Джули Кагава - Железная королева [litres]

Я устало кивнула. Ночь была теплой, влажной и безветренной, ни один листик тупело не шевелился. На мне были джинсы и белый топ, и я чувствовала себя странно в обычной человеческой одежде. Они заслужили знать правду. Я столь многим им обязана. Они должны понять, почему я не могу вернуться домой.

– Но ты можешь их навещать, – ободряюще заметил Глюк. – Никто не будет тебе этого запрещать, и нет никаких причин, по которым ты не можешь время от времени к ним заглядывать.

– Да, – тихо согласилась я, но без особой убежденности. В Фейриленде и Железном Королевстве, которым я теперь управляла, время текло иначе. Первые несколько дней оказались суматошными, так как я отчаянно пыталась удержать Мэб и Оберона от объявления очередной войны железным фейри, раз Железо теперь уничтожен. Было созвано несколько совещаний, составлены и подписаны новые договоры, установлены строгие правила в отношении граничащих королевств, и только тогда правители Лета и Зимы успокоились. У меня закралось тайное подозрение, что Оберон повел себя более снисходительно, потому что мы родственники, но я совершенно не возражала.

Пак тоже присутствовал на этих встречах, как всегда разговорчивый сверх меры. Он ясно дал понять, что не будет относиться ко мне по-другому только потому, что я теперь королева, и доказал это, поцеловав меня в щеку перед строем разъяренных железных рыцарей. Мне пришлось на них прикрикнуть, чтобы они отступили и не пытались изрубить его мечами. Пак со смехом отскочил в сторону. Рядом со мной он шутил и вел себя легкомысленно, но чрезмерно, как будто больше не был уверен, кто я такая. Теперь в нем сквозила какая-то настороженность, неуверенность, которая выходила за рамки нашей приятной дружбы и заставляла нас чувствовать себя неловко и странно в обществе друг друга. Возможно, бросать вызов королям и королевам и высмеивать власть имущих было в характере неисправимого Плутишки Робина. Я не знала. В конце концов все станет как прежде, но у меня было предчувствие, что пройдет какое-то время, прежде чем я верну своего старого лучшего друга.

Эша я не видела, ни разу.

Я снова встряхнулась, пытаясь выбросить его из головы, как делала последние несколько дней. Эш ушел. Я сама об этом позаботилась. Даже если бы я не назвала его Настоящим Именем, он не смог бы вернуться в Железное Королевство и при этом выжить. Так было лучше.

Если бы я только могла убедить в этом собственное сердце.

– Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? – спросил Глюк, прерывая мои мысли. – Если хочешь, я могу пойти с тобой. Они меня даже не заметят.

Я покачала головой.

– Будет лучше, если я сделаю это сама. Кроме того, есть один член семьи, который может тебя видеть. И он повидал достаточно страшных монстров, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь.

– Прошу прощения, ваше высочество, – ухмыльнулся Глюк, – но кого вы сейчас назвали страшным монстром?

Я стукнула его по плечу. Мой первый полководец ухмыльнулся. Он тенью преследовал меня с того дня, как я взяла на себя управление Железным Королевством. В мое отсутствие железные фейри на него равнялись и слушались. Рыцари тоже легко приняли своего полководца, почти с облегчением вернувшись под его командование, и я в нем не сомневалась.

– Я вернусь до рассвета, – сказала я, сквозь ветви деревьев глядя на луну. – Надеюсь, ты справишься без меня?

– Да, ваше величество, – ответил Глюк, уже без ухмылки, и я поморщилась, все еще не привыкшая к такому обращению. Для меня и «Принцесса» была слишком. – Маг Туиред в надежных руках до твоего возвращения. И о твоем… отце… хорошо позаботятся, не волнуйся.

Я кивнула, благодаря Глюка за понимание. После того, как я стала королевой и выбрала Маг Туиред для расположения нового Железного Двора, я сдержала данное себе обещание и вернулась в хижину Леананши за Полом. Мой человеческий отец почти оправился, большую часть времени был в ясном уме, а воспоминания полностью к нему вернулись. Теперь он меня узнавал и помнил все, что с ним произошло даже много лет назад. И теперь, когда его разум наконец принадлежал только ему, он собирался сделать все, что в его силах, чтобы так и оставалось. Я ясно дала ему понять, что он волен покинуть мир фейри в любое время и что я не собираюсь держать его здесь против воли. Пока что Пол отказался. Он еще не был готов бросить вызов человеческому миру. Слишком многое изменилось за время его отсутствия, слишком много нужно наверстывать. Возможно, когда-нибудь он вернется в реальный мир, но сейчас он хотел заново узнать свою дочь.

Сегодня он отказался пойти со мной.

– Сегодняшний вечер принадлежит тебе, – сказал он мне перед уходом. – Не стоит ни на что отвлекаться. Однажды я хотел бы, чтобы твоя мать узнала о случившемся, но я надеюсь объяснить все лично. Если она вообще захочет снова меня увидеть. – Он вздохнул, глядя в окно своей комнаты. За далекой башней с часами садилось солнце, заливая его лицо красноватым светом. – Скажи мне только вот что. Она счастлива?

Я замешкалась, в горле образовался ком.

– Думаю, да.

Пол кивнул и грустно улыбнулся.

– Тогда ей не нужно обо мне знать. Во всяком случае, пока. Или никогда. Нет, ты иди и снова повидайся со своей семьей. А мне там действительно нечего делать.

– Ваше величество? – голос Глюка вырвал меня из размышлений. В последнее время ему часто приходилось это делать, возвращать меня в реальность, когда я погружалась в свои мысли. – С тобой все в порядке?

– Все нормально. – Я снова повернулась к темному дому и откинула волосы с лица. – Ну, я пошла. Пожелай мне удачи. – И не давая себе времени поддаться панике, я ступила на гравийную дорожку и заставила себя идти вперед.

Сколько я себя помню, средняя ступенька крыльца всегда скрипела под ногами, как бы аккуратно на нее ни наступали. Теперь же она не скрипела вообще, когда я поднялась по ступенькам и остановилась у сетчатой двери. Окна были темными, и вокруг фонаря над крыльцом порхали мотыльки, отбрасывая тени на выцветшие деревянные ступени.

Я могла бы легко справиться с запертой дверью. Двери и замки теперь не были для меня преградой. Шепнуть несколько слов, направить чары, и дверь распахнется сама по себе. Я могла бы беспрепятственно войти в гостиную, невидимая, словно ветер.

Но я не стала этого делать. По крайней мере на сегодняшний вечер я хотела побыть обычным человеком. Собравшись с духом, я громко постучала по побледневшему дереву.

Сначала ответа не последовало. В доме было тихо и темно. Где-то в ночи залаяла собака.

Внутри вспыхнул свет, послышались шаги.

На фоне занавесок промелькнул силуэт, а затем в окно с подозрительным видом выглянул Люк.

Сначала мой отчим, казалось, меня не заметил, хотя я смотрела прямо на него. Он нахмурился и отступил от окна, опустив занавеску. Я вздохнула и снова постучала в дверь.