Брендон Сандерсон - Слова сияния

– Ты в женщинах разбираешься, мостовичок? – спросил Адолин, оглядываясь через плечо на Шаллан, пока они вдвоем пересекали мост.

– В светлоглазых? – уточнил Каладин. – Нет. К счастью.

– Люди думают, что я многое знаю о женщинах. По правде говоря, я умею их завоевывать – смешить, заинтриговывать. Но не умею удерживать. – Он поколебался. – Эту я очень хочу удержать.

– Так, может быть… сказать ей об этом? – предложил Каладин, вспомнив о Таре и ошибках, которые он сделал.

– С темноглазыми такое работает?

– Не того спрашиваешь. В последнее время мне было не до женщин. Я только и думал о том, как бы не оказаться убитым.

Адолин, похоже, его едва слушал.

– Возможно, я могу сказать ей что-то в этом духе… Это кажется слишком простым, а она совсем не простая… – Принц снова повернулся к Каладину. – Ну ладно. Убийца в Белом. Нам нужен более серьезный план, чем приказ лучникам быть начеку.

– Есть идеи? – уточнил Каладин.

– У тебя нет осколочного клинка, но он тебе и не понадобится, потому что… ну, ты в курсе.

– В курсе чего? – Каладин ощутил укол тревоги.

– Того… – Адолин отвернулся и пожал плечами с наигранной небрежностью. – Ты знаешь, о чем я.

– О чем?

– О том, что ты… делаешь.

«Он не знает, – сообразил Кэл. – Он просто бьет наугад, пытаясь понять, как мне удается так хорошо сражаться.

И выходит очень, очень плохо».

Каладин расслабился и даже улыбнулся при виде такой неуклюжести Адолина. Было приятно ощутить какое-нибудь другое чувство, кроме паники и тревоги.

– По-моему, ты несешь какую-то ерунду.

Адолин сердито нахмурился:

– Мостовичок, в тебе есть что-то странное. Признайся.

– Не в чем мне признаваться.

– Ты пережил падение с башни с убийцей, – напомнил Адолин. – Поначалу я беспокоился о том, не сотрудничаете ли вы с ним. А теперь…

– Что теперь?

– Ну, я решил, что, кем бы ты ни был, ты на моей стороне. – Принц вздохнул. – Вернемся к убийце. Мое чутье подсказывает, что лучший план – тот, который мы использовали, когда сражались вместе на арене. Ты его отвлекаешь, я приканчиваю.

– Это может сработать, хотя, боюсь, он не из тех, кто позволяет себя отвлекать.

– Релис тоже был не из таких, – возразил Адолин. – Мы это сделаем, мостовичок. Ты и я. Прикончим чудовище.

– Нам придется действовать быстро. Если битва затянется, он победит. И, Адолин, целься в хребет или в голову. Не пытайся начинать с ослабляющих ударов. Убей его сразу.

Тот нахмурился:

– Почему?

– Я кое-что видел, когда мы падали вместе. Он как-то исцелял свои раны!

– У меня клинок. Он не сможет исцелить такую рану… верно?

– Лучше не проверять. Бей, чтобы убить. Доверься мне.

Их с Адолином взгляды встретились.

– Странное дело, но так и есть: я тебе доверяю. Очень забавное ощущение.

– Ну да, я попытаюсь удержаться от того, чтобы не начать скакать по плато от радости.

Принц ухмыльнулся:

– Я бы заплатил, чтобы на это поглядеть.

– Как я скачу?

– Как ты радуешься, – со смехом ответил Адолин. – У тебя не лицо, а буря! Даже больше – оно способно отпугнуть бурю.

Каладин хмыкнул.

Принц снова рассмеялся, хлопнул его по плечу и обернулся к Шаллан, которая завершила рисунок и теперь наконец-то шла по мосту. Она с нежностью посмотрела на Адолина и, когда он протянул ей руку, приподнялась на цыпочках и поцеловала его в щеку. Принц изумленно отпрянул. Сдержанные алети на людях такого себе не позволяли.

Шаллан одарила его широкой улыбкой. Потом повернулась и ахнула, прижав руку к губам. Каладин дернулся и снова принялся искать опасность – но девушка бросилась к ближайшему нагромождению камней.

Адолин коснулся щеки пальцами, а потом покосился на Каладина с ухмылкой:

– Вероятно, увидела интересного жука.

– Нет, это мох! – отозвалась Шаллан.

– А, ну разумеется. – Принц последовал за ней. Каладин направился туда же. – Мох. Как… захватывающе.

– Тсс! – Шаллан пригрозила ему карандашом и наклонилась, изучая камни. – Мох здесь растет странным узором. Что могло это вызвать?

– Выпивка, – предположил Адолин.

Она уставилась на него.

Принц пожал плечами:

– Я от нее веду себя как чокнутый. – Он посмотрел на Каладина, который покачал головой. – Это был смешно! – воскликнул Адолин. – Это была шутка! Ну вроде того.

– Ох, хватит, – пробормотала Шаллан. – Этот узор очень напоминает цветущую камнепочку той разновидности, что часто встречается здесь, на равнинах… – Она начала рисовать.

Каладин скрестил руки на груди. Вздохнул.

– Что означает этот вздох? – уточнил Адолин.

– Скуку, – ответил Каладин и бросил взгляд через плечо на войско, которое все еще переходило по мосту. Чтобы переместить сюда армию из трех тысяч человек – почти половину той силы, которой владел Далинар после усиленной вербовки, – требовалось время, очень много времени, особенно по контрасту с тем, что когда-то для мостовиков переход войска через ущелье был блаженной передышкой, пролетавшей слишком быстро. – По-моему, здесь вокруг так пусто, что восхищаться особенно нечем, кроме мха.

– И ты тоже умолкни, – велела ему Шаллан. – Иди отполируй свой мост или займись чем-то еще. – Она подалась вперед и карандашом ткнула жука, который полз по мху. – Ах!.. – выдохнула девушка и быстро что-то записала. – В любом случае ты не прав. Здесь есть много восхитительных вещей, если знать, куда смотреть. Солдаты болтали, тут видели ущельного демона. Думаете, он может на нас напасть?

– Шаллан, судя по тону, вы на это почти надеетесь, – заметил Адолин.

– Ну, мне ведь по-прежнему требуется хороший набросок.

– Мы доставим вас к куколке. Этого должно хватить.

Изыскания Шаллан были поводом; Каладин ясно видел, как все обстоит на самом деле. Далинар сегодня взял с собой необычно много разведчиков, и Кэл подозревал, что, как только они доберутся до куколки, которая располагалась на границе разведанной территории, те отправятся дальше, чтобы собрать сведения. Далинар продолжал готовиться к своей экспедиции.

– Я не понимаю, зачем нам столько солдат, – произнесла Шаллан, заметив, как Каладин внимательно изучает войско. – Разве вы не утверждали, что в последнее время паршенди не пытаются сражаться за куколок?

– Не пытаются, – подтвердил Адолин. – Вот потому мы и беспокоимся.

Каладин кивнул:

– Когда враг меняет установившуюся тактику, стоит встревожиться. Это может означать, что он поддался отчаянию. Отчаяние – очень-очень опасная штука.

– Для мостовичка ты на удивление хорош в военном деле, – буркнул Адолин.

– Какое совпадение, для принца ты прилагаешь на удивление мало усилий, чтобы избавиться от предрассудков.

– Спасибо, – поблагодарил Адолин.