Майкл Муркок - Рунный посох: романы

— Да.

— Странно, но все легенды говорят, что он находится не на континенте Амарик, а в Коммуназии, — заметил д'Аверк.

— Наверное, это неслучайно, — улыбнулся мальчик. — Такие легенды чрезвычайно удобны.

— Понятно.

Джемия Коналис спокойно улыбнулся:

— Как я понимаю, вы хотите увидеть Рунный Посох? Вы для этого явились сюда?

— Очевидно, — ответил Хокмун, который не мог испытывать гнев в присутствии этого ребенка. — Сначала ваш слуга — Рыцарь в Черном и Золотом велел нам отправиться сюда, а потом, когда мы сбились с пути, нас познакомили с его братом — Орландом Фанком…

— Ах, да, — воскликнул Джемия Коналис, — Орланд. Я испытываю особую симпатию к этому слуге Рунного Посоха, — он слегка нахмурился. — Однако чуть не забыл. Вас нужно накормить. Вы, наверное, голодны. А затем вы встретитесь с одним путешественником — он опередил вас всего на несколько часов.

— А мы его знаем?

— По-моему, вы раньше встречались. Сюда, пожалуйста, — мальчик как будто выплыл из своего кресла.

— Кто же еще прибыл в Днарк? — шепнул Хокмуну д'Аверк. — Интересно…

Они шли за Джемией Коналисом по извилистым коридорам. Вокруг теперь стало светлей, потому что тени исчезли. Надо думать, они уже выполнили свою задачу, приведя сюда Хокмуна и д'Аверка.

Наконец путники остановились в большом зале. Там стояли скамьи и длинный, накрытый яствами стол. Пища была сравнительно простой: блюда с рыбой, хлеб и овощи.

Внимание Хокмуна и д'Аверка привлекла фигура в другом конце зала. Приглядевшись внимательно, они непроизвольно ухватились за рукояти мечей. На лицах проступило выражение гнева и удивления.

Наконец Хокмун смог выдавить сквозь стиснутые зубы:

— Шенегар Тротт!

Толстяк тяжело двинулся к ним. Его простая серебряная маска была пародией на лицо, что скрывалось под ней.

— Добрый день, господа!

— Ты знаешь, что это за птица? — обратился Хокмун к д'Аверку.

— По-моему, исследователь из Европы.

— Это граф Суссекский, правая рука короля Хаона. Он изнасиловал пол-Европы. Пожалуй, его превзошел только барон Мелиадус, преуспевший в этом больше всех.

— Бросьте, — проговорил Тротт мягким и веселым голосом. — Нет необходимости оскорблять друг друга. Мы здесь на нейтральной территории. Вопросы войны — другое дело. Но поскольку они нас сейчас не волнуют, давайте не будем огорчать нашего юного хозяина.

— Как ты прибыл сюда, граф Шенегар? — гневно спросил Хокмун.

— На корабле. Наш барон Калан, с которым, думается мне, вы встречались… — Тротт засмеялся, когда Хокмун машинально коснулся Черного Камня во лбу. — Он изобрел новый вид двигателя. Теперь наши корабли могут идти с неимоверной скоростью. Принцип тот же, что и в наших орнитоптерах, но конструкция посложнее. Так вот, мудрый Король-Император поручил мне отправиться в Амарик. Цель моего визита — завязать дружественные отношения со здешними правителями.

— То есть вы прибыли сюда, чтобы выяснить их сильные и слабые места, прежде чем напасть! — вскипел Хокмун. — Нельзя доверять слугам Темной Империи!

Мальчик развел руками. На его лицо набежало облачко грусти.

— Мы здесь, в Днарке, добиваемся всего лишь равновесия. Оно и есть главная цель и причина существования Рунного Посоха. Умоляю вас, приберегите ваши споры до более подходящего случая. Подайте друг другу руки и попробуйте наше угощение.

— Но я должен предупредить, — произнес д'Аверк более легким тоном, чем Хокмун, — что Шенегар появился здесь не случайно. Обычно он приносит с собой беды и разрушения. Недаром граф Суссекский считается самым хитрым лордом Гранбретании.

Мальчик, похоже, смутился и лишь немного погодя снова пригласил их к столу.

— Садитесь, пожалуйста…

— А где ваш флот, граф Шенегар? — спросил д'Аверк, усаживаясь на скамью и придвигая к себе блюдо с рыбой.

— Флот? — с невинным видом переспросил Тротт. — Какой флот? Я ничего не говорил о флоте, а только упомянул о своем корабле, который бросил якорь в нескольких милях от города.

— Тогда, должно быть, это большое судно, — пробурчал Хокмун, взяв кусок хлеба. — Что-то непохоже, чтобы граф Темной Империи отправлялся в путешествие, не подготовившись к битве.

— Вы забыли, что в Гранбретании тоже есть ученые и исследователи, — возразил с показной обидой Тротт. — Мы ищем знания, истину и разум. Наша цель — объединить враждующие государства Европы и добиться мира.

Д’Аверк никак не отреагировал на эту сентенцию, лишь закашлял еще более нарочито.

И тут Тротт выкинул нечто совершенно беспрецедентное для вельможи Темной Империи. Он сдвинул маску на затылок и принялся за еду. В Гранбретании этот поступок всех бы шокировал. Там считалось неприличным открывать свое лицо, а уж тем более есть на виду у всех.

Тротт слыл личностью эксцентричной. И вся знать Гранбретании терпела его только потому, что он был владельцем громадного состояния и обладал недюжинными военными способностями.

Его белое и пухлое лицо действительно было похоже на маску. В холодных глазах угадывался ум и способность принимать любое обличье.

Все молча ели, лишь мальчик не притрагивался к еде.

Хокмун нарушил молчание, указав на тяжелые посеребренные доспехи графа:

— Если у вас мирная исследовательская миссия, зачем вы путешествуете в таком наряде?

— Нельзя предугадать, с какими опасностями придется столкнуться в пути.

Д'Аверк сменил тему, понимая, что Тротта голыми руками не возьмешь.

— Как протекает война в Европе? — спросил он.

— В Европе нет никакой войны, — заверил его Тротт.

— Никакой войны? — ехидно переспросил Хокмун. — Тогда почему же мы изгнаны из своих владений и находимся здесь?

— Во всей Европе царит мир. За этим следит наш добрый покровитель Король Хаон, — пояснил Шенегар, дружески подмигнув. Это заставило Хокмуна умолкнуть.

— За исключением разве что Камарга, — добавил Тротт, — как известно, он исчез. Мой собрат барон Мелиадус был крайне взбешен этим обстоятельством.

— Я в этом не сомневаюсь, — сказал Хокмун. — Он все еще мечтает отомстить нам?

— Да… Вернее, когда я покидал Лондру, он уже стал посмешищем почти для всего двора.

— Кажется, вы не слишком симпатизируете барону? — поинтересовался д'Аверк.

— Вы меня правильно поняли, — подтвердил граф Шенегар. — Сохраняя верность своей Родине и Королю, я все же не всегда был доволен тем, что делалось от его имени. Однако приказ есть приказ. Я — солдат. Но, по правде говоря, я предпочел бы сидеть дома, читать книги и писать мемуары. Ведь когда-то я считался подающим большие надежды поэтом.

— Когда-то… Но теперь вы пишете лишь эпитафии, да и то — огнем и кровью, — бросил Хокмун.