Кира Лихт - Пепел и пламя [litres]

Маэль во все глаза уставился на Аида, огорошенный осознанием, что тот искренне заботился о его благополучии.

Аид снова огляделся.

– Я чувствую, когда кому-то из моих детей плохо. И все же, несмотря на это, я пришел слишком поздно. Я потерял одного из своих сыновей, – сказал он, посмотрел на Маэля и добавил: – И потерял доверие другого.

Маэль уклончиво отвел взгляд, и я прижалась к нему, давая понять, что я здесь, рядом.

Аид с грустью взглянул на небо, туда, где сияло руническое созвездие, и сказал:

– Он этого не заслужил.

Гермес сочувственно кивнул. Маэль не двигался, а взгляд его остекленел.

Аид склонил голову набок и посмотрел прямо на Гермеса:

– Ты пытался его образумить, верно?

– Да.

– Я слышал тебя, пока приближался к поверхности Земли. Я слышал, что ты говорил ему, посланник богов.

Гермес лишь кивнул.

– Я надеялся, что твои слова помогут выиграть мне достаточно времени, чтобы спасти его.

– Мне жаль, Аид.

– Не стоит, посланник богов. Ты оправдываешь свою репутацию. Ты пытался удержать моего сына от ужасной ошибки. Ты предложил ему помощь. По твоему голосу я понял, что ты говорил искренне.

Гермес, казалось, смутился.

– Я давно знал Энко, – тихо отозвался он. – И он мне нравился.

Аид обвел Гермеса серьезным взглядом и кивнул.

– Благодарю тебя, посланник богов. Дай мне знать, если есть что-то, что я могу для тебя сделать.

– Я… – Гермес запнулся и тяжело сглотнул. – Нет. Ничего не приходит в голову.

– Как скажешь.

Напоследок, с болью взглянув на то место, где Энко превратился в звезды, Аид щелкнул пальцем. У него под ногами забурлила магма.

Гермес с окаменевшим лицом смотрел на Аида, а я смотрела на него, такого высокого, стройного, с расправленными плечами и одетого во все черное. В голове появилась идея – невероятная и в то же время такая заманчивая…

Аид начал погружаться под землю.

Гермес тяжело сглотнул, но его лицо по-прежнему напоминало гротескную маску.

– Аид! – закричала я, когда бог подземного мира наполовину погрузился в бурлящую магму. – Пожалуйста, верните Реми! Верните Гермесу его Реми!

Лицо Аида скрывал дым от плавящегося асфальта, и нельзя было сказать, услышал ли он меня. Извергнув пузырь горячей магмы, земля сомкнулась, и вокруг не осталось ни единого свидетельства произошедшему.

Я повернулась к Гермесу, и внезапно мной овладели сомнения. Может, я зашла слишком далеко? Может, случившееся – ужас, сковавший меня перед Ураном, внезапная смерть Энко – настолько сбило меня с толку, что я бездумно загадала такое веское, серьезное желание от имени Гермеса?

Гермес смотрел на меня широко раскрытыми глазами и, казалось, остолбенел от удивления. Через несколько секунд он решительно отвел взгляд, словно ничего не произошло. Мое сердце все еще билось в горле. Исполнит ли повелитель подземного мира это желание? Возможно ли это? Ведь со смерти Реми прошло столько времени… Маэль ошалело уставился на меня, и в его взгляде, полном гнева и печали, промелькнула нежность.

В следующее мгновение сразу два телефона, мой и Джеммы, разразились громкой трелью. Мне звонили родители, Джемме – тоже, судя по ее успокаивающему тону. Я отделалась от родителей, пообещав, что буду через десять минут.

Я спрятала телефон в карман. Руки у меня подрагивали. Я до сих пор не могла поверить в случившееся. Оно просто не укладывалось у меня в голове. Энко погиб, Уран его убил. Энко хотел нам что-то сказать, хотел предупредить, может, дать подсказку. За это Уран убил его и превратил в созвездие, навсегда ославив предателем.

– Мне нужно домой, – наконец сказала я. – Мои родители ужасно волнуются.

– Мои тоже, – кивнула Джемма.

– Я пропустила три звонка, – отозвалась Джиджи, взглянув на экран телефона. – Если я не отвечу на следующий, то мама наверняка позвонит в полицию.

Гермес тоже проверил свои мобильники.

– Вы правы, дети. Нужно поспешить.

С этими словами он расправил плечи и стер с лица печаль.

Тиффани, которая все это время пряталась у меня за спиной, громко всхлипнула и затряслась от рыданий. Встреча с Аидом, да еще и после ужасной смерти Энко, стала для нее последней каплей.

Маэль посмотрел на место, где погиб Энко. Похоже, прощание с братом давалось ему тяжело. Одной рукой я обняла Тиффани за плечи, а другой стиснула ладонь Маэля, чувствуя его боль. Маэль взглянул на небо, и внезапно его глаза наполнились слезами. Он сжал мою руку в ответ. Когда он снова посмотрел на меня, у него в глазах отражалось звездное небо.

Я погладила Маэля по щеке и мысленно сказала: «Мы никогда его не забудем».

«Никогда», – раздался его голос у меня в голове. В прошлом Маэль обещал мне никогда не использовать эту форму мысленного общения, в какой-то момент мы снова к ней привыкли. Доверие между нами окрепло настолько, что я больше не сомневалась: он не станет подчинять меня своей воле.

«Хочешь побыть здесь еще немного?» – спросила я Маэля по нашей ментальной связи.

«Нет. Я просто еще не до конца осознал, что Энко больше нет».

«Он хотел нам помочь, – сказала я. – В конце концов, он сделал правильный выбор. Выбрал верную сторону. Подверг себя смертельной опасности только ради того, чтобы предупредить нас».

Маэль коротко кивнул, но я не была уверена, утешили ли его мои слова.

Мы все уже сидели в фургоне, но Гермес отвлекся на один из мобильников, и теперь двигатель просто работал на холостом ходу. Эванджелина наконец решилась выйти и спорхнула на мое колено. Звездные гусенички Тиффани выскочили из волос, когда увидели бабочку. Она перестала рыдать и даже успокоила своих разгневанных родителей по телефону.

Я сжала руку Тиффани.

– Уверена, Аид ничего не почувствовал. Иначе он бы что-то сказал.

– Я представляла его совсем другим, – тихо отозвалась Тиффани. – Я видела, насколько велико его горе. Наверное, он хороший отец, раз так сильно любит своих детей. Слухи говорят об обратном.

– У Аида есть две стороны. Думаю, он трактует законы так, как ему это выгодно. К тому же он способен решить любую проблему, если захочет, – сказала я и посмотрела Тиффани в глаза. – А ты – его единственная дочь.

Я постаралась придать своему голосу уверенности, хотя это было непросто. Аид непредсказуем. Даже Зевс, правитель всех богов, не смог навязать ему свои правила. Темные боги соблюдают свои заветы – древние, жестокие, не ведающие ни милосердия, ни справедливости. Аид опасен, от него можно ожидать чего угодно. Мне хотелось сказать Тиффани, что Аид примет ее с распростертыми объятиями. Но я не могла.

Тиффани хотела было ответить, но тут Маэль открыл свою сумку.

– Есть еще кое-что, о чем нельзя забывать, – хрипло сказал он и вытащил коробочку, раньше служившую узурпатору Каталики домом. – Очень сомневаюсь, что родители выпустят вас из дома, когда на улице творится такой кошмар.