Ли Бардуго - Правление волков [litres]

– Может, если бы ты был там… – Ее голос прервался. Но им обоим было понятно, что в данной битве появление Николая ничего бы не изменило. Если уж Зое с солнечными солдатами не удалось остановить Дарклинга, существовала вероятность, что остановить его нельзя. « Еще один враг, с которым неизвестно как бороться».

Она мотнула головой в сторону стен.

– Видишь, что растет вокруг?

Николай уставился на перекрученные серые ветки, растущие по периметру сада.

– Терновник.

Обычный, предположил он, не тот древний лес, что нужен им для обисбайи.

– Я взяла отростки из туннеля, идущего к Малому дворцу. Это сплошные колючки, шипы и гнев, прикрытый миленькими, но бесполезными цветами, превращающимися в горькие, несъедобные ягоды. В нем нечего любить.

– Как же ты ошибаешься.

Взгляд Зои встретил его собственный, и в ее глазах блеснуло драконье серебро.

– Да?

– Посмотри, как он растет, защищая все в пределах этих стен, какой он сильный, сильнее всех в этом саду, стойко выносящий любую погоду. Несмотря на то, какой была зима, он расцветает снова и снова.

– А что, если зима слишком длинная и холодная? Что, если он не сможет снова зацвести?

Ему было страшно касаться ее, но решился. Он взял ее руку в перчатке в свою. Она ее не отняла, но закрылась от него, словно бутон цветка, смыкающий лепестки с приходом ночи. Тогда он обнял ее. Зоя, похоже, засомневалась, но с тихим вздохом позволила себе прильнуть к нему. Смертоносная Зоя. Яростная Зоя. Ощущение ее тепла рядом с ним было благословением. Он был сильным для своей страны, своих солдат, своих друзей. Но быть сильным для нее оказалось совсем другим ощущением.

– Тогда ты станешь ветвями без цветов, – прошептал он ей в волосы. – И поможешь всем нам сохранить силу до прихода лета.

– Это была не метафора.

– Конечно, нет.

Ему хотелось стоять так, под тихо падающим снегом, целую вечность, чтобы покой этого места укрыл их от остального мира.

Зоя вытерла глаза, и он понял, что она плачет.

– Если бы три года назад ты сказал, что я стану оплакивать Давида Костюка, я бы рассмеялась тебе в лицо.

Николай улыбнулся.

– Скорее, пнула бы меня.

– Он и я… у нас не было ничего общего. Нас связывало лишь решение поддержать Алину – решение сражаться с ней бок о бок, хоть мы и знали, что перевес на стороне Дарклинга. У него были более опытные бойцы, а еще многолетний опыт планирования.

– Но мы победили.

– Победили, – согласилась она. – Но ненадолго.

– Так как вы это сделали? Как мы это сделали?

– Честно? Я не знаю. Может, это было чудо. Может, Алина и впрямь святая.

– Ты бредишь от горя. Но если уж нам повезло с одним чудом, может, повезет и со вторым.

Они вышли из сада и углубились в лес. По дороге они уже привычно разделились – она к гришам, он в Большой дворец. Он хотел окликнуть ее. Хотел кинуться за ней по снегу. Но его стране не был нужен влюбленный мальчишка, ухлестывающий за одинокой девчонкой. Ей был нужен король.

– И она получит короля, – заявил он в пустоту и уверенным шагом двинулся в сторону темной громады дворца.

После того как королева Макхи заявила, что подумает над рассекречиванием лабораторий – тех самых, существование которых она до сих не признала, – Тамара и Майю сопроводили Эри в покои в дворцовом крыле, известном как Гнездо. Это были те самые комнаты, где выросла сама Эри, где растили всех детей Табан. Мальчиков учили и тренировали вместе с девочками, пока они не достигали возраста, в котором могли выбрать свою стезю – медицину, религию, армию. Все девочки считались потенциальными наследницами, хоть предпочтение зачастую отдавалось старшим дочерям.

Тамара и Майю охраняли Эри посменно. Они сомневались, что Макхи примет какие-то действия против принцессы, особенно когда находится под подозрением, но не собирались оставлять ей ни малейшего шанса. Тамара предупредила министров Нагха и Цзиун о том, что им тоже следует укрепить охрану собственных домочадцев.

Через три дня после их прибытия в облаках шелков и духов явились с визитом две сестры Эри. Керу, с глазами цвета кофе и неизменным рукоделием в руках, и Йени, с белой прядкой в пышных волосах и острым взглядом. Джхем не пришла, скорбя по своей дочери Акени, ставшей добычей тлена. Тамара выскользнула в соседнюю комнату, намереваясь подслушать их разговор, но оставалась наготове на случай опасности.

Майю не слишком хорошо знала принцесс. Ее включили в свиту принцессы Эри, а у прочих были свои собственные Тавгарады. Обе сестры были яркими и громкими, каждая по-своему впечатляла. В темных зимних шелках они напоминали драгоценные камни – изумруд, аметист, сапфир. Эри казалась цветком из другого сада, скромным, с бледными лепестками мятно-зеленого наряда, с ожерельем из зеленого агата на шее и серебряными гребнями в волосах.

Сестры попросили Эри рассказать им про Равку, принесли цветы и фрукты, чтобы поздравить ее с возвращением домой, рассказали о собственных планах замужества и консортах Макхи. И Керу, и Йени должны были вскоре выйти замуж и после этого навсегда лишиться статуса наследниц трона Табан.

– Керу отложила день свадьбы, – сказала Йени, трудясь над вышиванием букета фиалок.

– Лишь потому, что хочу найти правильный оттенок персикового шелка для свадебного наряда.

Йени подняла бровь и пробежала пальцами по белоснежной прядке в волосах.

– Скорее потому, что возможная наследница Макхи погибла.

Принцесса Эри судорожно вздохнула.

– Ей было всего восемь лет.

Йени снова коснулась волос рукой.

– Я… Я не хотела показаться черствой. Я имела в виду…

Керу проглотила кусочек сливы.

– Ты имела в виду, что я воспользуюсь смертью ребенка и добьюсь от Макхи, чтобы она назвала меня наследницей.

– Не говори мне, что это не приходило тебе в голову, – заявила Йени.

– Приходило, – признала Керу. – Но Макхи не назовет ни одну из нас.

– Однако ходят слухи, – хитро заметила Йени. – О тебе, милая Эри.

Эри не поднимала глаз от своих нетронутых слив.

– Да?

– Слухи о том, что ты вернулась без равкианского мужа, потому что собралась бросить вызов Макхи.

– Какая глупость, – сказала Эри. – Вы обе знаете, что я никогда не хотела короны. Я бы с радостью сидела где-нибудь на берегу моря и смотрела на волны или ухаживала за садом, как бабушка.

– Тогда зачем ты вообще пыталась выйти замуж за короля Равки?

– Потому что Макхи – королева и она мне велела. – Она встретилась с ними взглядом, сначала с одной, потом с другой. – А мы все должны делать то, что она велит.

Сестры согласно зашептались и через какое-то время допили чай и ушли, несомненно, затем, чтобы разобрать каждое слово, которое услышали.