Брендон Сандерсон - Слова сияния

– В конце концов мы все умрем, понимаете, – продолжил Каладин. Они вдвоем шли по коридору; мостовик опирался на копье, чтобы не упасть. – Потому я думаю, что по-настоящему имеет значение лишь то, насколько хорошо ты бежал. И, Элокар, вы бежали с тех самых пор, как погиб ваш отец, пусть даже, буря свидетельница, умудрялись на каждом шагу что-нибудь натворить.

– Сп-пасибо, – запнувшись пробормотал король.

Они достигли перекрестка, и Каладин решил выбираться через чрево дворца, а не через парадный вход. Это было так же быстро, но заговорщики вряд ли стали бы их там искать в первую очередь.

Дворец был пуст. Моаш сделал то, о чем предупреждал, – отослал слуг в укрытие, как и случилось во время нападения Убийцы в Белом. План и впрямь был безупречен.

– Почему? – шепотом спросил король. – Разве ты не должен меня ненавидеть?

– Элокар, вы мне не нравитесь, – признался Каладин. – Но это не значит, что позволить вам умереть – правильно.

– Ты сказал, мне следует отречься. Почему, мостовик? Почему ты мне помогаешь?

«Не знаю».

Они свернули, но прошли только до середины коридора, когда король безвольно осел на пол. Каладин выругался, склонился над Элокаром, проверяя пульс и рану.

«Это вино», – решил Кэл. Опьянение вместе с потерей крови привели к тому, что король был на грани потери сознания.

Плохо. Каладин как мог перевязал рану заново, но что ему делать потом? Попытаться вытащить короля волоком? Отправиться за помощью, рискнуть оставить его одного?

– Каладин?

Он застыл, все еще склонившись над королем.

– Каладин, что ты творишь? – резко проговорил Моаш позади него. – Мы нашли двоих у дверей в покои короля. Клянусь бурей, ты что, убил их?!

Кэл встал и повернулся, опираясь на здоровую ногу. Моаш стоял в другом конце коридора, ослепительный в своем сине-красном осколочном доспехе. Его сопровождал другой осколочник. Клинок на плече, забрало опущено. Грейвс.

Убийцы прибыли.

Они явно дураки Опустошению не нужен привратник Оно может и будет пребывать там где пожелает и предзнаменования свидетельствуют что спрены ждут его скорого появления Древние камни наконец начнут давать трещины Просто чудо что его воля даровала процветание и спокойствие миру на четыре тысячелетия с лишним.

Шаллан спустилась с моста на пустынное плато.

Дождь приглушал звуки сражения, и от этого пространство вокруг казалось еще более уединенным. Плотные сумерки. Шум дождя, похожий на шепот.

Это плато возвышалось над соседними, так что девушка видела перед собой центр Буревого Престола. Колонны, у подножия которых собрался крем, превратив их в сталагмиты. Здания, уподобившиеся курганам, укрытым каменной коркой, – так снег укрывает ствол поваленного дерева. Среди тьмы и дождя древний город казался силуэтом на фоне неба, и требовалось воображение, чтобы дорисовать недостающее.

Город прятался под иллюзией самого времени.

Другие последовали за ней по мосту. Они обошли сражение на поле битвы Аладара, проскользнули вдоль шеренг алети и добрались до этого дальнего плато. Чтобы сюда забраться, понадобилось время, пока мостовики отыскали подходящее для перехода место. Им пришлось подняться по склону на соседнем плато и навести мост там, чтобы перейти через ущелье.

– Как вы можете быть уверены, что это правильное место? – поинтересовался Ренарин, звякая доспехом рядом с ней. Шаллан попросила себе зонтик, но юный принц стоял под дождем, держа шлем под мышкой и позволяя воде струиться по лицу. Разве он не носил очки? В последнее время она их на нем не видела.

– Это правильное место, – объяснила Шаллан, – потому что оно неправильное.

– Едва ли это можно признать логичным умозаключением, – бросила Инадара, присоединившись к ним, пока солдаты и мостовики переходили на пустое плато. – Портал с такими свойствами должны были держать в секрете, он не мог выглядеть аномально.

– Клятвенные врата не были спрятаны, – парировала Шаллан. – Впрочем, дело не в этом. Плато представляет собой круг.

– Многие из них имеют округлую форму.

– Не настолько круглую, – снова возразила Шаллан и зашагала вперед. Теперь, оказавшись здесь, она видела, это плато неправильное… точнее, слишком правильное. – Я искала возвышение на плато, но не понимала масштаб того, что ищу. Все это плато и есть возвышение, на котором располагались Клятвенные врата. Разве вы не видите? Другие плато возникли в результате какой-то катастрофы – они неровные, точно осколки. А здесь все иначе. Потому что оно уже существовало, когда нечто разломало равнины. На старых картах место выглядит приподнятым, точно гигантский пьедестал. Когда равнины были разбиты, оно таким и осталось.

– Да… – согласился Ренарин, кивая. – Вообразим себе тарелку, у которой в центре выдавлен круг… Если на тарелку подействует некая сила, она может разбиться вдоль линий, которые уже ослаблены.

– И получится много неровных кусков, – подтвердила Шаллан, – а также один в форме круга.

– Возможно, – сказала Инадара. – Но мне кажется странным, что столь тактически важную вещь выставили на всеобщее обозрение.

– Клятвенные врата были символом, – напомнила Шаллан, продолжая идти. – Воринское право на путешествия, предоставленное всем гражданам достаточно высокого ранга, основано на заявлении Вестников о том, что все границы должны быть открыты. Собираясь создать символ такого единства – портал, объединяющий все Серебряные королевства воедино, – куда бы вы его поместили? В тайную комнату, под замок? Или на постамент, возвышающийся над городом? Он был здесь, потому что им гордились.

Они шли сквозь ветер и дождь. В этом месте ощущалось нечто священное, и, честно говоря, это ощущение и подсказывало Шаллан, что она права.

– Мммм, – тихонько проговорил Узор. – Они призывают бурю.

– Спрены пустоты? – шепотом уточнила девушка.

– Те, кто скован. Они создают бурю.

Ну да, разумеется. Ее задание первостепенно; у нее не нет времени, чтобы постоять и подумать. Она уже почти приказала начать поиски, как вдруг заметила, что Ренарин уставился на запад и взгляд у него отрешенный.

– Принц Ренарин?

– Неправильная сторона, – прошептал юноша. – Ветер дует с неправильной стороны. С запада на восток… Ох, Всемогущий! Это ужасно.

Шаллан проследила за его взглядом, но ничего не увидела.