Юрий Никитин - Передышка в Барбусе

Его тряхнуло всем телом. Это павшие воины разом открыли глаза, он ощутил себя на острие многих тысяч взглядов. Тело пронзило как мириадами крохотных стрел, слишком малых, чтобы из ран плеснула кровь, но он ощутил их все до единой.

— Воины! — прокричал он и вдруг ощутил, как сорвался голос. Он прохрипел:

— Воины...

Ступни воинов показались из земли. Тут же они зашевелились все разом, у Мрака закружилась голова, ибо до этого он видел только сто тысяч одинаковых застывших статуй.

Из рядов выдвинулся один, громадного роста, в доспехах старинной работы, богато украшенных золотом. Лицо его было бледным, жестоким, покрытым шрамами, а глаза смотрели мёртво, безжизненно. В руке его был короткий меч с изогнутой рукоятью.

Он сделал несколько шагов в направлении Мрака. Взгляд его скользнул по струям крови, что стекли с камня и теперь темнели на том месте, где он ушел под землю.

— Мы повинуемся тебе, Воззвавший К Нам, — произнес он сильным холодным голосом. — Говори, что делать. Кого сокрушить, чьи города и села сжечь, кого предать страшной смерти.

Мрак сглотнул ком в горле, развёл руками. Сердце колотится так, что вот-вот раскачает и повалит его, как ветер валит поставленное стоймя полено. Он снова развел руками, прокричал сиплым сорванным голосом:

— Черт, я совсем не думал... Но что сделано, то сделано!.. Будем считать, что это я призвал вас... ну... на служение. Но не для каких-то там драк с мечами! Тут вы молодцы, ничо не скажешь и даже не речёшь. Но теперя я вам подкину задачку потруднее. Видите это поле, усеянное вашими костями?.. Да-да, вы пали из-за того, что двое братьев вцепились друг другу в глотки!.. Вы пали, и потому от ваших стран ничего не осталось. Пришли соседи и взяли ваши земли!.. Так вот... это ваше поле, это ваша земля!.. Я повелеваю вам вложить мечи в ножны, я повелеваю вам дожить ту жизнь, что вам не дали дожить... Я повелеваю построить здесь жилища, засеять поля... там дальше есть свободные долины, там распашете земли, засеете, на склонах холмов можно посадить виноградники... из них чудесное вино!.. Вы можете завести семьи, чего были лишены... Вы можете прожить оставшуюся жизнь мирно и счастливо... а мечи обнажите, если какой враг вздумает пройти войском через это отныне мирное поле, сжигая ваши дома и убивая ваших жён и ваших детей!.. Вот мой наказ. Воин в золотых доспехах смотрел на него кроваво-красными глазами. Это были единственные цветные пятна на смертельно бледном лице. Мрак старался не поводить зябко плечами, но внутри все равно мелко-мелко дрожало сердце, и потихоньку тряслись колени.

Воин спросил мёртвым безжизненным голосом:

— Мы пали, не успев уничтожить врага... Где он?..

— Того врага больше нет, — прокричал Мрак. — Вы все здесь... все, восставшие из земли!.. разве вы не братья? Разве у вас не одна речь?..

Воин спросил тем же неестественным голосом:

— Если того врага нет, то с кем биться сейчас? Мрак развёл руками:

— С этой дурацкой землей, что даёт не три урожая в год, а только один!.. С теми дальними холмами, где виноград растёт с лесной орех, а не с яблоко!.. С тем лесом, который придётся потеснить, чтобы выстроить вам всем дома!..

Небо быстро светлело, он отчётливо видел все огромное поле, заполненное воинами. В небе зажглись алым перистые облака, на землю пал трепещущий отблеск, и Мраку почудилось, что некоторые бледные лица начинают обретать цвет. А когда из-за края земли выдвинулся блистающий оранжевый диск, слепящие лучи пробежали по всему полю, отбрасывая длинные, угольно-чёрные тени, и он услышал единый вздох огромного войска. Все поворачивались и смотрели в сторону восходящего солнца.

Мрак прокричал:

— Но мечи не зарывайте! Через вашу землю могут попробовать пройти враги. И тогда, только тогда вы должны обнажить оружие и уничтожить их! Беспощадно.

На повозке Фрига вскрикнула и осела на дно. Сигизель что-то быстро-быстро говорил ей успокаивающим голосом. Мрак подбежал к телеге, перехватил лезвием меча верёвки на руках Фриги и Сигизеля. И хотя даже повозка уже окрасилась алым светом, их лица были, словно осыпанные мукой. Мрак улыбнулся пошире, стараясь не пугать.

— Ну, вот и всё, — сказал он отечески. — Я думал, вы уже за тридевять земель!.. Чего вернулись?

Фрига сказала дрожащим голосом:

— Нас догнали и привезли силой.

— Во как, — сказал Мрак понимающе. — А я уж думал, что вы сами... Коней он у вас отобрал? Ну, народ, ничего нельзя оставить. Ладно, одолжите у этих ребят. Дальше вам уже до самой границы с Вантитом никто не грозит. Может, дать вам провожатых? Хотя, сдаётся мне, разбойников вроде бы вымело... зато — ха-ха! — гребцов на кораблях прибавилось...

Фрига тряслась, её взгляд безостановочно скользил по могучей фигуре Мрака. Рубашка распахнулась на груди, там искрились под алым рассветом густые волосы. Руки выглядят сильными, а живот куда-то исчез. Торс этого человека сейчас как будто вытесан из мореного дуба.

Сигизель сказал порывисто:

— Ваше Величество!.. Отныне у вас не будет более верного союзника, чем Вантит!

— Ну-ну, — сказал Мрак неуклюже. — Не спеши с обещаниями. Политика — это такая сложная штука... Сложнее только звёзды.

Сигизель сказал твёрдо:

— Клянусь! Всеми богами клянусь!

Мрак, не отвечая, хлопнул его по плечу, повернулся к вознице и подал знак. Тот хлестнул коней, телега понеслась в сторону светлеющего горизонта. Но пока она не скрылась в ночи, лицо Фриги было повёрнуто в его сторону, а выражение в её глазах было очень странным.

Солнце карабкается всё выше, Мёртвое Поле уходит за спину... поменять бы название... тьфу, это уже не его забота, а впереди каменистая равнина, где слева одна-единственная гора, которая почему-то носит гордое название Лиловых Мечей.

Конь посматривал вопросительно, едва не спрашивал вслух: «А давай снова в полную силу, а? Разве мы не герои?»

— Да герои мы, герои, — ответил Мрак. — Обещаю, скоро наскачешься так, что мечтать будешь о такой тихой жизни. Вот только Хрюндю заберем... вы с ней подружитесь, и сразу же — вскачь. Ну, ты вскачь, а мы с Хрюндей уж как-нибудь при тебе...

Конь гордо потряхивал оранжевой гривой, фыркал, раздувал ноздри и вращал огненными глазами. Никогда, обещал он твердо, не возмечтает он о тихой жизни. Нет краше, чем встречный ветер, чем грохот копыт. Нет слаще, чем подняться в прыжке до облаков, чем перепрыгивать реки...

— Стоп, — сказал Мрак. — Похоже, мне вовсе не придётся оборачиваться волком, чтобы отыскать...

Острые глаза заприметили примятую траву, затем отпечаток крупной ноги.

Мрак рассмотрел груду камней, что лежат как-то не так, как лежали бы, просто свалившись с горы.

Он соскочил, бросил узду на седло. Из-за камней отчетливо шёл запах человеческого тепла. Камни подались легко, через пару мгновений ход в пещеру был открыт. Мрак крикнул: