Каролина Кейрен - Отступники

–Кит,– зову я, прекратив вырываться.– Это не Тик. Слышишь?

Марк, тоже с заломленными за спину руками, растеряно смотрит то на меня, то на Кит. Такой ли приём ожидал он? Кит бросает на меня тяжёлый взгляд.

–И кто же, по-твоему, передо мной?

Я тяжело вздыхаю. Как объяснить человеку, который не хочет слышать? Она уверена в своей правоте. И разве не абсурдно будут звучать мои слова о выжившем брате-близнеце?

–Пошлите кого-нибудь в лагерь,– устало прошу, наконец.– Пусть найдут Тика. Ты будешь весьма удивлена, Кит, узнав правду.

Девушка недоверчиво хмурится, но через пару минут отправляет нескольких ребят на поиски, как я и просила. После, поколебавшись, требует нас освободить. Но радоваться рано: на нас по-прежнему направлено несколько пистолетов. При малейшем подозрении пули без промедления вгонят нам под кожу. И не думаю, что эти пули усыпляющие.

–Если ты солгала,– говорит Кит, подходя вплотную,– Можешь начинать прощаться с жизнью. Здесь свои порядки, Сель.

Она опускает взгляд.

–Не заблудшая, говоришь?– губы расползаются в насмешливой улыбке.– А я в таком случае – президент,– в ответ на моё молчаливое недоумение она поясняет, легонько постукивая по обратной стороне ладони.– Ты забыла о своей повязке. Не зря говорят, что шпионы обычно прокалываются на мелочах.

Ещё не до конца понимая, смотрю туда же, куда и Кит. И мысленно отвешиваю себе увесистый подзатыльник. Во время борьбы рукав комбинезона сбился наверх, открывая запястье. Теперь татуировку ничто не прикрывает. О повязке и маскирующем креме в последние дни я совершенно забыла, да и до них ли было? И теперь все улики на лицо. Смогу ли я как-нибудь оправдаться?

Но девушка уже уходит, не собираясь тратить на меня время. Скрывшись за спинами ребят, она периодически оборачивается, исподтишка, будто случайно, рассматривая Марка. Тот, нахохлившись, садится прямо на землю. Я тоже сажусь, спиной облокотившись на сосновый ствол. Активность на нашем небольшом пяточке спадает. Ребята, по-прежнему готовые к защите, успокаиваются, возвращаются к своим разговорам. Лама стоит шагах в десяти, блуждает по деревьям его отсутствующий взгляд. Услышит, если позвать? Да только вряд ли дадут сейчас поговорить без свидетелей.

–Куда?– один из вооружённых парней мгновенно наводит на меня руку, стоило мне встать.

–Мне нужен рюкзак.

–Сиди и не дёргайся,– отрезает он, подбородком указывая садиться обратно.

Нет, так нет. Снова сажусь, обхватываю колени руками. Холодно. Неважный выдался год в плане погоды. Обычно в это время ещё стоит жаркое лето, а сейчас – настоящая осень. Подкралась незаметно. Не за горами и зима. Короткий месяц, полный снежных бурь и трескучих морозов. Как пережить его здесь, без отопления, крепких стен, подходящей одежды? Да и увижу ли я вообще зиму? Тут и в сегодняшнем вечере абсолютно никакой уверенности.

Первым крики ребят слышит Лама. Весь подбирается, словно готовясь к драке. Но различив знакомые голоса, немного успокаивается.

–Идут.

Теперь и все мы слышим. Узнав среди прочих голос Кора, ловлю себя на том, что улыбаюсь. И сердце колотится где-то в горле. Он подтвердит мою невиновность! Однажды ведь он сказал при Кит, что мы учились вместе, он первый меня вспомнил, и у нас тогда не было времени сговориться. Если бы ещё и Мира пришла в себя, если бы вернулась к ней память…

Лес снова наполняется голосами, перебивающими друг друга. Кор пробивается ко мне, кричит что-то, но его отталкивают. Кто-то требует, чтобы все замолчали. Наши охранники тычками сгоняют нас ближе, окружая рваным кольцом. Боятся – сбежим в суматохе? Лама успокаивающе сжимает мою ладонь, но я чувствую: ему тоже не по себе.

