Ли Бардуго - Правление волков [litres]

Двери, в которую можно было бы постучать, не нашлось, был лишь длинный туннель, уходящий во тьму. Один из солнечных солдат осветил путь.

– Пахнет чем-то сладким, – заметила Женя, и мгновение спустя они поняли чем.

Перед ними раскинулась огромная, припорошенная снегом поляна под открытым небом. Окружавшие их каменные стены были усыпаны полукруглыми нишами, похожими на сотни голодных ртов, а в центре поляны росло самое высокое дерево из всех когда-либо виденных Николаем.

Его искривленный ствол по обхвату не уступал маяку в Ос Керво. Сеть мощных, толстых корней раскинулась от основания ствола, а высоко вверху сплелись в купол, почти накрывший поляну, его ветви, усеянные алыми цветами и шипами длиной в несколько ладоней.

Терновый лес. Но на этот раз он выглядел совсем по-другому.

– Похоже на священный ясень Джеля, – заметила Зоя.

– Все истории берут где-то начало, – раздался голос из скрытой тенями ниши. Перед ними возникла женщина, закутанная в алые шелка, с черными волосами, заплетенными в три косы, которые она перекинула через плечо. Она была шуханкой с глазами цвета молодой листвы и босыми, несмотря на снег, ногами. – Все боги – это один бог. – Она повернулась к Зое. – Nae brenye kerr, eld ren.

Зоя поклонилась.

Николай перевел взгляд с Зои на монахиню.

– Прошу прощения?

– Это каэльский, – объяснил Дарклинг. – Древний каэльский. Язык – чему я весьма удивлен, – известный Зое.

Зоя не одарила его даже взглядом.

– Это значит «Приятно встретить тебя снова, старый друг». Юрис уже бывал здесь.

– Давно, – подтвердила монахиня. – Он хотел снова стать человеком и думал, что мы сможем ему помочь. Ты страшишься такой судьбы?

Зоя, казалось, была удивлена.

– Я все еще человек.

– Правда?

Женя потянулась и взяла Зою за руку.

– В ней вполне достаточно человеческого.

Но Николай полагал, что тут они все были в весьма неоднозначном положении.

– Нам известно, зачем вы здесь, – сказала монахиня. – Но вам не найти помощи в терновом лесу.

Нам? Николай заметил, что фигуры в алом стоят в каждой нише, наблюдая за ними. На вид они были безоружны, но численный перевес определенно был на их стороне.

– Вам известно о пятне тлена? – спросил он, пытаясь сосчитать людей в нишах. Их оказалось больше пятидесяти.

– Оно успело побывать и в наших горах. И нам остается только радоваться, что терновый лес не задело.

– Как и нам, – сказал Николай, поскольку это дерево было их единственной надеждой. До сих пор. – Так вы говорите, что мы не сможем остановить разрастание Каньона?

– Не при помощи обисбайи. Теневой Каньон – это прореха в ткани вселенной, ткани первого творения.

– Творения в сердце мира, – пробормотала Зоя.

– До творения была пустота, и именно она теперь просачивается через эту прореху в наш мир.

Николай потер руки.

– Ну и как нам это исправить? – Вопрос, который он задавал всегда. Сломанное можно было починить. Разорванное – зашить. – Как нам закрыть прореху?

– Никак, – сказала монахиня. – Кому-то придется постоянно держать ее края.

Женя нахмурилась.

– Что?

– Кто-то должен будет встать в проходе между мирами, между бездной и творением.

– Уточните, как надолго? – спросил Николай.

– Навсегда.

– Ясно.

– Что тебе ясно? – резко спросила Зоя.

– Кто-то же должен.

– Не будь глупцом, – отрезала она.

Монахиня приблизилась. Невозможно было сказать, сколько ей на самом деле лет.

– Это тень внутри делает тебя таким храбрым?

– Надеюсь, что нет. Я принимал безрассудные решения задолго до того, как обзавелся ею.

Зоя схватила его за рукав.

– Николай, ты же не всерьез. Я запрещаю тебе делать это.

– Тебя еще не короновали. Я сомневаюсь в том, что ты уже можешь что-то запрещать.

– Ты говорил, что будешь рядом со мной.

Он ничего не желал больше. Вместе им удалось остановить войну, и он начал верить, что они смогут вместе прожить жизнь, но это ему придется сделать в одиночестве. Он повернулся к монахине.

– Что мне нужно делать?

– Николай…

– Шип пронзит твое сердце, как и во время обисбайи , но на этот раз ты так на нем и останешься, заходясь в агонии, призывая безумие. Если шип извлечь, тлен снова просочится в наш мир, и полотно вселенной окончательно разорвется.

Николай сглотнул. Это выглядело намного неприятнее быстрой, героической смерти.

– Я понимаю.

– Но, Николай, – вмешалась Женя. – Что случится, когда… ну, когда ты умрешь?

– Тлен вернется, – ответила монахиня.

– Так я и думал. – Дарклинг прислонился к одному из гигантских корней дерева. Вид у него был скучающий, словно он каждый день встречал монахов древнего ордена. – Твой широкий жест оценили, юный король…

– Не король, – поправил Николай.

– Консорт или король – неважно, важно, что ты не подходишь для этой задачи.

Зоя посмотрела на терновый лес.

– Значит, это мое мученичество?

– Определенно нет, – вмешалась Женя.

Дарклинг просто рассмеялся.

– Посмотрите только, с каким видом вы шагаете на эшафот. Один – в героическом порыве, другая – с мрачной решимостью. Нет, Санкта-Зоя, ты тоже недостаточно сильна, чтобы стать мученицей. Само собой, это должен быть я.

Глаза Зои превратились в щелки.

– Само собой. Ты же известен своим бескорыстием. Да ты ничего никогда не делал, не просчитав сперва свою выгоду. Так почему решил начать теперь?

– Потому, что только я могу.

– Мне кажется, – спросил Николай, – ты действительно считаешь это поводом для самодовольства?

– Я – бессмертный, – заявил Дарклинг, пожав плечами. – В тебе жалкие крохи моей силы. Зоя только учится владеть своей. А я – стержень. Я – магнит. Я – сила, поднимающая волны.

– Ты и в самом деле все это начал, – сказал Николай. – Помнишь?

– Так, значит, это станет твоим искуплением? – спросила Женя. – Твоей великой жертвой?

Николай удивился, когда Женя изъявила желание отправиться с ними, но она смогла настоять на своем. «Я больше не спущу с него глаз, – заявила она тогда. – Никаких побегов». За все время они с Дарклингом не обменялись ни словом.

– Не будет мне прощения, крошка Женя?

Зоя резко повернулась к нему.

– Относись к ней с уважением, или я прикончу тебя на месте.

– Не нужно, Зоя, – прервала ее Женя. – Нам с ним давно пора поговорить. Я прощаю тебя за эти шрамы. – Он не смог скрыть удивления, и она рассмеялась. – Не ожидал, да? Я не жалею о них. Я нашла свой путь к той, кем являюсь сейчас, пережив эту боль. Благодаря ей я стала сильнее.

– Считай это моим подарком.

Николай заметил, как Зоины руки сжались в кулаки. Все ее силы уходили на то, чтобы не запустить в Дарклинга молнией.

– Но всего остального я простить не могу, – продолжила Женя. – Ты отдал меня в свиту королевы, потому что нуждался в шпионе. Ты знал, что я привлеку внимание старого короля. Знал, что мне предстояло вытерпеть. – Она прикрыла глаз, вспоминая. – Ты говорил, что я солдат и все мои страдания окупятся будущей славой. Не окупились.