Эйми Картер - Ошибка Саймона [litres]

Он кивнул. Сегодня хотя бы получится поесть – может, тогда планы перестанут казаться несбыточными.

Приняв душ и переодевшись, Саймон вышел в гостиную, где Малкольм с Уинтер набивали животы всевозможной едой, изысканно расставленной на столе. Побоявшись есть что-то тяжёлое, Саймон взял себе тост и налил сока, как и вчера вечером. В конце концов, подкрепить вчерашнюю историю действиями не помешало бы. Правда, стоило только представить, как он покажется на глаза девяти благородных семей, и Саймон снова затошнило.

Пока он грыз свой тост, в комнату вошёл нервный худосочный молодой человек с угольно-чёрными волосами.

– Ваше высочество, – сказал он, кланяясь так низко, что чуть не упал. – Прошу прощения за задержку. Я впервые в этой части дворца и не был уверен, в каких конкретно апартаментах вы проживаете.

– Ничего, – отозвался Саймон, хмуро глядя на папку-планшет в его руках. – Вам что-то нужно?

– Я… – Он прокашлялся. – Меня зовут Космос Мерль, ваше высочество. Сегодня я буду вашим личным помощником. Хотел узнать, в добром ли вы здравии и сможете ли пойти на утренние занятия.

Саймон уронил остатки тоста на тарелку.

– Где Порша?

– Мисс Гейл временно отстранили от работы, – ответил Космос, глядя то на Саймона, то в планшет. – Если… если вы поправились, первое занятие начнётся…

Но Саймон уже прошёл мимо него и вышел из комнаты. Уинтер за спиной крикнула подождать её, и он замедлил шаг, но когда она догнала его – снова ускорился. В отдалении слышался голос Космоса, зовущего его по имени, но, к счастью, за ними он не пошёл.

– Может, она заболела. Или проспала, – сказала Уинтер, шагая за ним по пятам. – Не обязательно же…

– Разыщи Рована, – попросил он. – Он точно знает, что случилось.

– А ты чем займёшься? – поинтересовалась она. – Нагрянешь в курятник и потребуешь, чтобы всех отпустили?

– Нет, – мрачно ответил Саймон. – Я поговорю с Орионом.

Когда Саймон ворвался на балкон личных покоев Ориона, тот восседал в плетёном кресле, попивал чай и наблюдал за парой малиновок, вьющихся вокруг друг друга. На улице было чудесно: по ярко-голубому небу плыли белые облачка, но Саймон их даже не заметил.

– Что ты сделал с Поршей? – сразу спросил он, стискивая руки в кулаки.

Орион отхлебнул чая и поставил чашку на блюдце.

– Присядь, Саймон. Посмотри, какое прекрасное утро.

– Сначала скажи, где Порша.

– Они с друзьями там, где им самое место, – ответил Орион. – А теперь садись, пока ситуация для них не стала ещё печальнее.

Дрожа от ярости, Саймон через силу уселся на самый край кресла рядом с Орионом.

– Какая ситуация?

– Ты сам знаешь. – Какое-то время Орион молчал, а по балкону гулял тёплый ветерок. – Что меня поражает – так то, как ты выкрутился.

– О чём ты? – спросил Саймон, пытаясь сдержать опасения, которые потихоньку пересиливали гнев. Так бы он сдал себя с потрохами.

Орион наигранно вздохнул.

– Какое ужасное мнение ты решил оставить о себе в нашем Царстве, раз пошёл красть у собственной семьи.

– Я ничего не… – Саймон стиснул зубы. – Не понимаю, о чём речь.

– Хочешь сказать, что Порша Гейл, Нэш и Корделия Алуэтты, а также Ригель Халсион, самостоятельно решили вломиться в Гнездо и попытаться украсть Осколки Хищника?

На мгновение мир словно затих, и Саймона пробрало таким ужасом, что он едва не выдал себя. Однако он смог судорожно вздохнуть и сказать:

– Всё ещё не понимаю, о чём ты.

Лицо Ориона окаменело.

– Что ж, ладно. Если ты так настаиваешь, позволь ввести в курс дела: вышеупомянутые несовершеннолетние подданные моего Царства спланировали и осуществили нападение на Гнездо с целью его обокрасть. Армии неизвестны их мотивы, но я провёл осмотр места преступления и обнаружил, что они не просто разбили несколько бутылок дорогого вина, но и влезли в тайник, где раньше хранились мои Осколки Хищника.

Видимо, он действительно положил записку неправильно. Или перевернул футляр вверх ногами.

– И ты считаешь, что я как-то с этим связан.

– Больше ничего тронуто не было, – ответил он. – А ценности из Гнезда стоят целое состояние даже в единичных экземплярах, что уж говорить о нескольких. Грабители знали, что ищут вещи значительно дороже денег и драгоценностей.

Орион смотрел на него тяжёлым, пристальным взглядом, но Саймон подавил дрожь. Его ещё не утащили в наручниках, значит, доказательств у Ориона не было. А ребята его не сдали.

– Раз у тебя столько всяких богатств, может, нужно получше их охранять? – спросил он.

– Стража была занята делами иного характера, – сказал Орион. – Полагаю, их отвлекли нарочно.

– И чем же она была занята? – спросил Саймон, хотя прекрасно знал, о чём речь.

– Твоя мама решила выйти на вечернюю прогулку, – ответил Орион. – Учитывая, что её выпустили на свободу лишь этим утром, я счёл необходимым обеспечить ей безопасность в полёте.

– И послал за ней столько стражи, что не хватило на охрану своих главных ценностей?

Повисла тишина. Орион так впивался в него взглядом единственного глаза, что Саймон едва не ёжился.

– Как ты это провернул? – спросил дедушка очень-очень тихо. – Потому что всё выглядит так, будто во время ограбления ты плохо себя чувствовал и находился под присмотром самого верного моего врача.

– Так и было, – ответил Саймон, стараясь не выдать себя дрожью в голосе – хотя сам не знал, чем она вызвана: страхом или гневом. Может, и тем, и другим. – Мне нравится Порша. Она хорошая девушка, и если она действительно замешана, то ты явно… явно…

– Всё не так понял? – спросил Орион, вскидывая бровь. – Ошибся?

Саймон промолчал. Да и что говорить, когда все его слова могут исказить и использовать против товарищей? Остро ощущая направленный на него взгляд, он уставился на малиновок, невероятно сожалея, что вообще попросил Поршу с ребятами о помощи. Он мог бы справиться самостоятельно. А даже если бы не смог, и Орион узнал бы про силы Звериного короля, это всё равно было бы лучше, потому что тогда новые друзья не понесли бы за него наказание.

– Что с ними будет? – спросил он, хотя не был уверен, что хочет знать.

– Предстанут перед судом парламента, – ответил Орион. – Если их признают виновными, то и наказание дадут соответствующее. Обычно за измену приговаривают к смерти, но в данном случае, учитывая мои тёплые чувства к подозреваемым, я попрошу смягчить приговор. Думаю, до двадцати лет заключения.

Двадцать лет?

– Но они же… просто дети, – сказал Саймон, едва держа себя в руках. – Раз ничего не забрали, это мог быть… не знаю. Розыгрыш.

– И какая у него была цель? – спросил Орион. – Может, подготовиться к настоящей атаке?

– А может, не было никакой цели, – горячо возразил он. – Может, тебе мерещится то, чего не было.