Вадим Панов - Красные камни Белого

– Но исполнять план ты не собираешься, – прищурился менсалиец.

– Я не стал фермером, но мне уже много лет. А этот факт говорит о том, что я научился выживать.

– Но и болтаешь ты много.

– Так ведь под делу, – рассмеялся Дан. И вновь стал серьезным: – Идти в храм – форменное самоубийство. Мыры не ослабли, зато они злы, мы не пройдем и двадцати шагов. Все ляжем. Единственный выход: убедить Вандара, что мы добыли Камни, подняться на борт, захватить цеппель и улететь.

– Ты читаешь мои мысли, – кивнул менсалиец. – Я пришел говорить именно об этом.

– Почему пришел? Мог бы кончить.

– Ребята предлагали, – честно ответил Секач. – Но я назвал тебя воином и поручился. Тебе можно доверять.

– Спасибо.

– Мы еще ничего не сделали… – Менсалиец помолчал, внимательно глядя на Баурду. – Ты знал, что я тебя не убью.

– Вандар – самый тертый калач из всех, с кем я имел дело, – с улыбкой ответил Дан. – Не увидев меня среди желающих подняться на борт, он заподозрил бы неладное.

– Так я и сказал ребятам, – признался Секач. – Но аргумент, согласись, слабый.

– Через час я собирался поделиться с Дабурчиком сомнениями на твой счет.

– Хочешь жить?

– Очень.

– Если ты выбрал лодку, я не позволю тебе соскочить, – жестко произнес менсалиец. – Теперь мы договорились, и ты – мой человек.

– Теперь – да, – твердо ответил Дан. – Но есть два вопроса, которые нужно прояснить прежде, чем мы пожмем друг другу руки.

– Условия?

– Не волнуйся, я не собираюсь наглеть.

– Тогда говори.

Баурда вытряхнул трубку.

– Во-первых, мы с Курком в доле. Камни мы не добудем, но за координаты Ахадира можно стрясти изрядную сумму, и мы участвуем в дележе.

– На равных со всеми условиях.

– Само собой. – Дан помолчал. – Второй вопрос: что будем делать с галанитами?

– А как ты думаешь? – с издевкой поинтересовался Секач.

– Так же, как ты, – усмехнулся Баурда. – Но я должен был удостоверится.

– Кончим их на рассвете, когда будем уверены, что к нам в гости не заявятся спорки, – деловым тоном произнес менсалиец. – Потом вызовем цеппель, покажем ящики…

– Камни, – уточнил Дан. – Без Камней Вандар нам не поверит.

– А где мы их возьмем?

– Я что-нибудь придумаю.

– Хорошо… Так вот, показываем Камни, поднимаемся наверх и берем цеппель.

– Координаты точки перехода знают астролог, Вандар и Хеллер. Нужно захватить живыми хотя бы двоих из них.

– Спасибо, что напомнил. – Секач пристально посмотрел на Дана. – Теперь мы можем пожать друг другу руки?

– Теперь – да.

– Что дальше, мессер? – подобострастно осведомился алхимик.

Манипуляции, которые совершал в лаборатории «Неудержимого» Помпилио, давно вышли за рамки образования спорки, и последние полчаса он играл при адигене роль слуги: подавал необходимые ингредиенты и выполнял приказы. Но при этом не забывал надувать щеки в бессмысленной попытке скрыть от Алокаридаса и Старшей Сестры тот факт, что Помпилио превзошел его в алхимическом искусстве.

– Теперь, Псатас, добавь в раствор пять капель «гремучей ртути» и продолжай греть до получения красного осадка, – покровительственно произнес адиген. Чуть пошевелился, удобнее устраиваясь на стуле, и распорядился: – Налей вина.

– Да, мессер.

Алхимик крутился, как белка в колесе.

– У тебя ужасный атанор. – Помпилио брезгливо оглядел устаревшую печь. – Ты видел новые модели «Сиверса»? «Делатель 2000», к примеру?

– О таком оборудовании я могу только мечтать, мессер, – вздохнул алхимик, подавая наполненный бокал.

– Мечтать следует о серьезных вещах, Псатас, – наставительно произнес адиген, делая глоток белого. – А хороший атанор необходим для работы. Это инструмент, а не предмет вожделения.

Спорки покосился на Старшую Сестру. Женщина поджала губы, после чего недовольно заметила:

– Я все равно не понимаю, для чего нужен усыпляющий газ? По большим праздникам в Храме собирается до двух тысяч человек, а потому там прекрасная вентиляция.

– Да, – добавил жрец. – Лишняя трата ресурсов!

Лидеры-спорки выражали неудовольствие с тех самых пор, как появились в лаборатории, однако занятой Помпилио на шум особого внимания не обращал. Но сейчас ситуация изменилась: делание вошло в заключительную фазу, и у адигена появилось время для разговора.

Он обернулся к Алокаридасу, внимательно оглядел его, от кончиков рогов до кончиков сапог, вновь отхлебнул вина, подержав глоток во рту, после чего любезно произнес:

– Производство не заняло много времени и не потребовало много ресурсов. К тому же ваш человек получил бесценный опыт, который наверняка пригодится ему в будущем: я поделился с ним фамильным алхимическим рецептом.

– Для…

– Усыпляющий газ, который мы творим, называется «сондорским». Его разработал Тесио Николас Людвиг Мария Луиза дер Зарадат и Хноя, мой прапрадедушка. – Помпилио закинул ногу на ногу, откинулся на спинку кресла и вел повествование неспешным тоном, однако прервать его у жреца не получалось. – Это произошло во время Третьей войны за наследство семьи Сталес. Отличная была война, хочу заметить. Правда, закончилась не так, как предполагалось, и потому случилась Четвертая, но подрались тогда на славу. В конце концов, мой прапрадедушка сделал даром Виктора Сталеса…

– Мессер!

– Ах да, мы отклонились от темы… Так вот, дар Тесио использовал этот газ для захвата замка Сондор, который, как и местный храм, весьма неплохо проветривался. Операция прошла блестяще, наши солдаты беспрепятственно вошли внутрь и повязали воинов Джерома Сталеса, глупость которого не позволила принять великодушное предложение прапрадедушки…

– Для чего нужен газ? – Алокаридасу все же удалось задать вопрос.

– Теперь у наших воинов есть дополнительное оружие. – Помпилио улыбнулся. – Что же касается замечательной вентиляции, то на ее счет можешь не волноваться: газ весьма сильный, действует быстро, так что он успеет сыграть свою роль в этой постановке… – Адиген покосился на алхимика: – Пять колб, пожалуйста.

– Уже, мессер.

– Я думала, мы займемся планом кампании, – заметила Старшая Сестра.

– Алхимические упражнения помогают мне сосредотачиваться.

– То есть вы думаете над планом?

– Да, Сестра, именно так. Извини, что внешне это никак не проявляется.

– Нам зайти позже?

– Это будет очень мило с твоей стороны, – усмехнулся Помпилио. – Но план, если тебе интересно, конечно, уже готов.

Алокаридас отвернулся и пробормотал ругательство. Ему было очень неудобно перед Отцом, но сдержаться старый жрец не смог.

– Пройдем на мостик? – хладнокровно спросила Старшая Сестра.

Алокаридас понимал, что его королева взбешена не меньше, чем он, и поразился проявленной выдержке.