Хафса Файзал - Избавители звезд [litres]

Девушка пожала плечами:

– Он это сказал не мне.

– Понятно, – ответила Лана, и в её голосе звучали искорки смеха. – Но ты ведь сделаешь это, да? Используешь dum sihr?

Зафира кивнула, переодеваясь в свежую тунику.

Лана плюхнулась на кровать.

– Ты ведёшь себя как бунтарка. Мне это нравится.

– Я всегда была бунтаркой. Я же охотилась в Арзе…

– Много лет, да, я знаю. Ты повторила это всего лишь тысячу и один раз. Но ты никогда не была бунтаркой – ты скрывалась. Если бы халиф запретил тебе охотиться, ты бы не пошла туда.

Распахнув окно, Зафира думала над её словами. Внизу тянулась аллея апельсиновых деревьев, и нежные белые цветы напомнили ей о Ясмин, как только она вдохнула этот аромат.

– Видишь? Ты меняешься.

Но дело было не в том, что она бунтовала против человека, который убил их мать. Дело было в самом акте dum sihr, магии, запрещённой не без причины. Лана не знала о видении, насланном Джаваратом, подстегнувшем ярость Зафиры. О том, как книга вытягивала из неё всё хорошее, оставляя лишь самые жестокие пути.

Да, она и в самом деле менялась, но не к лучшему, и когда Лана озорно усмехнулась, Зафира не сумела улыбнуться в ответ.

Ходили слухи, что Льва видели в Сарасине. Говорили, что он поднимался в Горы Данкали и направлялся в Деменхур с целой ордой ифритов. Кто-то рассказывал о сгустках тьмы, поднимающихся в воздух, накрывающих целые селения и создающих безопасные убежища для его племени. Другие говорили, что видели чёрного льва, врывающегося в толпу, оставляющего за собой кровавый след.

Зафира не могла сказать, откуда люди вообще знали, что Ночной Лев был здесь, живой и невредимый. Она бы не удивилась, узнав, что источником этих слухов была хрупкая зарамийка, капитан. Тайны были как плесень, Зафира знала. Они распространялись независимо от того, насколько хорошо ты пытаешься их удержать.

– Я не верю ни единому слову, – легкомысленно заявила Зафира, пока они с Айей дожидались остальных.

Ночь ступала по землям Аравии уже долго, и небо начинало светлеть. Большую часть ночи она провела в своей комнате, прислушиваясь к тихому стуку, и волна разочарования накрывала её каждый раз, когда она выглядывала в коридор… где никого не было.

Небесно-голубая абайя Айи казалась такой неуместной в воинственной обстановке комнаты. Лана клевала носом на меджлисе с папирусом в руке, где был написан рецепт какого-то снадобья, останавливающего кровь. Кажется, ингредиенты уже нельзя было найти, но Лана клялась, что видела их в сундучке Умм в Деменхуре.

Айя изучающе посмотрела на Зафиру:

– А ты хорошо знаешь Льва для такой юной смертной.

В её мечтательный голос прокрались странные нотки. «Зависть».

– У меня не было выбора, – сухо ответила Зафира.

Айя посмотрела на фиал.

– Шепотки становятся всё громче. Говорят, что он здесь, чтобы помочь.

У них хватало забот и без безумных заявлений, но Зафира видела в них определённую логику. Когда сердца были освобождены, Арз исчез, и Аравия стала возвращаться к себе прежней. Тьма над Сарасином светлела, а снега Деменхура таяли. Льву нужно было лишь воспользоваться открывшимися возможностями.

Зафира застегнула цепочку на шее и приоткрыла рот, чтобы спросить, как работает dum sihr. Кроме того, что эта магия была под запретом и нужно было рассечь ладонь, она не знала больше ничего.

– «Он исцелит наш расколотый мир» – вот что они говорят, – тихо сказала Айя.

Зафира замерла, нахмурилась. Она помнила, что Айя сказала в момент истерики, когда противилась использованию dum sihr. «Чего бы он ни желал, это не будет настолько же ужасно».

– Лев жаждет мести, – сказала Зафира, словно Айя не знала этого и так. – Жаждет знаний, которые даруют власть.

Возможно, он и правда хотел, чтобы его ифриты обрели дом. Возможно, его всё ещё гнала боль от смерти отца, но ни одно из этих желаний не превосходило его жажду знаний и трона. Laa, такова была жадность.

Айя хмыкнула и коснулась своей татуировки. На её лице отражалась целая буря чувств, и Зафира поняла, что Лев, которого помнила сафи, был иным, чем тот, которого знала сама Зафира. Должен был быть иным, иначе Беньямин не принял бы его, не подружился бы с ним, тогда как другие сафи не сумели разглядеть ничего за своей гордыней.

Дверь распахнулась, и вошёл Насир, а за ним – Кифа и Сеиф. Зафира хотела встретиться с ним глазами, но вместо этого кивнула Кифе и бросила взгляд на Сеифа.

– Ты за мной не пойдёшь, – велела Зафира Лане, которая тут же проснулась. Сестра хотела было поспорить, но снова откинулась на спинку меджлиса, когда Зафира изогнула бровь.

– Ладно.

Зафира не знала, будет ли она в сознании полностью, когда рассечёт себе ладонь и смешает кровь с кровью силаха. Просить Сеифа совсем не хотелось. Даже Айю, заблудившуюся в своих странных мыслях, не хотелось просить.

– Я получил весть из Деменхура. Сердце вернули в минарет. От остальных вестей пока не доходило, – сказал Сеиф.

Никто не порадовался. Голодные глаза марид промелькнули перед её мысленным взором, но Зафира отбросила воспоминания прочь. Сафи были гордыми созданиями. Они бы не стали писать подробные письма о своём путешествии каждые полдня.

Итак, два сердца вернули и два ещё надлежало вернуть. Zumra должна была сосредоточиться на пятом. И когда Зафира озвучила это, Кифа коротко кивнула.

– Мы работаем над этим, – проговорила воительница, как всегда, готовая действовать.

– А это сработает ? – спросила Айя.

– Разве вести об Охотнике не достигли Альдерамина? – Кифа изогнула бровь. Зафира потупилась от этой неожиданной похвалы. – Не просто сработает, но если всё пройдёт гладко, то мы застанем Льва врасплох. Ну что, про– должим?

Зафира крепче сжала фиал с силахской кровью. Кифа была права – это сработает. Но само использование dum sihr пугало её. Линия, пересекавшая её ладонь, когда она случайно порезала руку на Шарре, была всё ещё розовой. Кожа едва затянулась, и это напомнило девушке о видении Джаварата. Как много от себя самой она ещё потеряет прежде, чем всё это закончится?

Когда Зафира взяла нож, который протянула ей Айя, хор голосов вспыхнул в её крови, восторг, порождённый её связью с Джаваратом. Но её рука дрожала, ведь все взгляды были прикованы к ней, оценивали её. Кончик ножа скользнул по ладони. Небеса, они не могли просто уйти? Зафира приоткрыла рот. Жар бился под покровом кожи.

А потом чья-то рука сомкнулась на рукояти ножа, и всё внутри оборвалось.

Тень Насира накрыла её, ободряя. Он подвёл свою ладонь под её руку и поднёс лезвие к её коже. Зафира забыла, как дышать. Её сердце забыло, как биться.