Анна Невер - Обжигающий след

– А, девонька, никак проголодалась? Так я и знала. Борщ на обед пустым получился.

– Нет, – поторопилась ответить Тиса. – Я повременю пока с ужином. Камилл, ты не видела Трихона?

– Якшина, что ль? Нет. – Кухарка подняла крышку и понюхала овощное рагу. Удовлетворенно кивнула. – Но если тебе нужна помощь, я сейчас из кладовки Егора кликну. Он минут пять как туда мне мешок с перловкой понес.

– Не нужно, спасибо. Мне не к спеху.

Девушка вернулась в гостиную и присела в кресло. Без особой цели взяла в руки трактат об истине и раскрыла, не сразу вспомнив, что в последний раз оставляла книгу в библиотеке. Позже удивилась – кто-то принес трактат в гостиную. Смутная догадка заставила ее пролистать страницы. Так и есть. В следующий после закладки разворот был вложен листок. Войнова развернула его. Пара строк ровным твердым почерком гласила:

« Милый, дорогой сердцу друг,

Возможно, обстоятельства сложатся так, что я вынужден буду упустить радость увидеться вечером с вами. Прошу простить меня великодушно и милостиво встретиться со мной следующим днем в три часа после полудня ».

Листок не подписан, но она была уверена, что записка принадлежала Трихону. Девушка еще раз перечитала строки и улыбнулась. Ганна права: слишком витиевато для горца. Но как же он уже хорошо ее знает! В этот трактат заглядывала только она, и частенько тогда, когда мысли требовали порядка. Прежде чем отнести книгу в библиотеку, Тиса долго рассматривала почерк, размышляя, что же это за обстоятельства, о которых говорит в записке Трихон? В любом случае, завтрашняя встреча все прояснит. А сегодня ей придется коротать вечер одной.

Туман сменился холодным дождем. Капли хлестали по лицу так, что она не сразу разглядела, где находится. Ночной лес обступал со всех сторон густым сумраком. Ноги несли ее вперед, сквозь чащу. Под сапогами ломался хворост, а мокрые ветви кололи щеки и шею.

– Вот твари! – зло выругались ее губы сиплым мужским голосом. Вдалеке показалось небольшое зарево над макушками сосен. Пожар?!

– Чтоб вас медведь задрал! – Дождь полил сильнее, залепил глаза, скатился за шиворот холодной змейкой, но девушка не сбавила ход.

Зарево становилось ярче. Да, так и есть, горит лес. Сейчас. Вот к этой поляне! Тропа оборвалась…

Руки достали из-за спины стреломет кустарной работы.

– Драконовы ублюдки! Я вам сейчас покажу! Вы у меня поймете, как здесь хозяйничать!

Тиса раздвинула в стороны еловые лапы и осмотрела поляну. Зрение не слушалось, снова размывая действительность. Однако было ясно – на другой стороне поляны полыхал огонь высотой в полроста деревьев. Тиса с трудом выделила четыре человеческие фигуры на фоне алого кострища.

Толстые пальцы ловко заправили штырь в желоб стреломета. Миг – и руки вскинули оружие, глаз прицелился.

– Сейчас, сейчас, – шептали губы.

Тиса не успела крикнуть «Не стреляй!», как один из четверых рухнул на землю, а через пару секунд – второй.

– Какого лешего? – в хриплом голосе сквозила растерянность. Руки коснулись лунки – дрот лежал на месте неспущенным. Тиса снова подняла глаза. Уже третий человек упал в траву. Неужели заметили ее? Что было с четвертым, Тиса так и не узнала.

– Святая Пятерка! – в ужасе прохрипело ее горло. Тело вдруг задвигалось. Отпрянуло. За спиной сомкнулись еловые лапы. На нее снова надвинулся плотный сумрак ночного леса. В следующие пять минут она бежала, слушая тяжелое дыхание. Мокрые ветки с остервенением хлестали по лицу, цепляли одежду, ставили подножки…

Предрассветный час. Тиса сидела в кровати, обхватив голову и слушая, как бьется сердце под тонким батистом рубашки. Все, терпение ее на исходе. Видения вышли за все рамки, стоило ей только разок пожелать видеть, и они… Решили что? Каждый день теперь ее донимать?! Мчаться в чьем-то теле сквозь холодный лес, будто по пятам за ней гонится сам изнань, исчадие испода, – вот удовольствие-то! Кто это был? Впрочем, неинтересно.

«Слышишь, дар? – прошептала упрямо. – Мне совсем не интересно! Прочь из моей головы!»

Праведный гнев испарился, стоило ей мысленно взглянуть на себя со стороны. Что подумал бы Трихон, услышь он ее сейчас? Войнова нервно хихикнула и, пробурчав себе под нос: «Сумасшедшая», полезла за глотком настойки в тумбочку.

Вскоре она почувствовала усталость, словно и в самом деле бежала всю ночь, и провалилась в утренний сон.

Проснулась Тиса через несколько часов под шелест дождя за окном. В безветрии капли отстукивали дробь по деревянному карнизу. После месяца солнца это казалось удивительным. Горизонт от края до края затянула влажная марь, будто и не было неделю назад синего купола над головой. Окончательно стало ясно – колдун отпустил погоду и осень навалилась на Увег, напомнив жителям о своей второй половине, мокрой и хмурой.

В три часа она встречается с Трихоном, с радостью подумала Тиса. И сегодня варит силуч с Агапом. Лекарь уже должен был вернуться от брата. Накинув плащ, Войнова направилась в лечебный корпус. Калоши увязали в грязи, и влажная морось холодила лицо. У солдатской столовой застряла телега, и Жич крепким словцом помогал новобранцам вытаскивать ее из ямы. Капитанская дочь хотела свернуть на тропинку к лазарету, когда ее перехватила молодая прачка с сыном на руках.

– Тиса Лазаровна! Хорошо, что я вас встретила! Боренька заболел!

– У него жар, – определила девушка, пощупав лоб ребенка.

– Вчера еще с ребятней носился, а сегодня – вот. Что же мне делать, Тиса Лазаровна? – огорченно вздохнув, пожаловалась прачка. – Мне смену отработать надо.

Припухшие глаза малыша и то, как он щурился от дневного света, навело Войнову на некоторую мысль.

– Давай его мне, Софья. – Она забрала мальчонку. – Иди. Я отнесу его к Агапу Фомичу. Не переживай, мы приглядим за ним.

– Спасибо, Тиса Лазаровна, – поблагодарила молодая мамаша, просияв. – Я забегу в лекарню сразу же, как смогу.

Софья поспешила в прачечную, приподнимая подол юбки над лужами, а Тиса с ребенком на руках направилась в лазарет. Конечно, она понимала, что каждая смена – это деньги для женщины. Но нелегко, должно быть, оставлять своего ребенка в такую минуту. Войнова отогнала сладкую мысль о семье и детях – пока еще рано об этом думать, но как же приятно надеяться!

– Боря, покажи мне, как мордоклювы еду просят, – попросила малыша Тиса. – Давай-ка открой ротик. А-а. Вот молодец!

Стоя у окна в приемной, лекарь на просвет разглядывал осадок в бутыли.

– Вот, пациента принесла, – помощница уложила мальчика на койку для осмотра. – Думаю, корь.

Старик отставил настойку в сторону, осмотрел малыша и подтвердил ее догадку.