Владимир Яценко - Ржавая Хонда (сборник)

Да. Маскировка была удивительной: я сближался на форсированном торможении, но даже с тысячи метров едва различал контуры «немца». А когда спустя пять минут завис над ним, то уважительно покачал головой: эта штука была раз в сто больше «Кузнеца»!

– Мы готовы, Александр, – сухо доложил Костя, – Опускайте трап, и будем шлюзоваться.

Чтобы не отвлекать компьютер от управления двигателями, которыми он малым ходом позиционировал «Кузнеца» в трёх метрах от поверхности дирижабля, я сам разблокировал двери пассажирского шлюза и выдвинул трап, который завис в полуметре от палубы.

– Готово, – сказал я. – Не забудьте согласовать частоты радио скафандров…

– Вот только учить меня не надо… – пробурчал Костя.

Я пожал плечами. Мне-то что? Ещё минута – и всё это приключение для меня станет даже не историей – незначительным эпизодом. Подумаешь, оседлали немецкий стратостат! Всего минуту терпения – и вперёд, в тропики, к белоснежным облакам…

Яркая вспышка… по корпусу «Кузнеца» будто ударили молотом, кто-то сдавленно вскрикнул. Компьютер немедленно сообщил о глобальной ошибке.

– Александр? – обратился ко мне Константин.

Я вручную выровнял «Кузнеца», дождался перезагрузки компьютера и, передав ему управление, через задний иллюминатор присмотрелся к месту высадки. На палубе под трапом лежал человек.

– Александр? – неуверенно повторил Костя.

– У меня – порядок, – успокоил я его. – Что там у вас?

– Борис погиб. Бортинженер. Что-то вроде молнии. Он только спрыгнул с трапа…

– Почему сразу «погиб»? – удивился я. – Может…

– Не «может», – отрезал Константин. – У нас в каждом скафандре датчики жизнеобеспеча. Плюс приёмный интерфейс от всех участников. У Бориса – ноль пульса, ноль дыхания.

– Ого! – сказал я. – И что теперь?

– Вы можете этот взрыв как-то объяснить?

– Может, статика? Столько лет… статическое электричество…

– А нельзя ли это как-то…

Но я уже выдвинул щуп. Вновь ударила молния. Но удар был значительно слабее.

– Да! – сказал я. – Статика! Думаю, теперь всё в порядке.

– Чёрта с два, – отозвался Костя, – «в порядке»… Теперь вы с нами…

– В каком смысле?

– Вниз. Без бортинженера мы не справимся.

– Ха! – сказал я. – Вы очень плохо представляете себе…

Нет. Это я не представлял себе масштабы его «зрелости».

Я не успел договорить фразу, а ровные зелёные огоньки на пульте уже сменились красными. Компьютер сообщил о разгерметизации прочного корпуса и пассажирского салона. Какие-то лампочки семафорили о коротком замыкании… но это меркло на фоне главного – «Кузнец» стремительно набирал вес.

– Покинуть судно, – распорядился я. – Бегом!..

Дирижабль обрёл вес, и бортовыми силовыми установками удерживать его над поверхностью чужака стало невозможно.

Я немедленно выключил двигатели – ещё не хватало прожечь оболочку «немца». И ведь там наверняка не гелий!

«Кузнец», задрав кверху нос, тяжело опустился кормой на немецкий корабль, а через мгновение с палубой встретился и остальной корпус.

Всё это заняло секунду. Может, две. Я никак не мог понять, как такое могло случиться.

– Так как? – ровным голосом спросил Костя, – Вы с нами?

Они уже стояли перед моим иллюминатором. Шустрая, однако, молодёжь пошла… Альтиметр неуверенно крутил стрелку в обратном направлении.

– Как ты это сделал? – спросил я.

– Сорок четвёртый калибр, – ответил Костя. – Три выстрела в потолок, разрывными…

– И почему ты думаешь, что после этого я буду тебе помогать?

– Но себе-то вы поможете? Потому что иначе отсюда не выбраться.

Он знал, что говорил.

Три минуты ушло на составление и отправку доклада Генералу. Потом я включил SOS, надел скафандр и не забыл об оружии – в «тёплую» кобуру, на пояс. В наплечную сумку положил фонарь, нож и запасной баллон с воздухом. После этого загерметизировал скафандр, отшлюзовался и вышел в стратосферу.

Я удивительно легко справился с желанием немедленно пристрелить Костю и его подружку, а заодно и медика, к которому ещё не успел привязаться, и потому его смерть не доставила бы мне никакой печали.

Они ничего не сказали по поводу кобуры, а я не счёл нужным что-то пояснять. Мы молча дошли до верхнего рубочного люка, который легко открылся. Вниз, в темноту, вели скобы, приваренные изнутри к трубе вертикальной шахты. Нисколько не задерживаясь, Костя опустил на палубу свои сумки и скрылся в горловине.

Какое-то время было слышно только его дыхание.

– Бросайте мне сумки, – неожиданно скомандовал он.

Я заглянул в шахту, там уже было светло. Я был поражён: это за такой срок не «сдохли» аккумуляторы или на дирижабле работает установка по утилизации атмосферного электричества?

Лидия и её напарник-медик побросали в шахту сумки и быстро спустились вниз. Теперь они ждали меня.

– Прикроете за собой, – сказал Костя, – Штурвал до упора против часовой… Кстати, нашего товарища зовут Олег.

– Приятно познакомиться, – пробасил Олег.

– А как того звали, – поинтересовался я, – погорельца?

– Штурвал до упора, – повторил Костя.

Я сделал, как просили: спустился и задраил за собой люк.

Потом мы долго шли по бесконечному сработанному из дерева мостику с перфорированным настилом. Я разглядывал сытые бока баллонов, подпирающих подволок, и понемногу приходил в себя. Я думал, что на самом деле не всё потеряно. Далеко улететь своему «экипажу» я, понятное дело, не позволю. А вот посадить этот утиль неподалеку от трассы Киев – Одесса где-нибудь в районе Любашёвки – запросто! Один звонок Генералу – выставит охранение, а я сгоняю за инструментом и материалами… ремонт прочного корпуса? Запросто! Да ещё с деньгами…

А за «немца», может, и премию дадут.

Вскоре мы подошли к следующему вертикальному переходу и оказались в шлюзе. Олег сноровисто подшаманил с клапанами – продул помещение. Я только подивился его информированности по части вражеской техники. Потом они с Костей несколько минут щёлкали переключателями на портативном газоанализаторе.

Наконец Олег решительно ослабил кремальеру шейного замка, снял шлем, пригладил волосы, улыбнулся и упал.

Мы замерли.

Даже из-за стекла гермошлема было видно, как побелело лицо Лидии. Я похлопал медика по щекам и попытался перчаткой поднять ему веко.

– Он мёртв, – глухо сказала Лидия.

Я выпрямился. Костя крутил мозги газоанализатору: менял настройки, колдовал с кнопками… а потом изо всех сил швырнул коробку с прибором в стенку.

Нет. Не разбилась. Просто отлетела в сторону. Упала.

– Так, – сказал Костя. – Работаем в скафандрах.

Я тут же взглянул на часы – воздуха у меня оставалось на час с лишним, ну и «запаска» в сумке, на плече…