Саманта Шеннон - Ход королевой [litres]

Внешне я держалась спокойно, однако душу разрывали противоречия. Подобно мотыльку, меня влекло на огонек Джексона. Сердце замирало от страха перед болью и унижениями, каким меня собралась подвергнуть Нашира. Я боялась сломаться, боялась потерять рассудок.

Конечно, можно согласиться и отсрочить казнь. Я четыре года играла с Джексоном в его игры, поиграю и еще. Однако Нашира наверняка предусмотрела такой вариант и придумала, как поймать меня на крючок.

Кроме того, я слишком хорошо знала Джекса.

– Вряд ли Нашира согласилась безвозмездно, не потребовав чего-нибудь взамен.

Верховный надсмотрщик лучезарно улыбнулся:

– Скажи, где прячется Каста мимов.

Настало время прислушаться к картам Таро. Если сейчас отвечу, то заключу сделку с внутренним монстром.

– Даже не мечтай. Ни за какие сокровища на свете.

– Ты меня разочаровываешь, Пейдж.

– Взаимно. В «Категориях» ты писал, что огонь можно победить, имея жгучее желание выжить. Теряешь хватку, Таинственный Автор?

Джекс моментально закрылся и разжал пальцы.

– Утратил я только наивность и всегда старался действовать на благо нашему сообществу.

– И в чем выгода совместной работы с рефаитами?

– Мы нужны им, а они нам. Воевать с рефаитами точно бессмысленно – война не пойдет на пользу ясновидцам и не облегчит им жизнь, Пейдж. Нам необходимы стабильность и взаимовыгодное сотрудничество.

– А как к этому относится твое начальство?

– Республика Сайен не хочет войны.

– Да ну? А как тогда объяснить склад в Эдинбурге, военные заводы в Манчестере? – перечисляла я. – Вторая инквизиторская дивизия готовится к вторжению, вряд ли это моя скромная особа наделала столько шума. Кого они собираются захватить?

Джекс задумчиво созерцал блестящие воды Темзы.

– Сайен поддерживает шаткий мир со свободными странами. Несмотря на периодические вторжения, в целом мы не лезем на их территорию, а они на нашу. – Он немного помолчал. – Как ты, наверное, слышала, сейчас в архонте присутствуют послы двух европейских держав. Уивер пригласил их для демонстрации преимуществ «Экстрасенса», способного с предельной точностью определять паранормалов. Если послы вдохновятся, правительства обоих государств добровольно перейдут под эгиду Якоря. В противном случае… мои миротворческие надежды вот-вот рухнут.

Едва до меня дошел смысл послания, живот скрутило от страха.

В дверь постучали. Джексон отвернулся к окну.

– Наша аудиенция окончена. Нашира сделает тебе последнее предложение. Прими его, если хочешь жить. Подумай о себе.

Стук повторился.

– Господин верховный надсмотрщик, – донеслось из-за створки.

Внезапно меня захлестнули обида, жалость, сострадание к человеку, так бездарно растратившему свой талант. Я приблизилась и коснулась его щеки, гадая, как Джексон выглядел, прежде чем хирургический скальпель навсегда изменил его внешность.

– Досадно, что Белый Сборщик уподобился своим подопечным, стал пешкой на чужой доске… Не представляешь, как глубоко я разочарована.

– Можешь считать меня пешкой, однако я играю на разных досках. И помяни мое слово, до развязки еще очень далеко. – В бледно-голубых глазах отражалось солнце. – Но даже в недолгом статусе пешки я сумел преподать тебе ценный урок, лапушка. Люди всегда разочаровывают.

Мои опасения подтвердились. Как мы и предполагали, Сайен вознамерился расширить границы своих владений.

Легионер в коридоре упомянул испанцев. Выходит, их следующая цель – Испания. И Португалия, если в архонте гостят представители обеих стран.

Я мало смыслила в свободном мире, знала только, что Сайен активно пропагандирует свои ценности в надежде сподвигнуть остальные государства примкнуть к Якорю по доброй воле. Подобная тактика сработала со Швецией, купившейся на заманчивые лозунги: «Примкни к нам и избавь страну от паранормальной чумы!», «Присоединись к нам и обезопась свой народ!». Тех, кто не поддавался на увещевания, захватывали силой, как Ирландию. Однако вторжения обходились недешево – куда проще и практичнее расширять империю мирным путем.

Разумеется, не все шло гладко, на пути к мировому господству Сайену предстояло преодолеть множество препятствий. Правительства свободных держав опасались связываться с растущей милитаристской державой. Многих настораживали отнюдь не гуманные методы Сайена, хотя его правители всячески пытались скрывать массовые обезглавливания и повешения. Кое-кто сомневался в существовании ясновидения, а те, кто верил, боялись путаницы: не ровен час, ошибешься и примешь обычного человека за паранормала. Надин и Зик как-то обмолвились, что именно этот страх во многом путал Сайену все карты.

Однако теперь у сторонников Якоря появился веский аргумент – «Экстрасенс», который вычислял преступников с минимальной погрешностью. Почему бы и не подчиниться Сайену, если там разработали безошибочную методику, позволявшую отличать паранормалов от простых граждан? Методику, с помощью которой можно раз и навсегда очистить общество от криминальных элементов.

«Экстрасенс».

Снова все упиралось в него.

Дипломаты послужат лакмусовой бумажкой для финальной стадии эксперимента. Об огнестрельных сканерах власти, разумеется, умолчат, ограничившись демонстрацией классического «Экстрасенса» – если и это не убедит посланников принять сторону Сайена… тогда, и только тогда, грядет вторжение.

Меня швырнули обратно в камеру и снова ввели мне наркотик. В драгоценные секунды, предшествовавшие забытью, я успела сунуть полоску бумаги под матрас.

Джекс недвусмысленно намекнул, что аудиенция с Наширой состоится сегодня. Отличная возможность увидеться с Альсафи – помнится, в колонии он ходил за наследной правительницей хвостом. Надо не упустить шанс и передать ему добытую информацию.

Едва действие препарата выветрилось, об пол звякнул металлический поднос. Время кормежки. Вытащив листок, я скрючилась под дверью, вдали от вездесущего ока легионеров. А затем зубами разорвала нить, стягивавшую рану от ножа Стикса, и кровью нацарапала три слова:

К появлению легионера записка была надежно спрятана. За отказ от еды меня вновь подвергли пытке водой.

Альсафи большой дока в языке цветов.

Безвременник – «мои дни сочтены».

Ревень – «совет».

Мокричник – «свидание».

Вечером меня опять выволокли из подвала. С наступлением сумерек в архонте кипела жизнь. По коридорам сновали чиновники, нередко выступавшие по «Оку Сайена». Священники в черных сутанах с белоснежными воротничками. Легионеры в сопровождении командующих. Солдаты. Подопечные Скарлет Берниш в алых мантиях сосредоточенно вносили информацию в датапэды, готовясь угостить публику очередной порцией вранья. Позвякивая стальными пряжками сапог, по мраморному полу скользили присяжные инквизиторских судов в мантиях, отороченных белым мехом. При виде меня многие останавливались, откровенно глазели и перешептывались.