Джон Норман - Контрабандисты Гора [ЛП]

Наконец, швартовщики сбросили троса с кнехтов, моряки навалились на багры, и первый корабль отвалил от причала. Рея фут за футом со скрипом поползла вверх, вытягивая за собой увеличивающееся, разворачивающееся полотнище паруса.

Докеры не спешили покидать причал, и я заключил, что второй корабль тоже был готов вот-вот покинуть гавань.

Меж тем судно, отошедшее первым, уже было в ста ярдах от причала.

— Ну давайте уже возвращаться в гостиницу, — попросила моя рабыня, отрывая меня от созерцания всё ещё стоявшего у причала корабля.

— Ты так соскучилась по их каше? — осведомился я.

— Мне страшно находиться на причалах, — пожаловалась она. — Здесь столько мужчин, и они так смотрят на меня.

— Тебе стоит поскорее привыкать к этому, — пожал я плечами. — Ты — желанная рабыня.

— Иногда, — сказала девушка, — в этих местах исчезают рабыни и даже свободные женщины.

— Ты слышала об этом в таверне? — уточнил я.

— Да, — кивнула она, встревожено озираясь.

— Не думаю, что с ними произошло что-то ужасное, — усмехнулся я. — Скорее всего, они в полной безопасности, где-нибудь на чьей-нибудь цепи.

Я смотрел вслед первому кораблю. Я всё ещё помнил стройную варварку. Но теперь, наконец-то, я был избавлен от неё. Теперь можно было со спокойной душой выкинуть её из своей головы.

Всё, вопрос закрыт.

Я размотал поводок с шеи своей рабыни и слегка потянул за него, давая ей почувствовать давление сзади на шее. Девушка подняла взгляд на меня. Она снова была пленницей поводка.

Первый корабль уже добрался до волнореза.

Вопрос закрыт. С этим давно следовало покончить. Это должно остаться в прошлом!

Я не смог сдержать рвущийся наружу крик, давая выход раздражению и злости.

— Господин? — испуганно уставилась на меня рабыня.

Я повернулся.

— Господин! — воскликнула она, — Гостиница Тасдрона в другой стороне!

Но я уже решительно шагал ко второму каботажнику.

— Тал, — бросил я мужчине, стоявшему у сходни, с которым мы познакомились в таверне.

Он представился как Тиртай. Именно он предложил мне золотой статерий.

— Тал, — откликнулся он, обернувшись.

— Вам всё ещё нужны мечи на севере? — осведомился я.

— Такой как твой, пригодится, — кивнул Тиртай.

— Значит, для меня найдётся место на судне, — заключил я.

— Я ожидал увидеть тебя на борту, — признался он, — правда я ожидал, что Ты будешь связанным по рукам и ногам, с кляпом во рту и мешком на голове, а путешествие проведёшь в трюме.

— Неужели мой меч настолько ценен? — полюбопытствовал я.

— Ты, и парни твоего сорта, — хмыкнул Тиртай, — можете быть даже ценнее, чем вы можете подозревать.

— Парни, которые не задают много вопросов? — уточнил я.

— Ассасины, работорговцы и тому подобные товарищи, — сказал он. — Мужчины, открытые для необычных возможностей, те, кто за золотом пойдёт на многое, и не станет задавать лишних вопросов.

Моя рабыня, как только мы остановились, тут же опустилась на колени у моёго бедра, и склонила голову, как ей и подобало. Поводок петлями свивал из моего левого кулака.

Тиртай окинул девушку оценивающим взглядом.

— У тебя превосходная рабыня, — констатировал он.

— Она пока ещё не до конца обучена, — пожал я плечами.

— Разные мужчины обучают их по-разному, — заметил мой собеседник.

— Верно, — согласился я.

— Она ведь из таверны, не так ли? — уточнил он.

— Точно, — подтвердил я.

— Похоже, теперь она сильно отличается от самой себя вчерашней, — усмехнулся Тиртай.

— Так и есть, — кивнул я.

— Как насчёт нескольких, таких как она, или даже лучше? — поинтересовался он.

— Почему нет, — пожал я плечами.

Кто-то рассматривает богатство через призму дисков с оттиском тарна, другие считают в кайилах или босках, а некоторые мужчины предпочитают смотреть на это с точки зрения количества рабынь.

— Я послал двоих парней, чтобы нанять тебя на работу, — сказал Тиртай, — но они провалили свою миссию.

— Да что Ты говоришь? — делано удивился я.

— Представляешь, на них напали в темноте, — продолжил он, — избили, и ограбили. Они утверждают, что их противников было не меньше дюжины.

— В темноте, должно быть, было трудно определить количество нападавших, — усмехнулся я.

— Но много, — сказал мой собеседник.

— Очень интересно, — кивнул я.

— Я предлагал тебе золотой статерий, — напомнил Тиртай.

— Но я не нанимаюсь меньше чем за два, — заявил я.

— Отлично, — расплылся он в довольной улыбке и выудил из своего кошелька два золотых статерия и, один за другим, вложил их в мою ладонь.

— Что происходит на севере? — поинтересовался я, убирая монеты в кошелёк. — Куда мы направляемся?

Он уставился на меня пристальным взглядом. Его глаза странным образом напомнили мне глаза змеи.

— Прошу прощения, — тут же пошёл я на попятный.

— Добро пожаловать на борт, — усмехнулся Тиртай.

Путешествие на север, начатое, как мне объяснили в Брундизиуме, заняло несколько дней, и для нас, большую часть времени проведших под палубой, в трюме судна, в темноте, в спёртом воздухе и на влажном песке, неспособных даже стоять вертикально, стало непередаваемо жутким воспоминанием. Нас было семнадцать, скованных друг с дружкой за шеи тяжёлой цепью. Мы в отчаянии ждали тех моментов, когда люк откроется, и нам разрешат подняться по трапу и выйти на открытую палубу.

Наш корабль был не единственным. По корме мы видели ещё одно судно. Помимо моряков на палубе присутствовали несколько солдат. Мы были слишком маленькими и слабыми, чтобы нас посадили за большие вёсла, которыми орудовали могучие гребцы, ритм которым задавался с помощью барабана. Впрочем, в основном судно двигалось под парусом. Несколько раз на ночь корабль причаливал, и матросы с солдатами вытаскивали его на берег, чтобы выспаться, приготовить еду, и, я так предполагаю, поохотиться, запастись водой и так далее. Нас всё это время держали в трюме. Несомненно, ночью выставлялись часовые. В случае тревоги, судно могло оказаться на плаву в течение считанных инов. Я это знаю точно, потому что пару раз капитан устроил тренировку. Каждый мужчина на корабле должен знать своё место и свои обязанности. Возможно, именно по причине возможности тревоги и срочного оставления берега нас и не выпускали из трюма. Разумеется, учитывая цепь, у нас не было никакой возможности убежать. Но даже если предположить, что мы всё-таки смогли бы убежать, то что нас ждало на пустынном берегу, кроме голода и зубов хищников. Я слышала, что в некоторых местах, где-то дальше на юге, есть женщины, живущие в лесах, которые не принадлежат мужчинам. Они — свободные женщины и ненавидят нас, поскольку мы-то как раз принадлежим мужчинам. Если им в руки попадаются такие как я, то они сначала избивают их, а потом продают. Но если ловят их самих, то, как говорят, они тоже быстро узнают, что принадлежат мужчинам. Очевидно, на них имеется хороший спрос.