Кира Лихт - Пепел и пламя [litres]

– Гермес – прекрасный актер. После смерти Реми он с головой ушел в работу. Ты и сама видела – Гермес работает, пока не свалится. Так он пытается забыть о прошлом. К тому же ему нравится его работа, не только в мире людей, но и в мире богов. Никогда бы не подумал, что через сто лет после первой встречи с Реми он снова впадет в тоску. Впрочем, я все понимаю. Встреча с Реми проняла его до глубины души. Гермес по сей день заглядывает в компьютерный магазин, в котором когда-то находилось то кафе. Это место много для него значит.

– Когда они познакомились?

– Ну, точной даты я не знаю. Первая мировая закончилась одиннадцатого ноября, а познакомились они несколькими днями позже.

Я подумала о том, что если бы нам не удалось спасти мир от Урана, то через четыре дня наступит конец света и Гермес не доживет до годовщины их с Реми встречи.

– Давай еще немного погуляем, – предложил Маэль, отвечая на невысказанный вопрос у меня в глазах. – Потом я снова попробую дозвониться до Гермеса. Скажем, что мы поблизости. Вряд ли Гермес решит, что мы его видели. – Маэль возился со своим мобильным телефоном свободной рукой. – Надеюсь, сейчас он ответит.

Я затаила дыхание. В конце концов, нам срочно нужно было рассказать обо всем Гермесу. В этот раз нам повезло. Маэль изобразил удивление, когда Гермес сказал ему, где находится.

– А, ну круто. Мы тут совсем рядом. Да, давай встретимся. Да, я знаю, где это. Мы стоим прямо напротив, – сказал Маэль, закончил звонок и посмотрел на меня. – Гермес хочет зайти туда за кофе, – он кивком указал в сторону элегантной кондитерской, витрины которой были уставлены соблазнительными сладостями разных цветов.

– Стало известно еще об одном пропавшем без вести боге, – объявил Гермес вместо приветствия. Его глаза покраснели от слез, но мы с Маэлем сделали вид, что ничего не заметили.

– Вы про Гелиоса?

– Мне очень жаль, – Гермес посмотрел на меня с искренним сочувствием. – Я только что об этом узнал.

– Нам надо поговорить. Давай присядем, – сказал Маэль и махнул в сторону столиков перед кондитерской. На улице было прохладно, поэтому почти все оказались свободны. Только за одним, стоящим дальше всех, сидел мужчина с ноутбуком. Мы сели как можно дальше от него. Заморосил дождь, и Гермес приподнял ворот пальто.

– Итак, что за спешность? Гефест что-то натворил?

– Нет, – отозвался Маэль. – Напротив, благодаря ему мы заметили кое-что страшное.

После этих слов Гермес весь обратился в слух. Подошел недовольный официант, посмотрел на нас как на психов – мол, только ненормальные будут добровольно сидеть на улице в такую паршивую погоду – и дрожащими пальцами записал наш заказ.

Стоило официанту уйти, как Маэль посмотрел на меня, словно предлагая начать первой. Я собралась с силами и начала рассказ. К тому времени как я договорила, руки у Гермеса дрожали, как у замерзнувшего официанта. По спине пополз липкий страх – я впервые видела, чтобы Гермес, вездесущий посланник богов и главный советник Зевса, не знал что сказать.

Той ночью мы с Маэлем просто лежали рядом, крепко сжимая друг друга в объятьях.

Чуть раньше мы создали групповой чат в «Ватсапе», в котором должны отмечаться о том, что живы и здоровы. После одиннадцати сообщения стали приходить все реже и реже – большинство из нас отправились спать. У меня же сна не было ни в одном глазу. Реакция Гермеса меня напугала и удивила. Проглотив эспрессо, тот исчез, и нам пришлось написать в «Ватсап», чтобы напомнить о его ночной гостье. Потом мы узнали, что Гермес отправился прямиком на Олимп, но он не сказал нам, к чему это привело. Возможно, уже сидел на каком-нибудь совещании. Возможно, на Олимпе уже организовали фонд по спасению мира.

– Постарайся немного поспать, – через некоторое время прошептал Маэль, поглаживая мою голую руку. Благодаря маме футболка с Гарри Поттером отправилась в стирку, и я надела другую – светлую, однотонную, с более короткими рукавами.

– Я здесь, я позабочусь о тебе.

– Разбудишь меня, если появятся новости от Гермеса?

– Конечно, – сказал Маэль, откинул мои волосы и нежно поцеловал меня в шею.

Я была уверена, что не смогу уснуть перед лицом надвигающейся опасности, но потом усталость взяла верх, и я сама не заметила, как провалилась в сон.

Проснулась я уже на рассвете. Маэль слегка ворочался на кровати. Вскоре я услышала, как он пошел в ванную и почистил зубы. В одной из своих многочисленных косметичек я нашла гостиничную зубную щетку.

– Подожди, не уходи, – прошептала я, услышав, как он шуршит одеждой. – Побудь со мной еще десять минуточек.

Тихо рассмеявшись, Маэль лег рядом со мной. Он всю ночь спал в джинсах и футболке, хоть я и предлагала ему раздеться.

Маэль притянул меня к себе и поцеловал в волосы. Эванджелина, казалось, все еще крепко спала в изножье кровати. Через некоторое время я отстранилась от Маэля и скатилась с кровати.

– Теперь мне тоже нужно в ванную…

– Обещаю, я все еще буду здесь, когда ты вернешься, – улыбнулся Маэль.

Я пошла в ванную и быстренько почистила зубы. Потом вернулась в кровать и повернулась к Маэлю лицом.

– Ты обещал разбудить меня, когда будут новости от Гермеса.

Маэль нашарил телефон у себя за спиной.

– Гермес пока не писал.

– Как думаешь, это хороший знак?

– Подозреваю, что у него была бурная ночка на Олимпе. Организация конференций, составление планов, возможно, даже активировали небольшую группу богов, которые бы присоединились к нам в битве. Доверься ему.

– Он вел себя так странно, когда мы рассказали ему о происходящем.

– Наверное, он в раздрае из-за Реми.

– Мы не можем ему как-нибудь помочь?

Маэль нежно погладил меня по щеке.

– Ты очень милая. Но Гермесу не нужна помощь. Если попробовать его развеселить, он только рассердится. История с Реми сильно на него повлияла. Ему и раньше случалось влюбляться, но такого, как с Реми, он никогда не испытывал. Поначалу он сопротивлялся этим чувствам как мог, но потом уговорил себя помочь Реми с работой – организовал выставку его картин, сделав их доступными для широкой публики. Затем уговорил себя помогать Реми деньгами, потому что тот мало зарабатывал. Затем поселил Реми к себе, чтобы тот жил и работал в хороших условиях. Потом они начали вместе готовить, каждую ночь спали в одной постели, а Гермесу все было мало. Поверь, он до последнего отказывался влюбляться, но Реми не оставил ему выбора. Знаешь, есть такие пары, которые просто созданы друг для друга. Которые должны быть вместе вопреки гласу разума и всем трудностям. У Гермеса с Реми была любовь, которая встречается раз в сотню лет. Думаю, Реми был любовью всей его жизни. Гермес никогда не сможет, да и не захочет его забывать.