Э. Дж Меллоу - Песня вечных дождей [litres]

– Мы должны уйти, – ответила Ния.

– На что мы смотрим? – внезапно Долион появился рядом.

– Дворецкий. – Д’Энье жестом указал в сторону мужчины, пока они смотрели, как герцог делает глоток бренди.

– И что с ним? – спросил Долион.

– Он вылил весь эликсир в бренди, которое сейчас пьет мой отчим.

– Зачем ему это делать?

– Полагаю, он думал, там яд, – объяснила Ларкира.

– Потише. – Арабесса толкнула сестру локтем, натянуто улыбаясь любопытным гостям.

– Полагаю, он думал, там яд, – шепотом повторила Ларкира.

Нахмурившись, Дариус недоуменно посмотрел на нее.

– С чего бы ему так думать?

– Жестокость хозяина этого замка слишком долго беспрепятственно господствовала здесь. – Ларкира повторила слова Боланда. – Вероятно, он считает, что это отчим наносил тебе те раны. Он ведь видел, как с годами их становится все больше и больше, верно?

И тут Дариус все понял. Боланд годами помогал ему одеться, он видел этот зверский рисунок из порезов и шрамов, украшавший тело молодого хозяина… и он же молча стоял в стороне, пока Хейзар извергал мерзкие оскорбления в адрес Дариуса, пока это не стало обычным явлением.

«Я ничего не сделал, просто стоял в стороне и позволял вам страдать, мой господин. Теперь я искуплю свою вину».

Присутствие Боланда всегда дарило Дариусу чувство комфорта. Даже если он не мог предотвратить появление порезов, он помог Дариусу оставаться сильным, молчаливым, надежный спутник в его одинокой жизни. Грудь Дариуса сдавило при мысли о том, каково, должно быть, было старику наблюдать за всем этим. Как неотступно преследовали его воспоминания и чувство вины, раз он почувствовал необходимость пойти на такой шаг.

– Преданный глупец, – пробормотал Дариус, снова взглянув на дворецкого.

– Что ж… – Долион почесал бороду. – Похоже, как это обычно и бывает, все случилось за те полводопада песка, что я отсутствовал.

– Должно быть, он видел тебя с эликсиром в твоих комнатах. – Ларкира придвинулась к Дариусу.

– Да.

– А услышав, что ты сказал слугам, видимо, поду-мал…

– Да.

– Мне жаль. – Она нежно коснулась его руки.

Дариус отстранился, чувствуя себя недостойным ее прикосновения. Ну почему он все испортил? После всего, через что они прошли, чтобы попасть сюда. Учитывая, как сильно помогла ему семья Ларкиры, как много она сама сделала для него.

– Дариус? – В ее глазах вспыхнула боль, словно вонзая еще один кинжал в его грудь.

– Ты должна послушать Нию и уйти, пока можешь, – твердо сказал он. – Я разберусь с сегодняшним провалом, а ты должна выяснить, как…

– Мы закончим это дело вместе, – не терпящим возражения тоном заявила Ларкира. – И никуда не уйдем.

– Но вы не можете выступать. Хейзар теперь невосприимчив к магии, в то время как остальные наоборот. Плану конец.

– К концу, – начал Долион, обращаясь к Дариусу, – могут вести разные дороги, не обязательно одна.

Силы моря Обаси, неужели эта семья никогда не сдавалась? Но в данном случае, когда дело касалось Дариуса и жившего с ним монстра, ситуация была обречена на провал.

– Неужели вы не понимаете? – Дариус покачал головой. – Не существует дру…

Вопль боли прорезал веселье. Повернувшись вместе с остальными гостями, Дариус увидел, как герцог наклонился, бокал выскользнул из его рук и разбился. Хейзар застонал, схватился за голову, затем за живот, наконец, обняв себя, как будто невидимый противник атаковал его.

– Ваша светлость? – Боланд, всегда верный и заботливый слуга, подошел к нему. – Вам?..

– УБИРАЙСЯ. – Герцог толкнул мужчину, отчего тот упал, растянувшись на мраморном полу.

Гости ахнули; несколько женщин вскрикнули, отступая в сторону.

– ВОН. – Герцог упал на колени.

– Что происходит? – прошептала Ларкира.

– Как интересно, – пробормотал Долион.

– Ты знаешь, что происходит? – Арабесса шагнула ближе к отцу, как и другие Бассетты.

– Он выпил весь эликсир, предназначенный для того, чтобы сделать участников вечеринки невосприимчивыми к магии.

– И?

– Ну. – Долион продолжал пристально смотреть на стонущего герцога на другом конце комнаты, – чтобы стать действительно невосприимчивым, надо избавиться от собственной магии, верно?

Сестры тихо ахнули, когда снова повернулись к сцене: Хейзар рвал на себе одежду и царапал лицо.

– Не оставляй меня! – болезненно проскулил герцог.

– А он выпил весь эликсир, – подытожила Ларкира.

«Силы потерянных богов, – подумал Дариус, – как такое возможно?»

Краденая магия отчима… она покидала его, и быстро. Их план сработал, хотя и немного по-другому. Любой, кто страдает зависимостью – особенно такой сильной, какой, по их словам, страдал герцог, – начиная принудительно и с пугающей скоростью избавляться от нее, несомненно, покажется сумасшедшим.

Пока комната наблюдала за человеком, страдающим от неожиданной и сильной лихорадки, Дариуса захлестнула волна вины. Несмотря на то, что он планировал подобное и после смерти матери отчим превратил его жизнь в сущий кошмар, Дариус обнаружил, что не может просто стоять и смотреть. Похоже он не мог наблюдать за тем, как страдает человек, пусть и больше напоминавший зверя.

– Ты куда? – Ларкира дернула его за рукав, когда он шагнул вперед.

– Я должен сделать хоть что-нибудь.

– Нельзя отменить дей…

– Я должен сделать хоть что-нибудь, – повторил он и направился прочь.

Проталкиваясь сквозь толпу и шагая ближе к герцогу, Дариус присел рядом с ним.

– Отец. – Он заставил себя произнести слово, которое поклялся никогда не произносить. – Позволь мне увести тебя отсюда. Тебе нехорошо.

– НЕ ПРИКАСАЙСЯ КО МНЕ. – Герцог толкнул Дариуса в плечо.

– Все будет хорошо, просто…

– Ты капризный ребенок, – выплюнул Хейзар, слюна скатилась по его губам. Он вцепился в собственные волосы, порча прическу. – Ты никогда не слушал. – Хейзар взмахнул рукой, как будто пытался ударить пасынка.

Дариус отпрянул, и толпа ахнула.

– Пожалуйста, – Дариус встал, обращаясь к комнате. – Прошу прощения, но кажется герцогу не хорошо. Я прошу вас всех…

– Я здесь хозяин! – Хейзар неуверенно поднялся на ноги и, пошатываясь, отступил назад.

Гости поспешили убраться с его пути, и герцог врезался в закрытые двери, ведущие на балкон. Чуть отступив назад, он с грохотом распахнул их, позволяя ледяному дождю резко ворваться в бальный зал, гася свечи и разнося по воздухи крики.

– Посмотри, что ты натворил! – Темный взгляд герцога пронзил Дариуса, дождь хлестал его искаженное ненавистью и яростью лицо. – Эгоистичный мальчик. Ты всегда рядом, всегда готов разрушить то, что мне дорого!

И тут что-то внутри Дариуса наконец-то сломалось. Годы молчания, когда он всеми силами пытался угодить человеку, никогда не видя и толики одобрения или признательности, выплеснулись наружу.