Ярослав Коваль - Злое наследие

Оба поборника впервые в жизни взялись за полевые работы. На счету оказались все руки, даже самые слабые. Раненые таскали снопы или укладывали их в телеги, малые дети подбирали упавшие колоски – каждый был при деле. Аригис, быстро оклемавшийся после ранения, усердствовал больше, чем следовало, пока Роннар его не осадил.

– В любой момент могут наскочить бестии. Ты нужен нам крепким, в силах. Давай-ка действовать разумнее. Снопы таскать сможет каждый.

– Маловато тут каждых… Но ты прав. Как думаешь – успеем убрать? – Аригис щурился вдаль.

– Что – чуешь врага?

– Нет. Но посмотри, как густятся тучки. Вдруг непогода.

– Что поделаешь…

Природа, к счастью, пощадила мужественных иоманцев: даже если в конце лета она проливала дождь на поля, то быстро выпускала из туч солнце, которое исправляло причинённый вред. Торопились все, еду готовили всего раз в день, в остальное время обходились тюрей. Меньше всего отдыха доставалось на долю Роннара, который вкалывал и дрался днём, а по ночам лечил раненых. И в конце концов, как только хлеб оказался в переполненных до крыш овинах и других приспособленных под сушильни сараях, отстранился от полевых работ, хотя их ещё было много. Поборник куда полезнее свежим, готовым к бою в любой момент.

Отдыхать-то тоже надо!

После уборки урожая не сразу рискнули, как это водится в деревнях, выгнать на поля коров, свиней и гусей, чтоб подобрали с земли остатки и удобрили почву навозом. Бестии могли налететь в любой момент, и в этом случае посёлок сразу рисковал лишиться большей части скота, отправленного подкормиться. Приходилось вместо этого отправлять деток на сбор остатков – воспитанных в тяжкие времена малышей можно было собрать намного быстрее, чем скотину. Они слушались буквально одного окрика.

Хорошая погода держалась, позволяя копаться в земле и строить, заготавливать брёвна и даже сопровождать баб в лес за грибами. Роннар и сам с удовольствием охотился на подосиновики и белые, не забывал при этом смотреть по сторонам, потому что, само собой, помнить о бдительности нужно было всегда. Но в конечном итоге, когда твари действительно напали, поборника об этом предупредили бабы, поднявшие дикий визг.

Вопли даже нападающих, кажется, слегка смутили. Имея возможность накрошить целую кучу сельчанок, пока Роннар несётся к ним через бурелом, бестии однако придержали шаг и поневоле дали бабам возможность схлынуть в сторонку, попрятаться в меру сил и воображения. Может быть, заподозрили в бабьих действиях какую-нибудь военную хитрость? Или особую человеческую магию оглушения-устрашения? Как бы там ни было, визжащие сельчанки (кстати, корзинки с добычей ни одна из них не бросила) перебаламутили всех мужиков, и лес сразу вскипел вооружёнными людьми и их перекошенными мордами.

Резались яростно. Такого злого боя не выходило уже давно – бестии устали гонять крестьян по земле, которую, похоже, уже считали своей, а крестьяне и так-то изнемогали от страды, а тут ещё воюй… Но именно в этот день и в этой схватке Роннар вдруг осознал, что ему стало проще действовать в полную силу.

Да, в лесу драться сподручнее, особенно если умеешь – тут тебе и колючие ветки, защищающие со спины, и стволы, и всякие кусты. Главное, не зацепиться мечом или ногой за что-нибудь, а он ведь мастер, работает на скорости, тут трудно уследить за всеми мелочами. Но дело было не просто в удачном месте схватки, а в том, что иоманские мужики наконец-то научились вести себя в драке. Да, военное дело давалось им по-разному, кто-то начал ловко и уверенно махать топором и мотыгой уже к середине сезона, кто-то отставал, и ловкость их в бою оставляла желать лучшего. Однако все они, выжившие (многие прошли уже с десяток стычек, многие были ранены), определённо стали понимать, что тут к чему.

И перестали наконец мешать поборнику сражаться. Более того – стали помогать: спокойно, уверенно, расчётливо. Не стеснялись молча бить подвернувшегося бестию как в спину, так и в лоб, толково предупредить соседа, если к нему кто-то из врагов подбегает сзади, даже знаки Роннара начали понимать. И бились упорно, скользя сапогами по мятым папоротникам и кочкам, цепляясь за корни, пеньки, верхушки глубоко утопленных в дёрн валунов, опрокидываясь и снова вскакивая, а заодно валяя по хвое с шишками и «гостей» из Тусклого мира тоже.

К счастью, бой не затянулся. Бестии, встретив яростный отпор, скоро отступили и в мгновение ока растворились в начавшей уставать и редеть летней зелени. Получилось это у них на удивление слаженно, хотя вроде бы ни приказов, ни каких-то других сигналов не звучало. Можно подумать, они в какой-то момент обменялись мысленными репликами и плюнули на всё, решив, что на фиг надо упираться рогом по такому ничтожному поводу: мол, пусть эти местные свои грибы собирают, потом им покажем, кто в Иомане хозяин. Хоп – и организовали заранее продуманное отступление.

– Не преследовать! – машинально велел Роннар, и рванувшие было в погоню мужики поспешили вернуться. – Ладно уж. Ещё разберёмся с ними.

– Уходим? – деловито предположил Эскевальд.

– Почему же… Пусть бабы дособирают, что тут ещё осталось. Какая разница, где встречать вторую атаку бестий, если она будет. Но смотрите в оба. Эй, бабы – раненые есть?

Нормально всё, – ворчнула женщина, вылезающая из-за куста с кузовком наперевес. – Только что на ногу наступили, а так ничего… Кожанцу порвали, гады.

– И босиком дойдёшь, – откомментировала деваха, загребавшая в свой кузовок грибы, просыпанные из чужого. – Чай, не зима.

– Молода ты больно, чтоб судить.

– Хорош болтать, работайте! – одёрнул Габеш. Вопросительно покосился на Роннара.

Но тот не обращал внимания, как там командует его помощник, – он расхаживал по кустам и зарослям, и через время отыскал одного бестию, которого свои, видимо, впопыхах не заметили. Существо было легко ранено в плечо и оглушено, кажется, ударом по голове. Поборник, ощупав находку, обнаружил, что пленник жив, и даже потерял не слишком много крови. Правда, похоже, лечить его будет трудно – массируя пальцами узелки мышц рядом с раной, что обычно помогало остановить кровотечение, он не чувствовал обычного ответа от тела.

Само собой, бестии ведь жили какой-то другой магией, всё объяснимо.

– На черта он тебе нужен? – брезгливо спросил Габеш, разглядывая пленника. – Думаешь, сможет рассказать, где они прячутся?

– Для начала он сможет научить меня хотя бы паре фраз на их языке.

– Думаешь, согласится?

– Да уж скорее согласится учить языку, чем предавать своих. Как думаешь?

Бестию привели в чувство и тут же разумно заткнули ему рот, чтоб товарищей не позвал. И, конечно, связали. Таща чужемирянина в посёлок, Роннар всё ждал, что вот сейчас набегут опомнившиеся бестии, – а вдруг они действительно умеют общаться мыслями, что вообще о них известно?! Но нет. Либо в действительности способность безмолвно общаться на расстоянии тварям не известна, либо почему-то пленник не сумел или не захотел ею воспользоваться.