Робин Хобб - Миссия Шута [litres]

Я понимал, что бесполезно говорить Чейду, что от вида и запаха пищи меня тошнит. Сделав глубокий вдох, я заставил себя проглотить мясной бульон. Фрукты в сливках показались мне отвратительными, от рыбы воняло, а от хлеба я едва не задохнулся, но через силу проглотил кусок, хоть и не разжевав до конца. С тяжким вздохом я выпил вино. Когда я поставил бокал, в животе у меня забурлило, а голова закружилась. Вино оказалось гораздо крепче, чем я ожидал. Я поднял глаза на Чейда. Он виновато покачал головой.

– Я не ожидал, что ты выпьешь все сразу, – пробормотал он.

Я безнадежно махнул рукой. Мне было страшно открыть рот, чтобы ответить.

– Отправляйся в постель, – кротко предложил Чейд.

Я осторожно кивнул и встал. Он открыл дверь, дал мне в руки свечу и еще долго стоял наверху, пока я не свернул по коридору. Моя комната казалась бесконечно далекой, но в конце концов я до нее добрался. Несмотря на приступы тошноты, я потушил свечу и заглянул в глазок, прежде чем привести в действие механизм, открывающий дверь. Сегодня в моей комнате было темно. Не имеет значения. Я, спотыкаясь, вошел в душную тьму и закрыл за собой дверь. Еще несколько шагов – и я повалился на постель. Мне было жарко, одежда мешала, но я слишком устал, чтобы раздеться. Темнота была такой плотной, что я даже не знал, открыты мои глаза или нет. Но зато я мог с уверенностью утверждать, что отвратительные вспышки света прекратились. Я смотрел в темноту и мечтал оказаться на прохладной лесной поляне.

Толстые двери комнаты заглушали все звуки, я оказался полностью изолированным в ночи. Закрыв глаза, я прислушивался к головной боли, пульсирующей в такт с биениями моего сердца. Недовольно заурчал живот. Я сделал глубокий вдох.

– Лес, – сказал я себе. – Ночь. Деревья. Луг… – Я потянулся к знакомому умиротворению природы.

Легкий ветерок шевелил кроны деревьев. Звезды поблескивали между краями облаков. Прохлада и разнообразные ароматы земли. Напряжение уходило, забирая с собой боль. Я дрейфовал вместе с воображением. Под ногами у меня лежала плотная земля звериной тропы, и я легко двигался в темноте за своей спутницей.

Она перемещалась бесшумно, словно ночь, каждый ее шаг был быстрым, легким и уверенным. Как я ни старался, мне не удавалось поспеть за ней. Мне даже не удавалось ее увидеть. Я догадывался о ее движении лишь по висевшему в ночном воздухе запаху или по шуршанию кустов впереди. Моя кошка следовала за ней, а я отстал.

– Подождите! – закричал я им вслед.

Подождать? – насмешливо спросила она. Подождать и испортить ночную охоту? Ты должен поторопиться, но двигаться беззвучно. Неужели ты ничему у меня не научился? Я быстронога, я Друг Ночи и Ловчий Тени. Стань таким же и поспеши, поспеши, поспеши, чтобы разделить эту ночь со мной.

И я спешил, упивался ее присутствием и ночью, меня влекло за ней, как мотылька к пламени свечи. Ее глаза были зелеными, я знал, она сказала мне, а длинные локоны черны, словно ночь. Мне хотелось ее коснуться, но она ускользала, дразня меня, постоянно опережая, не давая увидеть или коснуться тела. Я мог лишь бежать вслед сквозь ночь, и дыхание с хрипом вырывалось из моей груди, а она летела впереди. Я не жаловался. Я докажу, что достоин ее любви.

Но мое сердце грохотало в груди, дыхание обжигало легкие. Я поднялся на вершину холма и остановился, чтобы отдышаться. Передо мной раскинулся вид на речную долину. В небе парила желтая круглая луна. Неужели мы ушли так далеко за одну ночь охоты? Внизу я увидел стены Гейлтона, похожие на темную груду камней на берегу реки. В некоторых окнах замка горели огни. Интересно, подумал я, кто зажег свечи, когда все спят?

Неужели ты хочешь спать в душной комнате, закутанный одеялами? Неужели ты так бездарно растратишь чудесную ночь? Спать лучше, когда тебя согревает теплое солнце, а дичь прячется в норах или берлогах. Давай поохотимся сейчас, мой увалень! Покажи себя. Научись быть единым целым со мной, думай как я, двигайся как я, или ты потеряешь меня навсегда.

Я двинулся за ней. Но мои мысли наткнулись на препятствие, задержали меня. Я должен был что-то сделать, прямо сейчас. Мне необходимо что-то кому-то сказать. Удивленный, я застыл на месте. Мысль разделила меня на две части. Одна часть устремилась вслед за ускользающей тенью, но другая осталась на месте. Я должен сказать ему сейчас. Прямо сейчас. Я вырвался на свободу, отделился, захватив с собой новое знание. Оно мерцало, норовя превратиться в бессмыслицу ускользающего сна. Однако я вцепился в свои мысли, заставив все остальное исчезнуть. Держи ее! Произнеси это слово вслух. Не позволяй ему исчезнуть, раствориться вместе со сном.

– Гейлтон!

Я произнес слово вслух и сел на постели. Вокруг царила тьма. Пропитанная потом рубашка прилипла к телу, голова опять раскалывалась от боли – в ней вновь зазвонили колокола. Не имеет значения. Я вскочил с постели и начал ощупью искать невидимые стены.

– Гейлтон, – повторил я вслух, чтобы слово не исчезло. – Принц Дьютифул охотится неподалеку от Гейлтона.

Я очнулся в огромной постели Чейда, в комнате в башне. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что это не сон. Я окончательно проснулся. Не помню, как заснул, мне казалось, что я лишь присел на край кровати. На мне оставалась вчерашняя одежда.

Я осторожно сел; молоты в моей голове уже не лупили по наковальне с прежним усердием. В комнате было пусто, но кто-то недавно сюда заходил. Возле камина, рядом с тарелкой дымящейся каши, стояла лохань с водой для умывания. Я сразу же занялся делом. Быстро помывшись, я приступил к завтраку. Мой желудок отнесся к этому без особого энтузиазма, но я стоически перенес его жалобы, понимая, что должен подкрепиться. Сполоснув тарелку, я поставил на огонь чайник и подошел к рабочему столу. На нем лежала большая карта Бакка. Углы были прижаты ступкой, двумя пестиками и чашкой. Посреди карты стоял перевернутый винный бокал. Когда я его поднял, под ним оказался Гейлтон. Он находился на притоке Оленьей реки, к северо-западу от Баккипа. Мне не доводилось там бывать. Я попытался вспомнить, что мне известно о Гейлтоне, – ответ пришел быстро. Я не знал о нем ничего.