Андреа Стюарт - Дочь костяных осколков [litres]

– Баян?

Мой голос завибрировал в пустоте. Можно было и не пытаться, но надежда еще цеплялась за мои кости. Никто не ответил. Я, прихрамывая, подошла к тому месту, где он упал.

Баян лежал на спине, его глаза смотрели в потолок, горло было разодрано. Я не сразу поняла, что стою возле него на коленях и зачем-то зажимаю руками рану у него на шее.

Он – конструкция. Пусть он мертв, но наверняка есть способ его починить. Если я его починю, он станет новой конструкцией, он не будет помнить обо мне или о своей прошлой жизни. Отец с помощью магии вкладывал воспоминания в мое сознание и в сознание Баяна, эта магия была несовершенна и мне незнакома.

Я подошла к отцу. Все еще с опаской. Все еще не верила в то, что он действительно мертв. Уцелевшие Воины остались на своих местах, некоторые стояли, некоторые сидели на корточках или лежали на полу и наблюдали за моими действиями.

Бинг Тай последовал за мной, прикрывая меня со спины.

Шиян лежал лицом вниз, под ним растекалась лужа крови.

Я опустилась на колени и потрогала его шею. Тонкая серая кожа уже похолодела.

Сморщившись от боли, я перевернула его на спину. Глаза у него тоже были открыты.

Теперь надо разослать послания с известием о его смерти. Губернаторы приготовятся к грандиозным похоронам, но я вправе настоять на том, чтобы все прошло тихо. Даже если Шиян не посещал острова с тех пор, как я была ребенком, они все же с ним встречались, а вот со мной – нет. Придется потратить какое-то время на установление дипломатических связей. И решить проблему с конструкциями. Примитивные сойдут с ума и начнут сеять хаос. Насчет более сложных трудно сказать. Я наследую Империю, которая уже начала рассыпаться на окраинах; проблема с конструкциями ослабит ее еще больше.

Какой-то блеск привлек мое внимание. Цепь с ключами на шее отца. Я разжала замок и сняла цепь. Мне еще предстояло найти место, где отец так часто скрывался. Та дверь в шахте – мне показалось, что ею довольно часто пользовались. Собравшись с духом, похлопала по трупу отца.

В кармане у него на поясе лежал какой-то маленький твердый предмет. Сунув руку в карман, я достала небольшой золотой ключ. Не знаю почему, но я была уверена, что он от той самой двери в тоннеле.

Надо было передохнуть. Вызвать слуг из комнат, где они попрятались во время драки. Надо было промыть раны и переодеться. Но я не могла не думать о неразгаданных тайнах отца.

Интересно, его жена тоже была такой любопытной?

Путь к тоннелям старой шахты, казалось, занял целую вечность.

То и дело я прикасалась к стенам. Каждый шаг напоминал о том, что дворец теперь мой и я могу распоряжаться этой собственностью по своему усмотрению. Бинг Тай шел рядом, и я опиралась на него, когда вдруг накатывала слабость.

Наконец я у цели. Сняла со стены лампу и вошла в тоннели. Меня словно на веревке туда тянули.

Отец был слишком занят какой-то своей задачей и не починил выведенных мной из строя стражников, так что никто не встал у меня на пути.

Я нашла ту маленькую и неприметную дверь. Вставила золотой ключ в замок – он вошел легко, как будто им тысячу раз эту дверь открывали.

Ступила внутрь.

В комнате было темно, мое дыхание эхом отражалось от невидимых стен. Пришлось потратить какое-то время, чтобы зажечь лампы у двери.

Это была скорее не комната, а пещера. Огромная, с грубо вырубленными стенами. По потолку пробегали широкие прожилки умных камней.

Половину комнаты занимал бассейн. В него с потолка капала вода. В центре комнаты рядом с бассейном стояли какие-то машины и столы с инструментами. В воздухе пахло теплой землей и как будто свежеобжаренными каштанами.

Здесь. Здесь отец проводил взаперти целые дни.

Я пробежалась пальцами по металлическим столам. Некоторые инструменты были мне знакомы: ножницы, иглы и ножи с клинками самых разных форм и размеров. Были и такие, названия которых я не знала, – какие-то клещи с зубчатыми кромками.

Интересно, это с их помощью он создал меня и Баяна?

Боковым зрением я заметила какой-то золотистый свет. Повернулась и увидела небольшой, уставленный разными предметами стеллаж. На одной из нижних полок лежала шелковая ткань. Когда я ее развернула, сразу узнала рисунок – золотые хризантемы.

С некоторой опаской поднесла ткань к лицу. Роспись была не на потолке. Очнувшись, я была словно в тумане и подумала, что подвешенная надо мной ткань – это потолок.

Легкий цветочный аромат словно отбросил меня назад во времени, в то мгновение, когда я очнулась и увидела над собой хризантемы. Он создал меня здесь.

Я медленно положила ткань обратно. На других полках стояли книги с пустыми переплетами. Я пролистала несколько. Некоторые с рисунками были написаны рукой отца. А некоторые вроде как моим почерком.

Задерживаться у стеллажа я не стала, надо было осмотреть всю лабораторию.

Послышался тихий гул. Посреди столов, ближе к бассейну, был установлен деревянный ящик. На крышке какое-то непонятное устройство – металлическая лента, к ленте прикреплены тонкие серебряные провода, уходящие внутрь ящика. Машина памяти.

Крышка была тяжелой, и поднять ее одной здоровой рукой оказалось не так-то просто. Внутри вращались шестеренки и булькала какая-то странная жидкость. В углу установлена маленькая жаровня из умного камня под стеклянным колпаком. И вся машина пахла дымчатым можжевельником. Я понятия не имела, что это за детали, и не представляла, как она вообще работает. Но с помощью императорских книг можно во всем разобраться.

Можно принести сюда Баяна. Он, когда очнется, наверняка будет недоволен. Усмехнется или закатит глаза и спросит, почему я так долго не возвращала его к жизни. И заявит, что уж он-то точно справился бы с такой задачей быстрее меня.

Представив эту картину, я невольно улыбнулась, хотя и сквозь слезы.

От задней стенки ящика тянулись стеклянные и резиновые трубки, они змейками ползли по полу и ныряли в бассейн.

Интересно.

Я подошла к бассейну. Вода была темно-рыжего цвета, и разглядеть в ней что-то было сложно. Но какой-то силуэт я все же разглядела. Сначала подумала, что это полено или камень.

Прищурилась и пригляделась внимательнее.

Это было лицо.

У меня в голове снова зазвучал голос Баяна, я мысленно увидела его широко раскрытые глаза и сползающие по щекам веки. «Он выращивает людей».

Осторожно я подошла к самому краю бассейна. Тело в воде не походило на меня. Я почувствовала пусть слабое, но облегчение – не придется соперничать со своим двойником. Но потом я узнала эти пухлые губы, волевой подбородок и высокие скулы. Под поверхностью воды было лицо императора. Оно было неподвижно, глаза закрыты.

Отец хромал. Свежая рана у него на ноге – одно из моих первых воспоминаний.