Вадим Панов - Красные камни Белого

– В горах так бывает, – проворчал Дан. – Пошатаешься по Герметикону с мое – привыкнешь.

К горам, к лесам, степям, планетам и людям. И к тому, что люди смертны. Привыкнешь не грустить о павших товарищах, загоняя тоску в глубокий колодец души, коротко прощаться: «Тебе не повезло» и двигаться дальше, изо всех сил стараясь, чтобы никто не произнес такую же речь над твоей могилой.

Привыкнешь.

И станешь настоящим наемником.

– Тебе доводилось бунтовать? – тихо спросил Курок.

– Шесть лет назад, на Бирадии, – неохотно ответил Баурда. – Командующий решил подставить нас, чтобы не платить, но мы вовремя все поняли и… И сумели выжить.

Бескрайняя степь, иссеченная редкими, но глубокими оврагами, палаточный лагерь у широкой реки и десантные цеппели, капитаны которых получили приказ убираться. Командующий надеялся, что местная конница сумеет справиться с теми, кто добыл для него изрядный кусок Бирадии, но ошибся. Дважды ошибся, потому что пять из семи капитанов отказались выполнить приказ – не хотели чувствовать себя подлецами. В итоге наемники посекли кавалерию из пулеметов, повесили командующего на флагштоке, разграбили ближайший город и только после этого покинули планету.

– На Бирадии вы были со Старком?

– Да.

– А теперь его нет… – протянул Курок.

Смерть Штыка и Старка сильно подействовала на молодого разведчика. От щенячьего восторга, с которым Курок начинал путешествие, не осталось и следа. Парень замкнулся, на вопросы отвечал односложно, и в его глазах Дан читал хорошо знакомую тоску. Курок окончательно осознал, что профессия наемника – это не только шальное золото, млеющие от залихватских рассказов девочки и ощущение собственной крутости. В комплект, как выяснилось, входят грязь, кровь и предательство. Отсюда и тоска в глазах, и размышления о правильности выбранного пути. Дан знал, что Курок на перекрестке и от того, какое решение он примет, будет зависеть вся его жизнь. И еще Дан знал, что именно сейчас Курок может сломаться, и не хотел этого допустить, потому что искренне считал, что лучше быть плохим человеком, чем сломленным.

– Мы со Старком семь лет были вместе, через многое прошли, даже побратались. Пару лет назад он с женщиной познакомился, хотел отношения завязать, а я спросил: уходишь из профессии? Он говорит: нет. Я в ответ: кто за твоим сыном смотреть будет, если ты не вернешься? – Баурда вздохнул. – А теперь, получается, ни Старка, ни сына его. Был человек и ничего после себя не оставил.

– Ты поступил правильно, – глухо произнес Курок. – Наемнику нельзя бросать якорь.

– За его сыном мог бы присмотреть я.

– Ты до сих пор на Ахадире, и неизвестно, выберешься ли.

– Пришлось бы выбраться, будь у меня цель. – Баурда потер подбородок. – Если бы меня ждал сын, я бы прыгал выше головы.

– А сейчас цели нет?

– Только желание жить.

– И оно заставляет тебя убивать галанитов? – жестко спросил юноша.

Дан улыбнулся:

– Без этого не уйти.

– Ищешь оправдание?

– Объясняю тебе логику происходящего, Курок. И еще намекаю, что придется сделать выбор: или стать таким, как я, или уйти из профессии. – Баурда посмотрел на часы, проверил, легко ли выскальзывает из ножен клинок, и вновь обратился к напарнику: – В соседней башне засели два галанита. Нам приказано выпустить им кишки. Ты со мной?

– Весчик и Цучик только что заступили в караул, они уберут игуасцев, – деловито произнес капрал Дабурчик. – Качик и Шмачик!

– Да.

– Вы займетесь менсалийцами, что сидят у ворот.

Двое против четверых… рискованно, конечно, но делать нечего: людей мало, а потому следует рассчитывать на внезапность и галанитскую военную выучку.

– Есть!

– Все остальные – со мной.

Дабурчик почесал шею.

План устранения наемников не был продуман до мелочей, но капрал не сомневался, что он сработает. В конце концов, удача благоволит решительным, а с этим у галанитов все было в порядке. Каждый солдат получил пистолет с глушителем, и каждый был готов исполнить приказ: перебить наемников, с которыми они еще вчера отбивали атаку спорки. Впрочем, разницу между пиратами и спорки настоящие галаниты улавливали плохо.

– И помните, ребята, только от вас зависит, сможем ли мы убраться с этой ипатой планеты.

Перед полетом солдатам Дабурчика оказали неслыханную, совершенно невозможную честь – дозволили встретиться с директором-наблюдателем, который лично рассказал о необычайной важности экспедиции. И еще директор-наблюдатель пообещал, что с Ахадира они вернутся богачами.

Так что проблем с мотивацией люди Дабурчика не испытывали.

– Выдвигаемся на исходные, – распорядился капрал. – Начинаем через…

Фразу оборвал выстрел…

– Кто идет?

– Свои.

– Кто?

– Баурда. – Дан поднялся на площадку башни и поежился: – Зябко сегодня.

Галаниты не ответили, пристально и без особого дружелюбия глядели на игуасца и ждали продолжения разговора.

– У меня спички закончились, а напарник, стервец, свои забыл. – Дан показал трубку. – Поделитесь?

– Курить на посту запрещено, – хмуро напомнил Весчик.

– Не будь занудой, брат. Я за парапет присяду, и никто ничего не увидит.

– А кто будет слушать спорки?

– Напарник.

– Но…

– Дай ему огня, – велел Цучик. – Он разведчик, он знает, что делает.

Весчик мгновенно понял партнера – отвлечь внимание Дана спичками, убить его, после чего заняться вторым разведчиком, – и полез в карман:

– Ладно, пусть…

И в этот момент Баурда ударил стоящего за спиной Цучика. Ударил дважды. Сначала локтем в лицо, отбросив и не позволив достать пистолет. А через мгновение, развернувшись – ножом.

Клинок вошел под ребра, однако освободить его разведчик не сумел: умирающий Цучик вцепился ему в руку. Резкий толчок, движение в сторону – уклонение от возможного удара сзади, пальцы смыкаются на рукояти второго ножа, молниеносный разворот и… И взгляд упирается в черный глазок пистолетного дула.

Все.

Весчик давит на спусковой крючок, но в следующий миг из его головы вылетает красный фонтанчик. А еще через мгновение Дан слышит грохот выстрела и понимает, что Курок не подвел.

– Идиоты! – Секачу ясно, что галаниты на ногах и можно ругаться в полный голос, но все равно шипит. – Ипатые кретины!

Берт не ожидал от игуасцев такой глупости, надеялся, что Баурда уберет галанитов без лишнего шума, а потому – взбешен. Но накатившая злоба не мешает менсалийцу принимать правильные решения, и он орет:

– Дабурчик! Тревога! Спорки полезли! – Не получилось в тишине, попробуем обманом. – Выводи своих!

– Иду! – орет в ответ капрал, а из окна летит граната.

– Дерьмо!

В грохоте взрыва никто не слышит выстрелов, что доносятся со стороны ворот.