Лекса Дэй - Право на вседозволенность

Нео со злостью отшвырнула от себя бесполезный флакон. Потом, подумав, снова подняла его.

— Пойду проводить полевые испытания. Может, это вы дефективные, а не духи! Если что — я в общей комнате.

Когда дверь за ней закрылась, Юджин сказал:

— Я с тобой не согласен, Юлиана! Это не потный червь, это — не мывшаяся две недели баскетбольная команда из тропиков, играющая вместо мячей тухлыми яйцами.

— Мне с ней спать в одной комнате. Брр! — содрогнулась Линнет. — Давайте, что ли чаю попьем с горя? С теми вкусняшками, что принесла наша вольная птичка.

Все дружно согласились. Уходя из гостей, Юлиана снова почувствовала себя окрыленной. Воспоминания о встрече с Вэнсом слегка омрачали ее существование, но уже не доводили до паники. Теперь ее беспокоил не столько их поцелуй, сколько мечта, чтобы он когда-нибудь повторился.

Эта ночь выдалась для герцогини беспокойной. Стоило ей закрыть глаза, как она видела склоняющегося к ее губам Вэнса. Следом за этим приходило мучительное распирание внизу живота, постепенно перераставшее в тупую боль. Под воздействием все тех же воспоминаний ее тело обрело такую ненормальную чувствительность, что даже ночная рубашка стала ей мешать.

Ей удалось уснуть только под утро. Звонок будильника вырвал ее из кошмара, в котором аптекарша на всю улицу кричала о ее покупке. По дороге из столовой Юлиана встретила Карминского. Его полный ледяного презрения взгляд обездвижил ее.

— Идем! — бросил он. — Сегодня наше занятие будет проходить в инкатории. Заодно будущее место работы тебе покажу!

Ноги девушки стали ватными. Она давно ждала и боялась этого дня — дня, когда начнется отсроченная Обероном на два года практика.

Ее мозг словно парализовало. Она совершенно не помнила, как они добрались до инкатории, которая находилась на территории дворцового комплекса. Из-за сковавшего ее страха она не смогла оценить по достоинству редкую красоту этого старинного здания. Лишь вскользь отметила про себя мерцавшие на солнце искры его мраморных стен и покатую крышу такого же цвета, как ее мундир.

Потом в ее памяти отложилась череда просторных коридоров, гулко отражавших каждый их шаг и, наконец, массивная стальная дверь в подвале с цифрой «5», перед которой они остановились.

— Вот она, цитадель истины! — провозгласил Эдмунд, проводя карточкой по прорези замка. — Да, чуть не забыл тебя предупредить — правила поведения те же, что и в прошлый раз. И если вдруг ты их нарушишь, то я накажу за это не тебя, а того, кого ты будешь защищать. Так что если не хочешь доставлять нашему клиенту лишних страданий, то сиди и молчи, чего бы тебе это не стоило. Я понятно изъясняюсь?

— Да, — пролепетала девушка.

Возле двери их встретил Рэндольф. Он поклонился им, запер дверь на замок и вернулся к накрытому белой простыней столу, рядом с которым стояло кресло наподобие стоматологического.

Юлиана несмело оглядела пыточный блок. По виду это была смесь обычного кабинета с больничной палатой. По центру дальней стены стоял стол с тремя стульями, на одном из которым сидел средних лет мужчина в дорогом костюме. Больше в комнате никого не было, и девушка решила, что арестованного еще не привели. Карминский прошел к столу, на ходу кивнув сидевшему за ним человеку.

— Привет, Воган! — присаживаясь, сказал он. — Так и думал, что та наша встреча будет не последняя! — Он повернулся к девушке и поманил ее к себе. — Иди к нам! Познакомлю тебя с редким сказочником, который при каждой нашей встрече кормит меня удивительными байками. Хочу, чтобы и ты их послушала.

Рэндольф чем-то громыхнул, и Воган вздрогнул. Только теперь Юлиана поняла, что сидит он как-то неудобно, с заведенными назад руками, будто на них надеты наручники. Она с тревогой посмотрела на учителя. Тот ударил ее по лицу своим неприязненным взглядом и проговорил:

— Разреши представить тебе Вогана Саута, заместителя начальника нашей паспортно-визовой службы, а по совместительству предателя, свободно пропускающего через границу валькинорских диверсантов.

— Я не предатель, — глухо ответил Саут.

— Ах, да! Плохое слово, слух раздражает, — согласился Карминский. — Я хотел сказать практичного человека, который решил что за свою работу может получать две зарплаты вместо одной. Одну от нас, другую — от наших врагов. Но сути дела название не меняет. Так что давай лучше перейдем к ней. Я просто хочу знать, участвовали ли в этом безобразии Гест и Торнтон?

Холеное лицо Вогана напряглось, но его ответ прозвучал безо всяких эмоций.

— Я не знаю, кто меня оболгал, но я никогда не предавал свою страну. И уж тем более не шпионил за своими коллегами. Мне даже не известно в чем вы их обвиняете, хотя я догадываюсь, что речь идет о пособничестве валькинорцам.

— Воган, Воган, — вздохнул Карминский, — совсем ты себя не жалеешь! Но это и хорошо — мне нужно показать своей ученице весь процесс получения правдивых показаний. Для начала ответь мне, кто заменил в базах данных отпечатки пальцев и радужной оболочки Дайса, этого серого кардинала валькинорцев, позволив ему беспрепятственно въезжать к нам в страну, когда ему заблагорассудится?

— Понятия не имею, — ровно ответил Саут.

Юлиана застыла, ожидая начала истязаний, но их не последовало. Инкатор просто задавал подозреваемому вопросы, а тот спокойно отвечал на них. Со стороны это походило на обыкновенную беседу двух приятелей. Рэндольф в это время спокойно сидел в противоположном углу комнаты, читая с планшета новости. За десять минут разговора Карминский в разных вариациях раз двенадцать задал Вогану один и тот же вопрос и столько же раз получил на него один и тот же ответ. Это казалось девочке совершенной бессмыслицей, и она недоуменно спросила своего учителя:

— Зачем вы постоянно задаете ему один и тот же вопрос? Ведь он уже ответил вам на него!

— Исключительно ради того, чтобы ты поняла, что он лжет!

— Почему вы так уверены в этом?

— Чуть позже объясню, — пообещал он. — Вот только кофейку сначала схожу выпью. Присмотри пока за ним. Рэндольф, пойдем со мной!

Они ушли, оставив девушку один на один с отрешенно глядевшим в пол Воганом. Просидев в полной тишине минут пять, она заметила на книжной полке несколько книг и решила почитать их, пока Карминский не вернется. Говорить с пленником она боялась. Так прошло еще десять минут.

Наконец в двери скрежетнул замок, впуская ее учителя и палача. Инкатор скользнул по девушке мимолетным взглядом и сел напротив своего пленника.

— Как провели без нас время? — спросил он.

— Никак, — призналась Юлиана. — Просто ждали вас…

— Ай, обманщица! — погрозил ей пальцем Карминский. — Думала, я не узнаю, что ты дала ему позвонить, когда я отлучался из кабинета?