Сильвия Морено-Гарсия - Боги нефрита и тени [litres]

Толпа потихоньку двигалась вперед, и когда офицер таможни заговорил, Кассиопея вдруг осознала, что не только понимает его, но и может ответить. Слова срывались с языка так же легко, как если бы она говорила на английском годами.

Таможенник вежливо кивнул им, пропуская. Кассиопея моргнула и повернулась к спутнику.

– Я поняла все сказанное этим человеком. Как такое возможно?

– Смерть говорит на всех языках, – ответил он.

– Но я не смерть.

– Мы с тобой связаны, Кассиопея.

Хун-Каме предложил ей руку, и они направились на площадь Сан-Хасинто. Местные называли ее Аллигатор-Пласа, потому что в обнесенном забором пруду плавали самые настоящие крокодилы. Через эту площадь проходили все трамвайные пути, и она являлась живым сердцем города.

За последнее десятилетие Эль-Пасо, ничем раньше не примечательный, разросся в настоящий город, и здесь было предостаточно удобных для размещения мест. Четырехэтажный «Шелдон», выходящий окнами на площадь, считался одним из самых известных отелей юго-запада Америки. Во время Революции 1910–1917 годов здесь останавливались журналисты, освещавшие события, а то и повстанцы, участвующие в битвах. Отель «Орндорфф» по соседству открылся недавно, и цены там были заоблачные, но Хун-Каме выбрал именно его. На этот раз он снял два отдельных номера, и клерк любезно передал им ключи.

Кассиопея сразу же приняла душ. В отелях ей больше всего нравились прекрасные ванные комнаты. Она переоделась в чистое платье, подумав, что остальную одежду нужно отправить в стирку. Потом постучала в дверь Хун-Каме.

Несколько дней назад она бы не осмелилась на такое, но теперь просто зашла и села на край кровати, не испытывая никаких неудобств.

– Что теперь? – спросила она. – Выходим?

– Да. Но сначала мне нужно позвонить Лоре.

Хун-Каме поднял трубку телефона и заказал разговор. Он также успел переодеться – сменил серый дорожный костюм на приятного цвета пиджак. Выглядел он щеголевато. Кассиопея посмотрела на него и улыбнулась. И тут же одернула себя: не стоит так фамильярничать, благоразумной девушке нужно держать расстояние. Но была ли она благоразумной девушкой?

Переговорив, Хун-Каме опустил трубку и повернулся к ней, засовывая руки в карманы пиджака.

– Лоре уже переслал деньги, так что с этим проблем нет, – сказал он.

– Ты не кажешься довольным, – заметила Кассиопея.

– Я надеялся, он знает, где найти Уай Чиво.

– Понятно, он не знает.

– Да, но у него есть одна мысль.

Кассиопея сразу же вспомнила предложение Лоре отрезать руку. Почему-то она сомневалась, что «одна мысль» будет приятной. Скорее всего она опять стала частью какого-то плана.

– У меня больше нет волос, которые можно отрезать, – ответила Кассиопея, касаясь коротких, до скул, локонов.

– О, не волнуйся, сейчас я бы не смог вызвать призраков, даже если бы попытался, – ответил бог.

– Но ты же мастер создавать иллюзии…

– Я уже говорил тебе. Сильнее я не становлюсь. Еще чуть-чуть, и ничего не останется.

Выглядел он ничуть не хуже, чем раньше. Высокий и статный, никаких намеков на слабость. А вот она ощущала надвигающуюся головную боль. Вроде и поспала в поезде, но все равно чувствовала себя уставшей. Для энергичной девушки, привыкшей вставать с рассветом, это казалось странным.

– Ты вообще знаешь, как выглядит этот Уай Чиво?

– Ну… как колдун… как козел, – ответил он.

Кассиопея сомневалась, что по улицам Эль-Пасо спокойно бродит получеловек-полукозел – существо из мифов ее полуострова.

– Ты что-то не договариваешь, – сказала она, внимательно глядя на Хун-Каме.

– Есть одна ведьма… – неохотно признался он. – Эта ведьма… она знает об Уай Чиво.

– И в чем подвох?

Кассиопея уже поняла, что подвох точно есть, и лучше сразу узнать правду.

– Она потребует оплату. И не возьмет денег.

Кассиопея поджала губы, смутно догадываясь.

– Кровь, – развеял сомнения Хун-Каме.

– Ну конечно, – сказала она, сжимая кулачки. – Думаю, не твоя кровь потребуется.

– Нет.

– Тогда, значит, выбора нет? Как обычно, все ложится на меня. Ну ладно, вот, бери. – Она встала и протянула запястья. – Бери, капелька крови уже ничего не значит.

Хун-Каме ничего не сказал, и она стукнула его по груди. Он удержал ее руки.

– Знаю, что многого прошу…

– Ты просишь все!

– Ты получишь награду, – сказал он, касаясь серебряного браслета, словно хотел напомнить о своей щедрости, о будущих богатствах.

Кассиопея закатила глаза.

– То, что пожелает мое сердце… А что, если я не могу?

Она замолчала. В любом случае, он должен вытащить дурацкий осколок кости. У нее и правда нет выбора. И разве существует бог, не требующий ничего?

– Пойдем искать ведьму, – сказала она.

– Если хочешь, отдохни, – великодушно предложил бог.

– Нет. Пойдем сейчас же!

Хун-Каме спокойно пожал плечами, промолчав. Пребывая в сварливом настроении, девушка не заметила, что он не стал упрекать ее за гнев и даже не подумал напомнить о своем божественном статусе, как поступил бы несколько дней назад.

Из прохлады отеля они снова вышли в жару. Сели на трамвай, проехали несколько остановок, и вышли у цветочного магазина с вывеской «Кандида». Зазвенел серебряный колокольчик, оповещая об их приходе.

Магазинчик был узкий и темный, наполненным смесью ароматов: лилии, пионы, нежный жасмин. За стойкой сидела женщина, седые волосы убраны в аккуратный пучок. Одежду прикрывал фартук с названием магазина. Надев очки с толстыми стеклами, цветочница что-то вышивала.

Ведьмы в сказках, которые читала Кассиопея, были сгорбленными и носили плащи с капюшоном. Если верить россказням, на севере Юкатана когда-то находился город, где жили одни ведьмы: по ночам они меняли обличье, становились животными и гуляли по дорогам или по кладбищам. Были ведьмаки-мужчины, были Хуай Пек – ведьмы-собаки, и Хуай Мис – ведьмы-кошки. Но эта женщина казалась слишком обычной: милая бабуля в розовом фартучке в окружении цветов.

– Хотите купить розы для любимой? – спросила она, оторвав глаза от вышивки. – Красные – страсть, желтые – дружба, а лавандовые – это когда любовь с первого взгляда. Важно, какой цвет выбрать.

– Нам не нужны цветы, – сказал Хун-Каме.

– Чепуха. Всем нужны цветы. К тому же зачем еще приходить сюда? Это цветочный магазин.

– Мне вас порекомендовал один мой друг.

– А он хороший друг?

– Маркиз Стрел.

Женщина кивнула, потянулась за ножницами и отрезала нить. Какое-то время любовалась своей работой, потом повернула пяльца в их сторону, чтобы и они увидели вышитые розы.

– Ну, это имя в наших краях не часто услышишь, – сказала она, откладывая вышивку. – И чем сейчас занимается этот безумный француз?