Каролина Кейрен - Отступники

–Что?– оборачивается на мой вопрос Лама.– Ну, так всё просто: я ушёл, значит, мне нет больше места среди них. Они не прощают предателей, а именно так я и выгляжу в глазах заблудших. Впрочем, они не берутся судить, прав я или нет. Вышло так, как вышло. Но пути обратно нет. Я знал, что так будет, только поэтому и позвал тебя с собой.

Я киваю. В принципе, от заблудших услышала то же самое. Лама лишь подтвердил правдивость их слов.

–А переговорник?– устройство сейчас лежит в рюкзаке, который по-прежнему несёт Марк.– Стив сказал, раз мы пришли, ты догадался, зачем он.

Но Лама разводит руками.

–Прости, Сель, но здесь он промахнулся. Я действительно понял, что это их рук дело. Вернее, предположил, это было наиболее вероятно. Но для чего… Это рассчитывал уже от них услышать. Тебе точно не дали подсказок?

–Нет.

Снова и снова прокручиваю в памяти разговор со Стивом. Да, он признался, что переговорник попал в лагерь именно с их подачи. Но зачем? Как мы можем понять, что скрывает за собой шифр? Как подобрать ключ к нему? От напряжения голову простреливает боль, и я невольно кривлюсь.

–Что с тобой?– беспокоится так не вовремя обернувшийся Лама.

–Мигрень,– вздыхаю в ответ.– Последствия извлечения датчика. С обычным наркозом было бы проще, но я боялась, что не смогу постоять за себя. Стив не внушал доверия.

–Тебе отлежаться бы сейчас, а не по лесу бродить,– недовольно бросает он, отворачиваясь. Но и сам понимает, что выбора нам никто не предоставлял.

Путь к лагерю занимает гораздо меньше времени. То ли ноги сами несут быстрее от опасностей, то ли осознание, что идём к друзьям, придаёт новые силы. Но через два дня я вдруг с удивлением понимаю, что мы совсем близко. Лес вокруг всё тот же, но в воздухе что-то неуловимо меняется. И Лама, без труда читая мои мысли, молча кивает: мы почти на месте. Но только теперь в голову приходит вопрос: а что дальше? Я кидаю в Ламу шишкой, привлекая внимание.

–А что мы скажем всем? Как есть?

Несложно представить, какая реакция последует в ответ на наше сообщение. Но и скрыть не получится: как иначе объяснить появление Марка? Не придумывать же и ему амнезию. Никто не поверит, будто он столько лет бродил в одиночку по лесу без памяти и сумел выжить.

–Да,– только сейчас вспоминаю один важный момент и поворачиваюсь к Марку.– У тебя ведь тоже есть татуировка?

Он кивает.

–Хочешь посмотреть?

–Нет, просто скажи, где она.

–На лопатке.

Что ж, если футболку не снимать, никто и не заметит. Но рассказать всё равно придётся, и Лама, судя по взгляду, согласен со мной. Но стоит ли раскрывать всю правду? Или подкорректировать её? Почти никому неизвестно о переговорнике, мы оберегали находку. Только Кит и Пит в курсе, но вряд ли они рассказали остальным.

–Думаю, мы можем значительно сократить наш рассказ,– выдвигаю я предложение.– И вовсе не обязательно кому-то знать о том, что когда-то и ты жил с заблудшими.

–Уверена? А если пришло время ломать старые страхи? Они далеко не сахар, согласен, но и нелепых выдумок ходит не меньше. Пусть уж лучше знают правду, чем боятся не понятно чего. Он вот,– Лама кивает на Марка.– Его тоже бояться нужно? Может, он пошёл с нами, чтобы поубивать всех в лагере?

Я растеряно качаю головой. Какой же из него убийца? Напротив, спас меня. Пусть и потребовал ответную услугу, но спас же.

–Не спорю, среди них есть конченые люди. Как и среди всех. Просто у нас это пока не так очевидно, мы ведь ещё дети. Но поверь, подобная жизнь успела сломать многих.

