Анна Невер - Обжигающий след

– Деньги будут после Горки.

– Очень хорошо, – улыбнулся Ландус, сложив ладони вместе. – Приятно иметь дело с такими милыми заказчицами. Все для вас, как говорится. Все для вас.

Заключив предварительное соглашение, девушки прошли к выходу. Не успела Тиса ухватить фигурную ручку двери, как звякнул колокольчик и в лавку, пригнув голову, шагнул вэйн. Войнова отступила в сторону, отметив, что уже видела на наместном этот лазоревый костюм. Заметив посетительниц, колдун после некоторой заминки снял цилиндр и поклонился.

– Добрый вечер, Тиса Лазаровна и…

– Ганна Харитоновна, – подсказала та, невольно рассматривая вблизи синий чуб наместного.

– Рад видеть вас в добром здравии, – он снова поклонился, пряча глаза. Идеально правильной формы пальцы смяли полу шляпы.

«Право, как нашкодивший ребенок», – подумала Войнова.

– Взаимно, – сдержанно произнесла она. Сейчас Филипп не вызывал никаких чувств, кроме разве что толики жалости.

– А-а! – послышался восторженный вскрик хозяина аптеки. Ландус Зовальский вылетел из-за прилавка со скоростью безумного зайца. Улыбка его расширилась до небывалых пределов. Казалось, ей мало места на лице, и она постепенно стирала маленькие глазки, превращая их в щелки. – Дражайший любезнейший сударь мой, господин Филипп Дронович! Как я рад! – Ландус поклонился, чуть не вспахав носом половицы. – Какая честь для меня, что вы своей чудеснейшей ножкой освятили мою скромную лавочку!

Тиса возвела глаза в потолок, что не укрылось от взгляда вэйна.

– Должно быть, вы за пилюлями для матушки? – активно затряс подбородком аптекарь. – Ну зачем же так напрягаться такому достославному мужу, как вы? Я бы сам с удовольствием доставил их прямо к вам домой.

– Я просто проходил мимо и… Матушка просит микстуру от мигрени…

– Простите нас, Филипп Дронович, – поторопилась вставить слово Тиса. – Мы, пожалуй, пойдем.

Вэйн бросил расстроенный взгляд на удаляющихся девушек, прежде чем снова повернуться к аптекарю. Те же рады были вырваться на воздух.

– Какой он все же странный, этот погодник, – в который раз обернулась на лавку Лисова. – Но ничего не скажешь, хорош собой. Не зря наши девки на нем сворой виснут. Но этот аптекарь! Только подумать – пятьсот пятьдесят! Да этот тип просто жулик! – возмущалась она. А потом озабоченно прошептала: – Но, Тиса, даже если, положим, ты выиграешь корзину, у нас же все равно не хватит денег…

– У меня есть кой-какие сбережения.

– Отчаянная ты, – сказала Ганна, прежде чем попрощаться.

Стебель девясила упрямился, и травница сильнее надавила на нож. Лезвие клацнуло по разделочной доске. Еще один день без шкалуша. Как бы Тиса себя ни настраивала, мысли о юноше просачивались сквозь сети ее здравомыслия. Вопреки тайным ожиданиям, Трихон не искал ее. Где он сейчас и что делает, она не знала и проводила дни в лечебном корпусе, выпрашивая у Агапа для себя хоть какую-нибудь работу. О своем новом плане по добыванию каховика поведала лекарю. Тот на ее слова покачал головой.

– Ты рискуешь, дочка.

– Знаю. Но у меня предчувствие, что в этот раз срежу корзину. Я уже договорилась с Ландусом, – сказала она, кроша ножом очередное соцветие сухого девясила. – Думаешь, он сдержит слово?

Старик почесал затылок.

– Сдержать-то сдержит, только втридорога возьмет.

– Да уж он заломил цену. Но больше мне не к кому обратиться.

– А куда Рич подевался-то? Рич! – заозирался врачеватель и позвал. – Иди пей отвар, пока горячий!

Из коридора донесся стук костыля по полу. Мальчишка подошел, пригубил чашку.

– Горький… – Он сморщил нос, однако выпил до дна. – Это девясил, да?

– Смышленый малец растет, – Фомич забрал у ребенка пустую кружку. Вытряс из нее корешки в мусорное ведро и поставил в мойку.

Тиса вспомнила о покупке. Выложив ботинки из сумки, протянула их Ричу.

– На, держи. Надеюсь, впору будут.

– Башмаки! – воскликнул мальчишка, блестя глазами. – Мне?

Девушка кивнула, а старик взглянул с одобрением.

– Вовремя, дочка. Скоро дожди заладят. Урожай-то сробили. Я слыхал, вэйн после Горки перестанет погоду смотреть.

– Спасибо, Тиса Лазаровна! – пропищал в восторге Рич. Он уселся на табурет. Костыль шлепнулся рядом. Скинув с ног опорки, ребенок натянул на здоровую ногу новый ботинок. Затем и на вторую, больную. Потом поднял костыль, встал и проковылял взад-вперед с ужасно довольным видом.

– Не малы, не большие?

– Как раз!

На душе потеплело от нескрываемой радости мальчишки.

– Так удобно! Теперь я столько травы принесу, вот увидите, Тиса Лазаровна! – пообещал он.

– Погодь мил дружок, – нахмурил брови Агап. – Какой такой травы? Ты слышал, что четверо головорезов в лесу нашем шныряют? Даже не думай ходить далече от города! Слышь?

– А Трихон ходит. Ему, значит, можно?

Нож в руке замер.

– И ему нельзя, – нахмурился старик. – Что за Трихон? Почему я который раз о нем слышу, но не понимаю, о ком речь?

– Якшин. Новобранец из шкалушей, – объяснила девушка. – Да ты его, дед Агап, скорее всего, много раз видел, просто не запомнил. Он медосмотр проходил у тебя два месяца назад. Потом отец ко мне его «шпионом» приставил. Благодаря кой-кому, между прочим.

Помощница продолжила крошить девясил.

– Якшин, – повторил Агап, не обращая внимания на шпильку в свой адрес. – Это такой здоровый рыжий хлопец?

– Нет. Сухощавый, на полголовы выше меня, пепельные волосы, серые глаза, – она надавила на рукоятку и чуть не полоснула ножом палец. Хорошо, никто не заметил.

– Запамятовал, видать, – Агап почесал седую макушку.

Он ссыпал измельченную траву в бумажный кулек и запечатал.

– Рич, а где ты видел Трихона? – не удержалась Тиса от вопроса.

– У проходной, когда он клюкву вез.

– Что?! – разом воскликнули потрясенные лекарь и девушка.

– Клюкву. Аж две корзины, Тиса Лазаровна!

Он снова уселся на табурет и вытянул ноги, не переставая любоваться ботинками.

Старик посмотрел на помощницу.

– Это капитан поручил солдатику клюкву-то собрать, верно? Ты, похоже, не знала?

– Нет, – призналась она.

– Храбрый, видать, парень этот ваш Трихон, – погладил бороду Фомич. – Если это правда, то мы в этом году уложимся в норму по силучу.

Девушка еле сдержалась, чтобы не броситься на чердак сию же минуту.

– Дед Агап, ты пойдешь в парк на Жнухову Горку? – сменила она тему.

– Прохор зовет, да охоты нет в эту толчею лезть.

– Приходите, дед Агап! – поднял кудрявую голову ребенок. – А то матушка Доломея меня рано домой заберет. А с вами надолго отпустит.

– Обещаю подумать, молодой человек, – улыбнулся лекарь.

– А правда, что кочевые артисты приезжают? – спросил Рич.