Ли Бардуго - Правление волков [litres]

Зоя тоже не отказалась бы пойти с ними и послушать разговоры о кораблях и мореплавании, и о чем там еще говорят корсары и пираты, но Толя уже тащил ее прочь, на встречу с группой каэльских аристократов. Следом пошли земенцы, влиятельные купцы Западной Равки, фьерданские аристократы и князь Крыгин в ярчайшем мандариновом камзоле и с золотой булавкой для шейного платка в виде дракона с куском бирюзы в лапах.

Она не знала, сколько времени прошло и со сколькими людьми она встретилась до того, как Женя наконец-то возникла в одной из дверей зала.

Она извинилась и поспешно двинулась по одному из множества дворцовых переходов к покоям Николая – проклятье, к ее покоям. Женя и Алина уже ждали ее в гостиной, устроившись на пару у открытого окна и наслаждаясь благословенно прохладным воздухом после духоты тронного зала.

– Что ж, – заметила Алина, отставив в сторону стакан с квасом, стоило Зое закрыть дверь. – Она действительно неплохо на тебе смотрится.

– А что, были какие-то сомнения?

Женя рассмеялась.

– Я же тебе говорила – все та же Зоя.

– Ты там выглядела такой безмятежной, – словно оправдываясь, сказала Алина.

– Сплошное притворство, – заверила ее Зоя. – По большей части я думала, как бы не упасть в обморок. Это платье весит больше меня самой.

– Красота требует жертв, – без малейшей жалости заявила Женя.

Алина кивнула.

– Главный вопрос в том, как ты собираешься превзойти этот наряд на королевской свадьбе.

– Не спешите, – сказала Зоя. – Николай еще не сделал предложение.

– Разве можно его в этом винить? – заметила Женя. – Ему не особо везет с предложениями.

Алина фыркнула.

– Может, ему стоило предложить мне стать родоначальницей новой династии, а не какой-то там крошечный изумруд.

– Бедняга, – сочувственно протянула Зоя. – Но я и впрямь собираюсь использовать свою руку как приманку для любого подходящего дипломата, торговца или аристократа, пока мы заключаем новые торговые соглашения и договоры.

Женя закатила глаза.

– Очень романтично.

– Не могу же я просто взять и перестать быть генералом, – сказала Зоя. – Это отличный стратегический ход.

Их с Николаем романтика никогда не включала в себя букеты цветов и пылкие признания в любви. Она жила в том спокойствии, что они находили друг в друге, в часах тишины, которые они собирали один за другим.

– Но вы все равно поженитесь, – настойчиво заявила Женя.

– Не могу не заметить, – вставила Алина. – Хитрый лис отдал трон, но все-таки умудрился остаться королем.

– Принцем, – поправила Женя. – Принцем-консортом. Или он твой генерал?

Зое в самом деле было все равно, какой титул он станет носить. Он принадлежал ей, и это все, что имело значение. Ее взгляд задержался на набросках, которые она обнаружила на своем столе сегодня утром. Это оказались чертежи потрясающего строения, придуманного Николаем, чтобы защитить ее сад. Чертежи были перевязаны ее синей бархатной лентой и сопровождались запиской, гласившей: «Я всегда буду стремиться подарить тебе лето». За Зоей ухаживали многие богатые и влиятельные мужчины, которые предлагали ей драгоценности, дворцы, а однажды даже купчую на алмазные прииски. Но это было совсем другое сокровище, то, которое она уже и не надеялась найти.

Она снова повернулась к Жене и Алине, облокотившись на свой стол. Хотелось присесть и вытянуть ноги, но она слишком нервничала из-за предстоящего разговора.

– Тебе известно, что мы делали в горах.

– Да, – подтвердила Алина. – Вы спасли мир и приговорили самого злостного врага Равки к целой вечности пыток.

– Очень плодотворный поход, – заметила Женя.

Зоя побарабанила пальцами по столу.

– Я… Мне снятся кошмары о монастыре и терновом лесе.

Коснувшись древнего дерева, она почувствовала боль Дарклинга. И теперь дракон не позволял ей об этом забыть.

– Что происходит в твоих кошмарах? – спросила Алина.

– Я становлюсь им.

Женя пожевала губу.

– Тебя пытают?

– Хуже… У меня есть все, чего он хотел. Корона. Сила. Я – завоевательница городов, императрица, убийца. – В этих снах она стояла на палубе корабля, глядя на прекрасный город перед собой. Она вскидывала руки, и Каньон черной волной несся вперед, поглощая Новокрибирск. Каждую ночь она просыпалась вся в поту, а в ушах звучали тетушкины крики. – Я не уверена, что мы можем просто оставить его там.

Женя скрестила руки на груди.

– Нет?

– Нет, если хотим править справедливо. Нет, если надеемся, что будущее станет лучше прошлого.

– У тебя жар? – спросила Женя.

Но у Алины на лице было понимающее выражение.

– Ты боишься стать такой, как он. Боишься стать лавиной.

Бессмертной и неуничтожимой, еще одной бедой, которая обрушится на Равку.

– И что мы теперь должны сделать? – спросила Женя. – Освободить его? Простить его?

– Подарить ему смерть, – ответила Зоя.

Женя поднялась и подошла к камину.

– А он ее заслуживает?

– Это не мне решать, – сказала Зоя. – Не в одиночку.

Алина откинула голову на спинку дивана.

– А почему мы вообще это обсуждаем? Насколько я понимаю, Дарклинг знал, на что шел. Он стоит в проходе между мирами. Если он умрет, снова возникнет прореха Каньона, и пустота опять начнет просачиваться в наш мир.

– Да, – сказала Зоя. – Да, но монахиня сказала мне, что сердце столь же сильное, как его собственное, сможет остановить его.

Она повторила слова Лилианы. Она хотела, чтобы Зоя ее услышала.

Женя потрясенно взглянула на нее.

– Кто-то займет его место? Если только ты не уговоришь Ярла Брума…

– Нет, думаю, это была загадка. Не кто-то, а что-то. Первое сердце, которое пронзили шипы тернового леса. Сердце Санкт-Феликса.

– Ты говоришь о мощах. – В голосе Алины отчетливо звучало сомнение. – Как та, чьи пальцы прямо сейчас продают по всем деревням, могу вас заверить, они все – подделка.

– Она права, – поддержала Женя. – Пусть даже Санкт-Феликс существовал и его сердце каким-то образом сохранилось, никто не знает, где его искать.

– Это так, – согласилась Зоя. – Да и тот, у кого оно сейчас, вряд ли загорится желанием немедленно расстаться с предметом такой силы.

Женя что-то промурлыкала себе под нос.

– Итак, если мы решим, что он заслуживает милосердной смерти, к чему это нас приведет?

Зоя коснулась пальцами крохотного проволочного кораблика, лежащего на столе.

– Бесценный предмет, который невозможно найти, без сомнений, запертый на сто замков. Судя по всему, его придется украсть. И я знаю вора, который мог бы справиться с этим заданием.

Женя застонала.

– Скажи, что ты шутишь. Терпеть не могу этого мерзавца!

– Потому, что он невыносимый грубиян без зачатков морали. Но свое дело знает.