Катя Брандис - Превращение Карага [litres]

Краем глаза я наблюдал за волками – они сидели за два стола от нас, как всегда вместе. Джефри злобно глянул на меня, но я его проигнорировал.

– Ты в детстве редко превращался, да? – спросил я Брэндона.

Он кивнул:

– Мои родители всегда страшно стыдились, что они оборотни. Это было вроде как позорной тайной семьи. Они при мне ни разу не превращались, представляешь?

Бедняга! У него детство было полной противоположностью моего.

– Они, наверное, боялись за тебя, берегли, – предположил я.

Брэндон повесил голову:

– Да, со мной в детстве сладу не было: то газон вытопчу, то цветы у соседей съем.

Холли села к нам с тарелкой в руках. В отличие от нас, она казалась весьма бодрой и радостной.

– Вкусные были цветочки-то у соседей, а? – подхватила она.

Брэндон улыбнулся:

– Ещё бы. Стал бы я их есть, кабы не вкусные. Особенно хороши маргаритки. – Я уже было решил, что мой сосед повеселел, как вдруг он снова загрустил: – Лучше бы мне родиться маленьким безобидным зверьком, – печально произнёс Брэндон.

– Например? – Холли откусила бутерброд с ореховой пастой.

– Ну, скажем, белкой-летягой, – с тоской сказал Брэндон. – Она проворная, по деревьям прыгает, ей не приходится таскать такую огромную неуклюжую тушу, как мне.

Мы с Холли переглянулись. Нехорошо это! Оборотни должны принимать свои обличья как они есть, иначе жизнь станет невыносимой.

– Здорово, что тебе хочется быть белкой вроде меня, – заговорила Холли с невинным видом. – Ты бы быстро привык к тому, что у тебя нет ни секунды свободного времени, что надо постоянно собирать и лущить шишки и орехи – в любое время года, в любую погоду.

– Да, прикольно, – подхватил я. – Тебя бы не беспокоило, что тебя, такого маленького, каждая тварь покрупнее норовит сожрать на обед, хотя как оборотень ты мог бы прожить долгую человеческую жизнь. Но лучше, конечно, короткую и яркую, чем долгую и скучную.

– А ещё тебя кто-нибудь поймает и посадит в клетку. И будешь ты домашним зверьком, – бодро добавила Холли. – В зоомагазине белка стоит целых пять баксов. Но всё может быть и круче: станешь для кого-нибудь роскошной меховой шапкой или воротником.

Наш друг побелел лицом и тихо охнул.

Прозвенел звонок, мы собрали вещи и пошли на урок превращения.

Урок превращения проходил не в классе, а во дворе. Мы сели в большой круг. Один угол внутреннего двора был занавешен шторами – так отгородили пространство для превращений.

Учитель Айсидор Элвуд в отглаженном коричневом костюме выглядел роскошно, но совсем не так дружелюбно, как Джеймс Бриджер, а скорее так, будто был готов съесть юную пуму на завтрак. На пальце у него был перстень с печаткой в виде головы оленя. Что ж, всё ясно – олень он, вот что! Ну надо же, именно он – и олень!

– Значит, ты новенький, – холодно произнёс учитель. – Придётся много нагонять. Иди в первый ряд.

С мутным ощущением в желудке я сел на осеннюю траву прямо перед педагогом. Земля была ещё тёплая, пахло хвоей и горячим камнем.

Класс тихонько болтал, хихикал.

– Тишина! – скомандовал Элвуд резким трубным голосом.

Стало тихо. Слышно было, лишь как Брэндон жует кукурузные зёрна. Элвуд повёл головой, как радарной антенной, и остановил жёсткий взгляд на мне. Жевание Брэндона смолкло. Теперь можно было различить лишь ветер.

– Девятнадцать учеников, – заговорил Элвуд немного более мягким тоном и поскрёб свой нос.

А я насчитал только восемнадцать. Я что-то пропустил – или Элвуд не умеет считать?

Педагог поглядел в сторону открытой двери.

– Хуанита, – произнёс он неожиданно ласково, – смелее. Выходи, не бойся. Для начала ненадолго.

– Не хочу , – услышал я в голове робкий девичий голос и, оглянувшись, увидел в углу двери паутинку, а на ней маленького чёрного паучка.

– Мы не смотрим на тебя, – заверил Элвуд, – а я принёс тебе роскошное платье.

– Какого цвета?

– Жёлтое.

– Ну ладно .

– Прошу всех закрыть глаза, – распорядился учитель.

Минута прошла в тишине, что-то зашуршало, и нам разрешили открыть глаза. Передо мной сидела девочка. Я понял, почему ей так не хотелось превращаться в человека. В жёлтом платье её тельце походило на комок теста, а руки и ноги были слишком тонки. Она закрыла лицо ладонями и робко глядела на класс в щёлки между пальцами.

– Молодец, Хуанита, – похвалил Элвуд. – Оценка «отлично», ты справилась превосходно. Если хочешь, можешь превратиться обратно. Каждый день будем понемногу прибавлять время, хорошо?

Хуанита кивнула. И вот уже пустое жёлтое платье упало на землю, и паучок карабкался по своей паутине.

– Ну-с, посмотрим, что умеют другие новенькие. Караг, будь добр, выйди вперёд.

Ну, началось. На ватных ногах я вышел на пару шагов вперёд. Много пар глаз пялилось на меня, очень много. Те, кто меня ещё не знал, – с любопытством, Холли, Брэндон, Дориан и Нелл – с сочувствием, волки – нагло и злобно, и Лу – настороженно-скептически. Только Виола, козочка, не глядела на меня вовсе – она в это время жевала травку.

– Ну, покажи нам твоё второе лицо.

Да не проблема, уговаривал я сам себя. Превращайся! Ты можешь, сто раз уже делал! Ты же гораздо дольше был пумой, чем человеком. Проще простого. И котёнок бы смог.

Котёнок бы смог, если бы в шаге от него педагог не сверлил его взглядом. Меня бросило в жар. На лбу выступил пот. Мучительное ощущение, особенно если до этого никогда в жизни не потел.

Он это специально! Он же знает, как тяжело превращаться, когда на тебя давят!

Я закрыл глаза и представил, как я с родителями и сестрой бесшумно бегу по лесу. Скользящие плавные движения. Я вижу, как двигаются у них мышцы, плечи под коричневой шкурой. Мягкие лапы легко ступают на землю. Вот, вот, уже покалывает во всём теле!

Что-то маленькое, но жёсткое больно ударило меня в спину. Я вздрогнул от испуга. Покалывание исчезло. Ничего не получалось.

– Ну, Караг? – поторопил Элвуд. – Мы ждём.

– Не получается, – едва слышно признался я и сел на своё место.

Джефри и его волки ухмылялись так, что едва челюсти не вывихнули. Клифф подбрасывал на ладони камешки и злорадно пялился в мою сторону. Ага, так это он бросил мне камень в спину, да так ловко, что Элвуд и не заметил.

Потом учеников стали вызывать парами и тренировать превращения под взаимным давлением. С несколькими, у кого были особенные проблемы, мистер Элвуд занимался отдельно. Даже Берте удалось принять свой облик гризли, кажется первый раз сознательно.

– Ух ты, глядите! Видали такое?! – услышали мы её голос, когда она восторгалась своими медвежьими когтями. С красным лаком они выглядят ещё гламурней, что ли.

Мне в напарники достался Бо, омега-волк с подленькой ухмылкой и острым языком. Я таки превратился в пуму, но обратно стать человеком не смог и в таком зверином виде поплёлся на алгебру.