Перед глазами всплывает лицо Пита. Имел ли и его в виду Лама? Он произвёл впечатление трусоватого парня, который сам себе на уме. Сбежит или предаст при первой же опасности. Но тут же отдёргиваю себя: а какое имею право судить? Какой бы стала я сама, будь на его месте?

–И к тому же, как ты думаешь объяснить наше отсутствие? С чего бы мне вдруг захотелось проведать заблудших? Да и откуда в принципе знать, где их искать?

–Кит однажды сказала, что если я хочу узнать о заблудших, лучше всего обратиться к тебе.

–Правда? Любопытно,– он пожимает плечами.– Но не думаю, что она подозревала меня в чём-то. Просто я часто хожу по лесам, изучаю всё. И знаю гораздо больше многих в лагере.

–Тебя считают командиром,– губы невольно расползаются в горделивой улыбке. Но Лама резко отворачивается.

–У нас нет командиров. В лесу все равны. Идём. Говорить буду я. Марк, ты тоже придержи язык за зубами. Сейчас не время для откровений.

Марк послушно идёт следом. Он совсем притих, и его состояние пугает меня. Не знаю, может, в этой реакции нет ничего ненормального, и всё же непривычно видеть его настолько подавленным. Не сразу замечаю, что ладони мои сжаты в кулаки. С трудом разжимаю пальцы, на коже остаются полукруги – следы от ногтей. Когда-нибудь всё это закончится, убеждаю я саму себя. Когда-нибудь. Но верится слабо.

Мы идём медленнее, оглядываемся по сторонам. Но даже Лама упускает момент, когда они выскакивают навстречу.

–Стоять!

Кто-то заламывает руки за спину, и будто со стороны слышу крик – свой крик. Пытаюсь вывернуться и замечаю, что друзей постигла та же участь.

–Заблудшие, я уверен был, что это ваших рук дело. И не ошибся! Не знаю, сколько вас там ещё, но на вас троих у меня зарядов хватит, не сомневайтесь!

–Я не заблудшая!– возмущённо пыхчу я. И радостно выдыхаю: среди ребят несколько знакомых лиц. И Кит. Она выслушает нас, разберётся с этим недоразумением.

Ловлю её взгляд. Но в нём нет былой теплоты. Страх. Ненависть? Что произошло, пока мы отсутствовали? Она с отвращением осматривает меня, и я тоже опускаю глаза. И всё становится по своим местам. Одежда. Комбинезон заблудших. И Марк одет точно так же. Куда делась наша привычная осторожность? В голове за секунду прокручивается множество мыслей, вплоть до самой безумной – будто мы схватили Ламу и заставили его идти с нами. Глупо, но если хотя бы одному из нас удастся спастись – всё было не зря. Но он догадывается и качает головой.

–Не вздумай, Сель,– у него вырывается горький смешок.– Это только укрепит их подозрения. Однажды получив мощный удар по загривку, обретаешь навык распознавать ложь. Тем более насколько очевидную.

Теперь он уже смотрит не на меня. Выискивает кого-то среди ребят.

–Где Тик?

Кто-то красноречиво усмехается.

–Бросай строить из себя дурака. Не убедительно,– Кит тяжело дышит, и подбородок её дрожит от еле сдерживаемой ярости.– Только интересно, когда он успел переодеться и встретиться с вами? Всего пятнадцать минут назад собирался на обход. Или это только прикрытие, а, Тик?

Нет, это не ярость. Слёзы. Она подходит вплотную к Марку, убирается пальцем в его грудь.

–Ты,– шипит она тихо, но голос слышен всем.– Чёртов предатель! Даже спрашивать не хочу, зачем ты так поступил. Единственное, чего не пойму – как тебе удавалось столько времени скрывать. Он,– кивок в сторону Ламы,– хотя бы уходил постоянно. Удивительно, как мы не раскусили только. Но ты, Тик! Ты всё время был рядом.