Джули Кагава - Железный король [litres]

Создание фыркнуло, взмахнув львиным хвостом.

– Те из нас, кто смотрит на небо, давно предвидел твое появление, Меган Чейз. Предвестники перемен всегда сияют ярко, а твой свет ярче всех. Остается лишь один вопрос: какой путь ты выберешь и как править станешь?

– Не понимаю.

– Ты и не должна. – Вздохнув, лунное создание шагнуло вперед. Меня окутало серебристым облаком, веки задрожали.

– А теперь спи, моя принцесса. Твой отец ждет тебя. И скажи Грималкину, что я решил помочь не в уплату долга, а по личным соображениям. Следующий раз, когда он призовет меня, будет последним.

Спать не хотелось, в голове жужжали надоедливые вопросы. Я хотела было спросить об отце, но создание коснулось рогом моей груди, и по всему телу расплылось тепло. Резко вдохнув, я открыла глаза.

Залитая лунным светом роща исчезла. Я стояла на лугу в высокой траве, колыхавшейся на ветру, горизонт освещало слабое розовое сияние. В голове промелькнули последние мгновения странного сна: ожившие деревья, говорящий олень, создание из инея и лунного света. Интересно, что из этого было явью, а что – следствием горячечного бреда. Чувствовала я себя хорошо, даже очень. Значит, что-то все же происходило наяву.

Трава вдруг зашуршала, будто сзади кто-то подкрадывался.

Я резко обернулась и увидела свой рюкзак, ярко-оранжевый на фоне сочной зелени. Я схватила его и открыла. Еды, конечно, не было, как и фонарика с аспирином, зато запасная одежда была на месте, хоть и скомканная и промокшая насквозь.

Я озадаченно осматривала свои пожитки. Кто принес их сюда из гоблинского лагеря? Грималкин вряд ли бы за ним вернулся, учитывая, что ради этого ему пришлось бы переплыть реку туда и обратно. Но вот он, мой рюкзак – протухший и мокрый, но он здесь. Что ж, одежду хоть можно высушить.

И тут я вспомнила кое-что еще. Нечто, что заставило меня вздрогнуть.

Расстегнув боковой карман, я достала свой затопленный телефон, с которого еще стекала вода.

– Проклятие! – вздохнула я, изучая его. Экран помутнел и деформировался, испорчен окончательно; год жесткой экономии псу под хвост.

Грустно вздохнув, я убрала его обратно и застегнула карман. Вот и послушали музыку в Волшебной стране. Я уж собралась идти искать Грималкина, как вдруг над головой раздался смех, заставив меня вздрогнуть.

В ветвях что-то притаилось. Что-то маленькое и бесформенное смотрело на меня светящимися зелеными глазами. Я различила очертания жилистого тела, длинных тонких рук и гоблиноподобных ушей. Только это был не гоблин: слишком маленький, настораживающий и, казалось, умный.

Монстр увидел, что я смотрю на него, и лениво улыбнулся. Его острые, как лезвия, зубы засверкали неоново-синим пламенем, и он исчез. Не в том смысле, что улетел или пропал, как призрак. Он исчез из виду, как изображение с экрана.

Такое же явление я видела в компьютерном классе.

Самое время уносить ноги.

Я быстро нашла Грималкина. Он нежился с закрытыми глазами на большом валуне и громко мурлыкал. Он лениво приоткрыл один глаз, когда я бросилась к нему.

– Мы уходим, – заявила я, роясь в рюкзаке. – Ты отведешь меня к Паку, я спасу Итана, и мы вернемся домой. А если я в жизни больше не увижу ни одного гоблина, водяных, кайт ши или чего-то подобного, то скучать не буду.

Грималкин зевнул. Словно назло мне, он не спешил: медленно потянулся и, зевая, принялся почесывать уши, будто убеждаясь, на месте ли каждый волосок. Я едва ли не пританцовывала от нетерпения, подавляя в себе желание схватить кота за шкирку, хоть и понимала, что, вероятно, за такое меня порвут на части.

– Аркадия, Летний Двор уже близко, – сказал Грималкин, когда наконец решил, что готов идти. – Помни, найдем твоего Пака, и за тобой небольшая услуга. – Он спрыгнул на землю и посмотрел на меня серьезно. – Я потребую уплату долга сразу, как только найдем. Не забудь.

Мы часами шли через лес, который, казалось, смыкался вокруг нас все сильнее. Мне мерещилось, что листья и даже стволы деревьев тянутся ко мне. Порой даже казалось, что на пути встречались деревья и кусты, которые мы уже проходили. Из крон деревьев эхом разносился смех, а вдали мигали, покачиваясь, странные огни. Как-то раз из-за поваленного дерева выглянула лиса с человеческим черепом на голове. Грималкина же ничего не тревожило: он трусил вприпрыжку, задрав хвост, и даже не оглядывался проверить, иду ли я следом.

Опустилась ночь, и высоко над головой сияла огромная голубая луна, когда Грималкин вдруг остановился и навострил уши. Зашипев, он ускользнул с тропы и нырнул в заросли папоротника. Захваченная врасплох, я пригляделась и увидела впереди двух приближавшихся всадников, ярко светящихся в темноте. Их лошади были серебристо-серые, и они пустились легким галопом прямо в мою сторону, не касаясь копытами земли.

Я не двигалась с места. Какой смысл убегать от всадников на лошадях? Когда они подошли ближе, я смогла их разглядеть: высокие и элегантные, с тонкими чертами лица и медного цвета волосами, собранными в хвост. На них были серебряные кольчуги, сверкавшие при лунном свете, а на поясе висели мечи.

Лошади окружили меня, выдыхая облака пара. Нереальной красоты рыцари смотрели на меня сверху вниз.

– Вы Меган Чейз? – спросил один из всадников высоким и чистым голосом; его глаза цвета летнего неба вспыхнули.

Я сглотнула.

– Да.

– Вы пойдете с нами. Его Величество король Оберон, лорд Летнего Двора, послал за вами.

Я ехала верхом, сидя спереди; одной рукой рыцарь крепко держал меня за талию, другой управлял поводьями. Грималкин теплой и тяжелой тушей дремал у меня на коленях, отказываясь со мной разговаривать. Рыцари не ответили ни на один из моих вопросов: куда мы идем, знают ли они Пака, зачем я понадобилась королю Оберону? Я не знала, пленница я или гость, но предполагала, что скоро узнаю. Лошади парили над лесным ковром, деревья впереди редели.

Мы вышли из леса, и впереди показался огромный холм. Весь покрытый травой, он величественно возвышался во всем своем древнем великолепии; его вершина, казалось, царапала носом небеса. Повсюду росли тернистые деревья и кустарники, особенно много их было на вершине, отчего холм целиком напоминал большую бородатую голову. Кругом росла колючая изгородь, некоторые шипы которой были длиннее моей ладони. Рыцари пришпорили лошадей у самой гущи живой изгороди. Я не удивилась, когда непроходимые кустарники расступились перед нами, образовав арку. Когда мы проехали под ней, они с громким хрустом срослись обратно.

Зато я удивилась, когда лошади стали подниматься по склону холма, не замедляя ход, и крепче прижала к себе протестующе шипящего Грималкина. Холм не открылся перед нами и не сдвинулся в сторону, нет; мы просто вошли в него, пройдя насквозь, и все мое тело покрылось холодными мурашками.