Ник Перумов - Молли Блэкуотер. За краем мира

Я не ваша! Не ваша, слышали?! Я… я не…

И тут слово родилось само.

Я – здешняя!

Впервые оно выговорилось так свободно, так естественно, как глоток воды, как вздох.

Я – здешняя.

«Ты наша, – подтвердил Зверь Земли . – От нас твоя сила, у нас она раскрылась. У нас ты стала собой, Молли, Дева Чёрной Воды».

Восторг боя, исступление схватки. Яростная, безграничная свобода. Это уже было – тогда, когда Молли крушила огненным молотом гусеничные паровики Королевства. Тогда – и сейчас.

Высоко, под самые своды, взвилась Жар-Птица, перевернулась через крыло и, словно коршун, падающий на добычу, сама рухнула на сгрудившиеся внизу чёрные тени.

– Жги!

Кажется, Молли даже завизжала, не в силах сдержаться.

Словно пламенная коса над травами, широко-широко раскинув дивно удлинившиеся вдруг крылья, Жар-Птица пронеслась сквозь скопище теней, не чувствуя преграды, и они рассыпались, брызнули в разные стороны облаком тёмных капель.

Бушует и рвётся на свободу подземное пламя, но Молли тащит, тянет за собой цепь, и последние звенья сами смыкаются воедино.

Эхо, её собственное эхо катится подземельями, но Молли не боится. Все двенадцать звеньев соединены вместе, ну, госпожа Старшая, я всё сделала!..

Госпожа Старшая? Госпожа Стар…

Замер недвижно куст с нанизанными на ветки черепами. И следа не осталось от чёрных теней – но почему она не шевелится?!

– Госпожа! Госпожа Старшая!

Два эха слились в одно. Катятся валом, всё сметая на своём пути. Цепь плотно охватила огненное сердце вулкана, но этого мало, мало! И… надо же дальше, а госпожа Старшая…

Не шевелится. Не дышит.

Почему, почему никто не встал на подмену?

«На себя цену твою возьму…»

Так сказала старая колдунья и от слова своего не отступилась.

Только сейчас Молли поняла, что госпожа Старшая не просто обратилась в куст – корни глубоко вонзились в неподатливый камень, за считаные мгновения проделав работу, на которую в природе уходят годы и даже десятилетия. Она тянула к себе две слившихся волны, рушила своды пещер, направляя дикую мощь туда, где она никому не смогла бы повредить – а цепь уже опутала пламенное сердце горы, не давая огню вырваться на волю.

И теперь оставалось лишь завершить работу.

Но госпожа Старшая замерла, недвижима. Ветви куста поникли, один из черепов и вовсе скатился с опустившегося шипа, и огонь в его глазницах померк.

И Жар-Птица, разогнав чёрные тени, дотащив цепь обратно к Молли, исчезла, сделав свою работу.

«Спасибо за свободу…» – шепнула напоследок.

Где все остальные, где колдуны, где ведьмы? Почему никто госпоже Старшей не помогает?!

Трепещет в руках Молли конец заветной цепи. Звенья нерушимо скреплены надёжным замком – ею, Молли.

Но – что же дальше? Эхо магии приняла на себя Старшая, рассеивая его, как только могла. Правда, всё равно не до конца.

И некому теперь завершить дело с огненной горой, которая ярится всё сильнее и сильнее, стиснутое магической цепью пламя отчаянно ищет выхода.

Некому довершить начатое, кроме тебя, Моллинэр Блэкуотер, Дева Чёрной Воды.

Пусть горят пятки и уже перестают работать водяные заклятия, она доделает!

Так, как сама понимает.

Нет, почему, ну почему же никто не встал на замену госпоже Старшей?!

– Мы… встали… – задыхающийся от напряжения голос госпожи Средней . – Но буря… слишком… сильна… ты… там… одна…

Молли лихорадочно пыталась вспомнить, что надлежало сделать после того, как она замкнёт цепь.

Огню – течь подземными руслами. Силе – расточаться, распространяться, грея воду в тёплых ключах. Горе – дымить безвредно, мирно, никому не угрожая.

И она потянула за цепь, потянула, словно стягивая горловину мешка, заключившего в себе подгорное пламя.

Больно было – словно потянуть из себя гнилой зуб.

Но она знала, что госпожи Старшей нет больше рядом, чтобы помочь, и эхо своей магии она должна рассеять сама.

Молли вскинула левую руку, вытягивая плотно сжатые пальцы, словно живой клинок, собирая все отзвуки собственной магии и направляя их вверх, в каменные своды.

Простите меня, пещеры. Я знаю, вам тоже больно, как и мне сейчас, но вы выдержите.

«Ну пожалуйста!..» – аж взмолилась она.

« Я помогу» , – шепнул вдруг Зверь.

…Своды выдержали. Потрескались, кое-где вниз посыпались обломки камня, но выдержали. А сама Молли, застонав от натуги, тянула и тянула незримую цепь, тянула, покуда хватало сил. Однако цепь, напружинившись, вдруг потянула сама – в противоположную сторону, туда, где ждала мстительно-огненная пасть голодной бездны.

Мне не удалось вырваться на свободу, словно говорила она. Но и ты меня не одолеешь!

…Огромная медведица вынырнула из багровой тьмы, зарычала яростно, клацнула зубами, вцепляясь в сделавшийся видимым конец пылающей цепи. Потянула, упираясь лапами; миг спустя к ней подлетела хорошо знакомая волчица, ощерилась, тоже ухватилась зубами за цепь. А следом за ней торопился ещё один медведь, хоть и не столь исполинский, как его седая спутница.

Теперь они тянули вчетвером – трое зверей и Молли.

Она чувствовала: заключённый в огромный каменный мешок огонь уходил сквозь специально оставленные в нём другими колдунами отверстия, хотя в реальности, конечно, никаких «отверстий» не было.

Уходил и растекался, куда ему и положено – по бесчисленным тонким жилам и прожилкам, что вели к горячим ключам, к подземным озёрам, где резвится рыба, к тёплым источникам, возле которых даже зимой зеленеют грядки.

Нет тебе преград, пламя, на этой дороге.

Молли оглянулась – прямо в глаза смотрели ей и госпожа Младшая, и Волка, и… и мальчишка-медведь.

Ну конечно, без тебя тут обойтись не могло.

Молли больше не думала о чёрных тенях – она просто тянула и тянула цепь, что стремительно наливалась тяжестью. Последний барьер, стиснув зубы, думала Молли. Последнее одолею, и всё – и к госпоже Старшей. Неужели мы все вместе ей не поможем?..

И они все, разом, одним усилием стянули-таки цепь, намертво запечатывая воображаемую горловину огненного мешка.

Колени разом подкосились, словно решив, что миссия их исполнена.

И сразу вскипел огонь прямо под ногами, вырвавшись из невесть откуда взявшихся трещин.

Он словно хотел отомстить за то, что главная добыча от него ускользнула, что дикая сила его вновь в узде, вновь поставлена на службу двуногими, – но хотя бы эту жалкую их кучку он сможет достать!

Госпожа Младшая глухо взревела и мотнула круглой головой. Медведь-Всеслав мигом оказался рядом с заваливающейся Молли, привычным уже движением подхватил её на спину, да так, что ученица госпожи Старшей, несмотря ни на что, залилась до самых ушей жаркой краской.