Лекса Дэй - Право на вседозволенность

Она думала, что сейчас гнев Карминского обрушится на нее всей своей силой, но он только рассмеялся.

— Еще как сможешь, милая! Еще как, — отпуская ее, пообещал он. — Научишься и причинять боль, и даже убивать. И скоро я тебе это докажу!

Ожог герцогине обработали только на следующий день, в университете. На выходе из медицинского кабинета она встретилась с тем, с кем меньше всего хотела — учителем социологии. Его лицо озарилось радостью.

— Как приятно снова видеть вас, Юлиана! — Взгляд Стивена опустился к ее перевязанной руке. — Вы поранились?

— Да, немного, — преодолевая неловкость, сказала она. — Простите, но я опаздываю на лекцию.

— Врете, — улыбнулся Вэнс. — Я знаю ваше расписание, как свое собственное — у вас сейчас окно. У меня, кстати, тоже. Может, пройдемся?

— Да, я вру. Но никуда с вами не пойду. Мы и так уже стали привлекать излишнее внимание!

Она была права. Все стоявшие в холле студенты оживленно зашушукались, глядя на них. Еще бы! Недосягаемый Аполлон сам заговорил с одной из учениц!

Стивен огляделся, голоса примолкли.

— Тогда я скомпроментирую вас окончательно, увязавшись за вами следом. Покажу всем мое отношение к вам. Вас возненавидит половина академии! Нео будет не исключением, — шутливо пригрозил он.

— Это подлый шантаж! — возмутилась девушка.

Он с усмешкой пожал плечами. Ее гневное восклицание еще больше заинтриговало наблюдателей, а проходившая мимо преподавательница остановилась и стала поправлять застежку туфли, жадно навострив уши. Юлиане хотелось влепить ему пощечину, но она только сжала зубы и еле слышно прорычала:

— Куда идти?

— Приходите через пять минут в учительскую, я буду ждать вас там, — сказал он и ушел.

Она пошла в противоположном направлении. Делая крюк по учебным корпусам, она снова встретилась с ним.

— Я передумал насчет учительской. Мы пойдем в другое место, тут нам могут помешать, — сказал Стивен и повел ее за собой в небольшую подсобку на противоположном конце коридора. Увидев, куда они идут, девушка резко затормозила.

— Я не собираюсь приставать к вам, — пообещал он.

— Вы уже это делаете! Не я ведь вынудила вас идти сюда! — возразила студентка.

— Верно подмечено! Но если мы с вами не обговорим моего вчерашнего поведения, вы будете избегать меня вечно!

— Да! — выпалила она. — И дело не только в вас, но и во мне!

— Клянусь, я не буду распускать руки! Мы просто поговорим. Хотите, можете связать меня!

Представив, как кто-то заходит в подсобку и застает ее со связанным красавцем-учителем, Юлиана улыбнулась.

— Воображаю, как бы это смотрелось со стороны!

Он тоже заулыбался и повторил, открывая перед ней дверь:

— Просто поговорим.

Недоверчиво крякнув, девушка переступила порог и ахнула. Перед ней был прекрасно сервированный стол, в центре которого стояла ваза с большим букетом роз.

— Это еще что? — указывая на стол, спросила она.

— Зная, что вашего согласия на обед я не дождусь, я решил взять инициативу в свои руки. Давайте вы мне устроите за это головомойку чуть позже, а то все остынет? — выдвигая для нее стул, попросил Стивен.

Юлиана оценивающе оглядела приготовленные для нее изысканные блюда.

— Вы шантажируете не только меня, но и повара?

— Нет. У нас с ним полное взаимопонимание.

Вэнс поднял прикрывающую одно из блюд крышку, и по комнате поплыл восхитительный запах жареного мяса. Желудок требовательно заныл — после допроса девушка уже сутки не могла прикоснуться к еде.

— Рада за вас! — придумывая предлог для побега пробурчала она, с вожделением глядя на сочные стейки, окруженные словно только что сорванной зеленью. — Только я не хочу есть. Завтрак был совсем недавно.

— Который вы пропустили? — не поддался на ее уловку Стивен.

— Вы что, следите за мной? — рассердилась она.

— Просто я наблюдателен, и заметил, что в столовой сегодня утром вас не было, — накладывая ей в тарелку всего понемногу, ответил он.

Словно в подтверждение его слов ее желудок предательски заурчал.

— Изменник! — глядя себе на живот, проворчала Юлиана. В глазах Вэнса зажглись веселые огоньки.

— Видите, даже ваш организм против вас!

— Вы вообще плохо влияете на мое тело, — пожаловалась она. — В вашем присутствии оно перестает мне подчиняться.

Стивен на мгновение замер от вызванного ее признанием удовольствия, а потом отступил от стола. Красиво разложенная еда сводила девушку с ума своими ароматами, и она сдалась.

— Чревоугодие — один из моих главных грехов, — пододвигая к себе тарелку, вздохнула она.

Он достал из навесного шкафчика пузатую бутылку из темного стекла.

— Может, хотите вина?

— Шантаж, попытка совращения несовершеннолетней… Хотите добавить сюда еще и спаивание? — озорно поинтересовалась она.

— Вы не представляете, насколько последний пункт помогает воплощать в жизнь все предыдущие, — рассмеялся Вэнс.

Он сел напротив нее, но ему было не до еды. У него кружилась голова, но совсем не от голода. Он сам не понимал, как за такое короткое время мог воспылать страстью к этой девочке, в то время как раньше предпочитал опытных, раскрепощенных женщин. Глядя на ее свежие губки, он вспоминал их мягкость и вкус. Сначала он бы поцеловал их, а потом спустился по этой волнующей грациозной шейке ниже. А потом еще ниже… Замечтавшись, он не заметил, как Юлиана, отложив в сторону приборы, осуждающе уставилась на него.

— Вы смотрите на меня так, словно хотели бы съесть вместо стейка. Мне это неприятно! — сухо сказала она и встала.

— Я просто задумался, — соврал Вэнс. — У вас забинтована рука, и я гадал, что же с вами произошло. А теперь еще и обиделся: вы хотите уйти, не пообедав, а я так старался, готовя все это для вас!

Удивление девушки было так велико, что сразу же угасило ее воинственный пыл, и она вернулась за стол.

— Неужели сами? Не верю!

— А вот и зря! — самодовольно заявил он. — Мой отчим держал отличнейший ресторан. Я обожал крутиться у него на кухне и потихоньку постигал искусство, как из неаппетитно выглядящих туш животных, грязных овощей и бесформенного теста создавать кулинарные шедевры. Готовка — мое хобби.

Юлиана расправила на коленях салфетку.

— Почему же вы не сделали его своей профессией?

— Чтобы потом возненавидеть? — пришел в ужас Вэнс. — Кто же любит свою работу?

— Значит, социологию вы ненавидите?

— А что в ней может быть интересного? Сухие выкладки, цифры, диаграммы — скука. Если бы мне не надо было думать о пропитании, я бы бросил все и подался в космонавты. Покорять новые миры — что может быть прекрасней?

— Да вы романтик! У меня при слове космонавт возникают совсем другие образы: изнурительные тренировки, зубодробительные перегрузки, вечная тьма космоса, еда из пакетов и сильно ограниченный круг общения. Жизнь, как у рыбы в аквариуме — ни шагу в сторону от банки.