–Ты не знала, зачем мы пошли туда,– беззвучно, одними губами произносит он.– Марк в курсе?

Киваю. Марк присутствовал в комнате, когда Фил управлял моим сознанием и выпытывал, зачем я пришла к ним. Не знаю, многое ли он понял и запомнил, но про переговорник точно слышал. Лама досадливо морщится, но быстро берёт себя в руки.

–Выпутаемся,– скорее угадываю, чем слышу его. В ответ снова киваю. Несколько минут назад слабо в это верилось, но присутствие Кора немного успокоило. Совсем немного, но достаточно, чтобы не трясло от переживаний. Никогда бы не подумала, что буду так рада появлению почти совсем чужого мне человека. Хоть мы и одноклассники, но я совершенно не помню его. Не окликни в тот раз на дереве – прошла бы мимо.

–Ну?

Кит перестаёт изучать Марка и подбегает к пришедшим. Отсюда не слышно, что ей отвечают. Девушка сосредоточенно выслушивает, несколько раз кивает. А после оборачивается, и взгляд её не сулит ничего хорошего. Что же сообщили ей? Долго ждать не приходится: Кит уже идёт к нам.

–И чего вы добивались?

Краем глаза замечаю, что ребята, с которыми она только что говорила, вновь уходят. Их отправили искать дальше? Тика среди пришедших не видно.

–Кит, объясни прямо, в чём дело? Где Тик?– Лама старается говорить тише. Не хочет, чтобы остальные услышали наш разговор?

–Самому не надоело?– она скрещивает на груди руки и разглядывает нас по очереди с таким видом, словно в первый раз видит по-настоящему.– Очевидно было с самого начала, что вы что-то задумали. Но я до последнего верила, хотела верить, что всему есть какое-то объяснение.

–Оно есть,– почти беззвучно отвечает парень.– Поверь.

–Так говори! Найди оправдание, ну!

Но он не хочет говорить здесь, и Кит тоже понимает это. И ей хочется пойти с нами и услышать, но решиться непросто. А я вдруг вспоминаю одну деталь. Маленькую, но очень важную деталь.

–Хочешь получить доказательство, что перед тобой другой человек? Марк, подойди. Закатай рукав, пожалуйста.

Я сама подаюсь ему навстречу. Вспоминаю, чуть помедлив, нужную руку. Ткань нехотя отрывается от вспотевшей от долгой ходьбы и волнения кожи. Наконец, закатываю рукав до локтя. Все, включая самого Марка, непонимающим взглядом изучают его руку.

–И что?– спрашивает девушка.– Что я должна увидеть тут?

–Наоборот. Должна не увидеть.

–Не понимаю.

–Помнишь первый поход в зоопарк?– поясняю я, чувствуя, что она начинает закипать.– Когда звери взбесились. Тик остался их усмирять. И его ранили.

–Шрам!

Кит хватает руку Марка, несколько раз проводит по ней пальцами.

–Поразительно,– потрясённо бормочет она.– Он не мог сойти так быстро, просто не мог! Стэл ведь наложил швы и запретил снимать повязку ближайший месяц. А теперь… я не понимаю.

Лама жестом приказывает мне молчать: теперь его черёд.

–Нам в самом деле есть, чем поделиться с тобой,– последнее слово он произносит с особым нажимом.– Покаяться тоже. Но есть новости, которые не могут ждать. Мы спешили, как могли. Пожалуйста, скажи всем, чтобы они разошлись. Либо уйдём мы – вместе с тобой. Разговор не для чужих ушей. Точнее, не для неподготовленных,– поправляет он сам себя.– Чужих у нас, понятное дело, нет.