Сэмюел Сайкс - Десять железных стрел [litres]

И сквозь холодную серую пелену, что нас разделяла, я знала, что Приверженный меня видел. Потому что сама видела его черные как смоль глаза, кипящие таким презрением, какого не было у сотен тех, кого я отправляла к черному столу. Я ощутила, как они вперились в меня с хмурым высокомерием. Ощутила, как эти губы шевельнулись, прошептав слово столь мрачное, что ветер принес с собой запах тлена. Ощутила голос…

– Ты.

Он отдался внутри меня эхом.

– Сдохнешь.

Я расслышала какой-то шум в стороне. Страх вдруг ушел, схлынул так же стремительно, как и накатил. На меня навалилась усталость, осушая все силы, но я все-таки сумела повернуть голову, увидеть, как Джеро лихорадочно машет мне, чтобы я убиралась.

Я заметила внизу движение. Рядом с Приверженным зашевелился солдат. Он высоко вскинул баллисту. Мотор взвыл, натягивая огромную тетиву, и солдат заложил гарпуноподобный болт.

Так вот, я говорила, что «Драконоборец» – это всего лишь название, и я не шутила. Эти штуки не способны убить дракона.

Но, как выясняется, они вполне могут разрубить напополам птицу.

Взвыл ветер. Облака с испуганным шепотом ринулись в стороны. Заскрежетал металл.

Ко мне ринулась верная смерть.

Я с силой дернула поводья оякая, резко уводя его в сторону. Он испуганно крикнул, болт Драконоборца просвистел мимо, вырвав из крыла пучок перьев, прежде чем затеряться среди неба позади нас.

Он видел. Приверженный меня видел. Но как? Мы забрались так высоко, окружили себя облаками. Он использовал какой-то механизм? Или какую-то магию?!

Не его ли ощутил Какофония?

Меня переполняли вопросы, на которые мне были необходимы ответы. Однако на тот момент ни один не был более животрепещущим, чем тот, как я, блядь, собираюсь не попасть под херову тучу гарпунов, вдруг заполнивших все небо.

Взревели моторы. Засвистели тетивы. Заскрежетал металл. Болты Драконоборцев прорывали облака, оставляя в серой пелене зияющие дыры. Наши птицы заметались, крича, сталкиваясь друг с другом, пока мы пытались убраться из-под обстрела.

Джеро что-то заорал. Я не расслышала, но это неважно – мы знали, что делать, если нас раскроют. Я сунула Какофонию в кобуру, резко натянула поводья, заставляя оякая взвизгнуть и отпрянуть назад, давая флагману уплыть вперед. Оглянувшись, увидела, как остальные сделали то же самое.

Мы с Джеро обменялись взглядами, мрачными, подавленными. Такое в наш план не входило. Ну и, разумеется, в него не входило, что нас увидит стремный старый хер с чернющими глазами, который разговаривал у меня в башке.

Однако мы еще могли выпутаться. Джеро разрабатывал свой план годами. Джеро не позволит всему сойти на нет из-за единственной неудачи. Он что-то придумает.

Или придумал бы, если бы гарпун не пробил в его птице дыру размером с человека.

Серое небо вдруг окрасилось алым. Заполнилось хриплым пронзительным криком. Джеро тоже вскрикнул, вылетев из седла. И его птица рухнула вниз, разделившись на две части.

Переднюю.

Заднюю.

И всадника.

– ДЖЕРО! – заорала Агне, когда он исчез за облаками.

Ирия и Урда завизжали, требуя друг от друга что-нибудь сделать. Тутенг наблюдал. А я?

А я, сдается мне, просто романтичная натура.

Я дернула поводья, заставляя Стивена резко нырнуть вниз. Отозвавшись, оякай прижал крылья к бокам и ринулся сквозь облака. Ветер ударил, норовя вырвать меня из седла. На глазах выступили слезы, скатываясь по щеках и замерзая. Вокруг, вверху, впереди я не видела ничего, кроме бесконечной серой пелены, но продолжала нестись, пока…

Ага.

Я нашла его. Черную тень на фоне неба. Джеро раскинул конечности, чтобы не падать так быстро – разумный ход. Ну, был бы таковым, если бы он все равно не падал быстрее, чем могла лететь моя птица.

Он заметил меня почти одновременно с тем, как я заметила его. Вскинул руку, и я потянулась навстречу сквозь невозможное расстояние и воющий ветер. Я скрипнула зубами, вжала пятки в бок Стивена. Оякай хрипло крикнул, силясь поднажать еще. Мое сердце тяжело билось в груди, мышцы, уже не скованные страхом, трепетали отчаянием. Тело разрывалось единственной нуждой, обостренной, отточенной единственной мыслью, что засела в голове, словно нож.

«Пожалуйста, – молилась я неизвестному мне богу. – Прошу, не дай мне потерять еще одного».

Расстояние сократилось. Я различила страх на лице Джеро, свет в его глазах, дрожь его пальцев, тянущихся ко мне. Я потянулась прочь из седла, чувствуя, как теряю стремена. Ветер рванул мои ноги, заставляя их просто болтаться в воздухе. Поводья – единственное, что не давало мне потеряться в этом небе – хлестко, туго натянулись.

Рот Джеро открылся, выкрикнул имя. Я заорала что-то в ответ, но наши голоса унес ветер.

И я протянула руку.

И закрыла глаза.

И ощутила, как его пальцы обхватили мои.

Я зарычала, стиснула его запястье, дернула вверх. Джеро поймал седло рукой, потом второй перехватил меня за ремень и втащил на спину птицы. Потянулся через меня, пока я искала стремена. И вместе мы с силой дернули поводья, выводя Стивена из стремительного падения.

И мы полетели вверх.

– Порядок? – крикнула я поверх ветра.

– Ага, – буркнул Джеро.

– Обосрался?

– Если да, то осудишь?

– Не, – отозвалась я, – но скину тебя обратно.

– Понял-принял.

– Держись. – Я заставила Стивена поднажать. Впереди, меж облаков показался флагман. – Доставлю нас обратно.

– Нет! Вернемся, и они встретят нас огнем, только на этот раз уже из пушек. – Джеро указал на далекий силуэт малого корабля. – Давай к тому.

– Но остальные…

– Тутенг знает план. Давай уже!

Я сплюнула, беззвучно выругалась. А что еще, черт возьми, делать-то.

Не пойми меня неправильно, я начинала привыкать, что планы идут в очко. Но тут ситуация была иная. Не как в Терассусе. Джеро не мог знать о Калвене Приверженном, о его черных глазах, о том ужасе, что меня охватил. Черт, да я сильно удивлюсь, если об этом знал Два-Одиноких-Старика.

Но кое-кто все-таки…

Я опустила взгляд к бедру. Какофония лежал в кобуре, источая приятное тепло. Что бы там ни случилось, он это почуял, понял, и увиденное ему понравилось.

Вот, что больше всего пугало меня в сраном балагане того дня.

Вскоре мы заметили остальных, их тени резко выделялись на фоне неба. Я развернула Стивена к ним, заняла место во главе, а Джеро свесился, указывая им на далекий силуэт корабля.

– Туда, – крикнул он. – Вон тот!

Аэробль был самым малым и болтался в хвосте флота. Даже с такого расстояния я видела, что на нем и близко не столько оружия и солдат, как на флагмане. Что едва ли меня обрадовало: доля херовой тучи оружия – это все еще херова туча оружия.