Лекса Дэй - Право на вседозволенность

Он специально перечислял Юлиане преступления известного диверсанта. Будет знать, что за фрукт перед ней и сколько на его счету жертв, будет меньше его жалеть.

— Почти так же круто, как когда ваши агенты взорвали наш химкомбинат, правда? — едко парировал Брюс. — Можно попросить ваш автограф? Он сразу повысит мой статус в том месте, куда вы меня вскоре отправите. Будет чем-то вроде знака качества. Думаю, вырезанный на моей правой лопатке, он будет смотреться очень эффектно! Хотя, если вы предпочтете оставить его на менее видном месте, я тоже буду не против! — любезно сообщил он.

— Постыдитесь, Брюс — среди нас дама, — мягко пожурил его Эдмунд. — Прямо не знаю — огорчу вас или обрадую, но вас буду допрашивать не я, а она!

Он театральным жестом указал на прятавшую за спиной дрожавшие руки Юлиану. Майтон ахнул, а потом недоверчиво махнул рукой.

— Да ну бросьте меня разыгрывать! — попросил он. — Это ведь шутка, да? С каких пор на эту волчью работу стали брать юных куколок?

От его пристального внимания девушке стало совсем не по себе, и она на всякий случай оперлась о край стола.

Карминский ухмыльнулся.

— Вы тоже оценили по достоинству нововведение нашего короля-реформатора?

— Я просто поражен! — не стал скрывать своих чувств Брюс. — Только вот никак не могу понять, что послужило поводом для столь кардинальных перемен?

Он держался так спокойно и уверенно, словно был желанным гостем, а не смертником. И хотя Юлиана была в гораздо более выгодном положении, чем он, она ему завидовала: ей бы сейчас хоть толику его самообладания!

Тем временем Карминский пустился в объяснения.

— Нас, инкаторов, все время обвиняют в прагматизме и жестокости, — сокрушенно проговорил он. — Вот король и решил облагородить наш образ, привнести в него немного изящества и шарма, призвав на помощь представительницу прекрасной половины человечества. Чтобы мучения наших жертв смягчались эстетическим наслаждением.

— Гениальная находка! — с чувством проговорил Брюс и галантно поклонился Юлиане, испугав ее оскалом наполовину выбитых зубов. — И как я должен обращаться к этой очаровательной леди? — спросил он у Жнеца.

Тот бросил требовательный взгляд на свою ученицу, призывая ее взять себя в руки и включиться в их разговор, но она по-прежнему молчала.

— Инкатор Делайн, — ответил Карминский. — Или «Ваша светлость». Леди Делайн — герцогиня.

Все это время Майтон с нескрываемым интересом продолжал рассматривать девушку, до сих пор не веря в то, что она и впрямь сама будет вести допрос. Кстати, интересно, как она это собирается делать, если сама близка к обмороку? Или эта мертвенная бледность для нее обычное явление?

— Такие безликие обращения к такой прекрасной леди… — наконец разочарованно вымолвил он. — Они вам не подходят, герцогиня. Не хотите называть свое имя, тогда я сам придумаю, как вас называть. Вот только сначала составлю себе мнение о вас…

Пронзительный взгляд зеленоватых глаз этого не боявшегося ни Бога, ни черта человека действовал на Юлиану как ладан на нечисть — ей приходилось прилагать массу усилий, чтобы не сбежать отсюда.

Карминский всерьез опасался, что именно так она и поступит, если раньше не грохнется на пол без чувств. Из этих двоих она гораздо больше походила на приготовленную к закланию жертву, между тем как Майтон вел себя, словно был хозяином положения.

«Господи, какой допрос? Да я сейчас просто отключусь! — в полном смятении думала Юлиана. — Этот человек прекрасно понимает, для чего его привели сюда, но, несмотря на это, в нем нет ни капли страха, тогда как я вся трясусь от ужаса!»

Она бросила на Карминского кричавший о беспомощности взгляд и съежилась от каменной суровости его лица. Только бившаяся на лбу жилка выдавала его крайнее недовольство ею, а значит, бесполезно было даже надеяться на то, что он возьмет дознание на себя.

Лучезарно улыбнувшись, Жнец дружески похлопал Брюса по плечу.

— Ну, вы тут оставайтесь, а у меня дела. Приятно было познакомиться!

Сжав на прощание свободную руку арестанта, словно тот было его давним приятелем, Карминский вышел из камеры, противно скрипнув дверью. Охранники усадили Майтона в фиксирующее конечности кресло и отошли к двери.

Наступила неловкая пауза. Все ждали распоряжений Юлианы, а она прилагала огромные усилия, чтобы держать лицо и дышать ровно, а не хватать ртом воздух, как загнанная лань. Ее ноги потеряли устойчивость и напоминали ей надломленные спички, готовые лишить ее опоры в любую секунду. Опасаясь потерять сознание, она села за стол и заставила себя смотреть на пленника. Минуты шли в полном молчании, которое никто не имел ни малейшего желания нарушать.

«И что мне теперь делать? — в полной панике думала девушка, чувствуя себя гораздо хуже, чем если бы ее заперли в серпентарии с гремучими змеями. — Он и не собирается говорить со мной! Какой жалкой дурочкой я, наверное, смотрюсь со стороны!»

Она бы очень удивилась, узнав, что Майтону тоже вдруг стало не по себе под неподвижным сумрачным взглядом ее серых глаз.

Снова резко скрипнула дверь, ржавой пилой дернув ее по натянутым туже струн нервам, и в блок зашел палач Карминского. Охранники как по команде покинули помещение.

Рэндольф мельком взглянул на свою жертву и стал привычно возиться с инструментами. Брюс усиленно делал вид, что эти приготовления его нисколько не трогают, но его взгляд то и дело невольно возвращался к жилистой спине палача, закрывающей собой стол с тускло поблескивающим металлом.

Давно пора было начинать, но Юлиана не смела даже рта раскрыть, опасаясь, что вместо слов с ее губ сорвется невнятный хрип. Еще несколько минут прошли в гробовой тишине, а она так и созерцала своего скованного по рукам и ногам собеседника, пытаясь войти в роль стороннего наблюдателя.

— Я готов, госпожа, — попробовал ей помочь прекрасно осведомленный о ее отвращении к насилию палач. — Прикажете начинать?

— Вот так сразу? — криво усмехнулся Майтон, пряча под маской иронии нарастающий внутри страх. — Даже толком не познакомившись? Разве вы не хотите узнать для начала хотя бы мои анкетные данные? Ну там, где родился, когда женился? Или спросите почему я решил посвятить жизнь борьбе с вами — я охотно отвечу вам!

— Обойдусь без предыстории, — неожиданно ровно для себя ответила ему Юлиана. — Что толку вспоминать прошлое? Даже если вы мне расскажете душераздирающую историю о гибели вашей семьи во время атаки талинальдийцев, это не послужит в моих глазах оправданием вашим нынешним действиям. Вместо этого я с удовольствием послушаю, куда вы заложили взрывчатку.

От ее бесстрастного тона Брюсу стало нехорошо. Узнав, что его будет допрашивать эта девочка, он рассчитывал хорошо поразвлекаться перед тем, как она со слезами убежит звать на помощь Карминского. Но теперь он усомнился в том, что веселье состоится.