Рик Риордан - Греческие герои. Рассказы Перси Джексона

— У меня есть идея, — сказала Медея.

Полидект выругался.

— Ненавижу, когда она гак говорит!

— Просто послушайте. Я видела многие работы Гефеста. Обычно они оживают благодаря расплавленному свинцу, который играет роль крови. У статуи должен быть где-то затвор, через который ее наполнили.

— Там! — указал Ясон.

И действительно, на левой пятке гиганта была круглая затычка размером со шит.

— Я отвлеку статую, — вызвалась Медея. — Ты беги к ней и вскрой затвор!

Прежде чем Ясон успел возразить, Медея уже побежала по песку. Талое поднял следующий валун, замахнулся, и в этот момент Медея запела.

Талое повернулся и уставился на нее сверху вниз.

Голос Медеи не дрогнул. Она обращалась к богу Гипнозу и пела о холодных печах, хорошо смазанных сочленениях, мягких металлических одеялах и о чем там еще могли грезить бронзовые гиганты.

Талое мог уронить на нее камень, превратив ее в лепешку, что избавило бы Ясона от кучи проблем в дальнейшем, но вместо этого статуя застыла, словно в трансе, заслушавшись ее песни. Ясон обежал монстра, вставил меч в край затычки и вскрыл ее, в процессе сломав лезвие.

Хлынувший изнутри расплавленный свинец едва его не поджарил. Он отпрыгнул в сторону в прожженной раскаленными каплями одежде, а свинец растекся по пляжу, превратив его в самое большое в мире зеркало. Талое дернулся и покачнулся.

Гигант уронил камень и сам упал лицом вперед, сотрясая землю, так что у Ясона завибрировали зубы и глаза задрожали в глазницах.

Когда он пришел в себя, над ним, улыбаясь, стояла Медея.

— Молодец, муж мой. Тебя, случайно, не заинтересует пара миллионов фунтов металлолома?

Аргонавты запаслись едой и водой и отплыли домой, прежде чем царь Минос узнал, что кто-то сломал его любимого солдатика.

Наконец после, как могло показаться, многолетнего (потому что оно и правда продлилось много лет) путешествия «Арго» вернулся в родную гавань Иолка.

Местные устроили в их честь вечеринку. Аргонавты торжественно пронесли золотое руно по улицам города и повесили его на главной площади. Ясон и Медея с триумфом отправились во дворец, где старый царь Пелий был не так чтобы уж очень рад их видеть.

— Отличная работа! — со смешанными чувствами похвалил он. — Ну что, э-эм... да! Спасибо, что вернули руно.

— Мой трон, — напомнил Ясон. — Таков был уговор.

— Ах да. Трон. — Пелий поморщился. — Да... никаких проблем. Когда я умру, ты станешь следующим царем.

— Что? — закричал его сын Акает.

— Что? — закричал Ясон.

— Да начнется праздник! — объявил Пелий.

Ясон был в бешенстве. Он выполнил задание Пелия, но царь не уточнял, когда именно отдаст ему трон, поэтому ему теперь придется ждать еще неизвестно сколько.

— Можно отобрать трон силой, — предложила Медея.

Ясон нахмурился:

— Здесь не Колхида. Мы не убиваем хладнокровно друг друга... ну, по крайней мере, не так часто.

— Ладно, — сказала Медея. — Уверена, старик и так скоро помрет.

Тон ее голоса должен был предупредить Ясона, что она что-то задумала, но, полагаю, он предпочел не знать.

Несколько недель спустя, когда празднества закончились, а Медея с Ясоном поселились в гостевых комнатах дворца, в город повидаться с сыном, несмотря на свой возраст и немощь, пришел Эсон. Медея встретила его особым подарком — зельем, что обновило ему суставы и мышцы и прибавило десяток лет жизни. К концу визита старик отбросил трость и заявил, что вернется домой бегом.

Дочери царя Пелия оказались под таким большим впечатлением, что бросились к Медее.

— Ого, твоя магия — это нечто потрясающее! — воскликнула Алкестида, одна из царевен.

Медея улыбнулась:

— Спасибо, дорогая.

— Ты не могла бы сделать то же самое с нашим папой? — спросила Алкестида. — Беднягу совсем замучили артрит, фурункулы, подагра и еще дюжина других проблем. Мы были бы счастливы омолодить его в качестве подарка-сюрприза на день рождения!

— Как мило, — мозги Медеи заработали с утроенной скоростью, оценивая возможности. — Но, боюсь, вам нс понравится процесс применения зелья. Он требует великой смелости и крепкого желудка!

Алкестида и сестры выглядели оскорбленными.

— Мы смелые!

Медея сделала вид, что задумалась.

— Я покажу вам, что нужно делать, но предупреждаю, это неприятно.

Она отвела царевен в свою недавно оборудованную лабораторию и попросила стражников привести из царского загона старого козла. Затем поставила на огонь большой котел с водой, пробормотала пару заклинаний и кинула в него какие-то магические травы.

Козел, что привели стражники, был таким старым, что едва мог стоять. Его глаза были молочно-мутными из-за катаракт, шерсть выпадала клочками.

— Представьте, что этот козел — ваш отец, — сказала Медея царевнам. Она взяла нож и перерезала животному горло, затем расчленила его.

— Что ты делаешь? — взвизгнула Алкестида.

Медея подняла забрызганное кровью лицо.

— Я предупреждала, что это нелегко. А теперь смотрите.

Она собрала части козла и бросила их в кипящую воду. Котел затрясся. Из него, исходя паром и возмущенно мекая что-то вроде «Ай, ой, горячо!», выпрыгнул молодой козлик.

— Ничего себе! — восхитилась Алкестида.

— Да. — Медея вздохнула. — Жаль, что вам не хватит смелости повторить эго с отцом. Иначе он бы прожил лет на сорок-пятьдесят дольше!

— Нам хватит смелости! — заявила Алкестида. — Научи нас этой магии!

Медея собрала мешочек безобидных трав — розмарин, тмин, немного размягчителя мяса.

— Держите. Удачи!

Той же ночью четыре царевны поставили в царской кухне огромный котел с кипятком. Сказав отцу, что приготовили ему особый подарок на день рождения, они завязали Пелию глаза и отвели в кухню.

Пелий хихикал, предвкушая какое-нибудь печенье или неуклюже украшенный торт.

— Ой, девочки, не стоило.

— Сюрприз! — Алкестида сняла повязку.

Царь увидел своих четырех дочерей, стоящих перед котлом с бурлящей водой. Они улыбались и держали по большому ножу.

— Э-эм... девочки?

— С днем рождения!

Царевны набросились на отца и покромсали его на кусочки, которые затем бросили в котел, добавив туда специй, и замерли в ожидании, когда он выпрыгнет оттуда молодой и сильный. Вместо этого они приготовили целый котел пелийской похлебки.

Когда до них дошло, что их провели, они разрыдались. Царевны всем рассказали, что это Медея подкинула им эту идею, а так как никто в Иолке не любил волшебницу, все настроились против нее.

Ясон был в ужасе. Он попытался дистанцироваться от жены, клялся, что не имеет никакого отношения к плану убийства, но было слишком поздно. Никто не желал видеть Ясона царем после того, что натворила его жена. Им с Медеей пришлось поспешно покинуть город, иначе их растерзала бы разъяренная толпа.