы же выступаем в сторону Серых Россыпей, — сказал, будто очнувшись, Оллантайр.

— Слушаюсь, командир! — рявкнул быкоглав.

Тайтингиль едва заметно улыбнулся уголками напряженного рта.

— Вы это, поспешайте, раз собрались!

Скорым шагом в зал совещаний вошла Маруся. В руке у нее колыхалась грозная черная секира, на острие которой был наколот паук — небольшой, с собаку.

— Вот, чуть не укусил, зараза! А где? Да прямо здесь, внутри стен уже завелись! Тихонечко прокрался, огородами, что ли… ну что, вы тут порешали, что нужно было?

Ноги паука чуть двинулись, а светлые перламутровые глазки, восемь штук белых глаз с нитками зрачков, уставились на Мастера Войны.

Тот сжал челюсти так, что присутствующие отчетливо услышали скрип.

Металлическое шуршание ветерком прошлось по залу: эльфы и скальные орки подтягивали крепления доспехов, защелкивали шлемы, пристегивали перчатки.

— Мы поспешим, — любезно пропел Оллантайр, прежде чем закрыть сверкающую серебром макушку изысканным шлемом. — И я готов клясться, никогда еще Эала не знала столь странного союза…

— То ли еще будет, — негромко отозвался златой витязь. — То ли еще будет…

Он чувствовал биение нити, уходящей из самого сердца в бесконечную даль.

— Я оставлю тут гарнизон, — буркнул Мастер Войны. — Оставлю гоблинов, с ними часть скальных. И королеву. — Он чуть поклонился северянке. — Вели, Марусса. Полная мобилизация. Надо проверить, нет ли еще… их. Крепости тоже нужна защита.

— Да как два пальца! — бодро ответила та и принялась сортировать свое воинство: каких отдать войне, каких оставить себе, торгуясь, словно на невольничьем рынке. Вконец очумевшая армия Морума слушалась беспрекословно, перестав понимать что-либо, кроме пауков, которые были замечательно конкретны.

Тайтингиль стоял у окна.

Он медлил надеть шлем; что-то было не так. На латных рукавицах гранатовыми каплями поблескивала кровь, только что стертая с лица.

Мастер Войны сделал два шага назад.

— Твое белое, золотое… оно бьется, союзник Тайтингиль. Кровь. Что ты видишь?

— Это не армия животных, — тихо сказал витязь. — Не муравьи. Больше нет. Это не армия, лишенная головы. Несколько минут назад они обрели предводителя. И я… не могу понять… кто это таков… не могу.

— Если это возродилась их мать, дай мне убить ее, Тайтингиль, — решительно проговорил Мастер Войны. — Я смогу теперь.

…У другого окна Темного Сердца немногим позже беседовали дайн и дайна.

— Ольва… — Оллантайр глядел в изжелта-карие глаза своей неугомонной супруги. — Ольва… я бы желал, чтобы ты вернулась в Тенистую Пущу. Ты уже не послушалась меня. Ты обещала не… ставить свои эксперименты… пока я не вернусь. Не ставить их — особенно вовлекая детей. Ты не сдержала обещания. Послушайся хотя бы теперь. Тут слишком опасно, слишком. Послушайся.

— Хорошо, — мирно сказала она. — Извини меня. Но я хотела бы побыть здесь, если уж речь зашла о безопасности. Вариантов немного, сам понимаешь. С тобой в цент ре эльфийской армии, с малым отрядом пробиваться обратно в Пущу — или остаться в крепости. Тут Маруся, Мастер Войны оставит гарнизон… стены, в конце концов.

Оллантайр задумался, глядя на огни орочьего войска, стоящего вокруг Темного Сердца. Ветерок доносил запахи какой-то пищи, и, хотя царственный эльф не желал задумываться, что именно едят его временные союзники, — стан выглядел внушительно.

— Убедила. Ты останешься здесь. Но я прошу… прошу… — В тоне блистательного дайна прозвучали нотки, заставившие чуткого инопланетянина довольно улыбнуться даже в другом углу зала. — Ты и дети… вы будете очень беречь себя. Тайтингиль сказал, что я могу доверять… союзникам. Я не хотел бы ошибиться.

— Он прав. Мы будем в безопасности, Оллантайр. — Тонкие пальцы Ольвы легли на латную рукавицу. — Я сделаю все, что должна.

«И все, что захочу», — зависло в воздухе.

На самом деле, Матери правят всюду, где только пожелают.

Маруся, курнувшая Мастеровой папироски из белены, гулко закашлялась. Она разобралась с войском, и теперь с Алинкой вместе раскладывала на широком подоконнике снедь, расставляли взятые в сокровищнице золотые стаканчики, инкрустированные самоцветами. Ждали Ольву.