Рена Баррон - Королевство душ [litres]

Руджек снова хмурится.

– Похоже, магия не действует.

Я направляюсь к полкам со свитками в задней части магазина.

– Что ты чувствуешь?

– Пахнет так, будто что-то пропало. – Он дергает себя за воротник элары. – Он обжигает мне нос и грудь.

У Руджека и в самом деле может быть аллергия на что-то в магазине.

– Я же предупреждала, – бормочу я себе под нос.

Свиток оттягивает мой карман, и я не могу больше ждать – даже если Руджек все еще рядом. Я беру смятую бумагу потными пальцами и развязываю бечевку. Условия ритуала написаны на тамаранском.

Я читаю текст так быстро, что мой пульс стучит в ушах. Если я сделаю это – если совершу сделку, – мост будет разорван только в том случае, если магия придет ко мне по собственной воле. Я втягиваю воздух сквозь сжатые зубы, одновременно испытывая облегчение и опустошение. Еще есть надежда. Если мой собственный дар окажется сильным и придет ко мне, то порочная связь разорвется. Но Арти говорила, что в племени Мулани дар приходит только в раннем детстве. Даже мой отец не верит, что это произойдет. Есть и другой способ разорвать условия ритуала – смерть.

Я заставляю себя продолжать читать, хоть моя рука и дрожит. Ритуал требует места, где магия собирается в изобилии. В Тамар лишь два таких места: Всемогущий храм или священное дерево Гаэр. Поскольку о Храме не может быть и речи, мне нужно отправиться к дереву. Я стала ничуть не лучше тех, кого высмеивает моя мать. Если бы она знала о моих планах, то смотрела бы на меня с презрением – как я смотрела раньше на шарлатанов. Тот торговец на рынке позаботился о том, чтобы сбить с меня спесь. Укол стыда обжигает меня, но я не позволю ему повлиять на мое решение. Я делаю это для Кофи и остальных. Гордость сейчас – наименьшая из моих забот.

Когда я поднимаю глаза, я вижу, что Руджек уже сидит на полу, прислонившись спиной к стене. Пот пропитал его элару. Он ждет, что я скажу ему, что написано в свитке, но я не могу заставить себя сделать это.

– Все хорошо? – спрашиваю я вместо этого. – Неважно выглядишь.

– Я в порядке. – Он кладет ладонь на свой фамильный герб. – Все пройдет.

Я хмурюсь, размышляя, реагирует ли так его амулет на магию в магазине. А вдруг кость крейвана помешает мне провести ритуал? Я не могу так рисковать.

– Может быть, чаю? – спрашиваю я, и его лицо бледнеет. – Что? – Я хмурюсь: – Боишься, что и чай плохо пахнет?

– Нет, дело не в этом. – Он качает головой и смотрит на свои руки. – Теперь, когда совершеннолетие уже совсем скоро, я стал больше узнавать об обычаях народа моей матери. На Севере предложение выпить чаю звучит немного… двусмысленно.

– То есть? – говорю я, смеясь. – И как это понимать?

Руджек подтягивает ноги к груди и кладет подбородок на колени.

Теперь он больше похож на того тощего маленького мальчика, которого я много лет назад впервые встретила у Змеиной реки. Помню, что Руджек вел себя просто ужасно. Его спутанные черные кудри падали ему на глаза, когда он кричал на двух взрослых мужчин. Его слуги стояли в стороне, пока он возился с удочкой. Один фыркнул от досады, а другой выглядел так, словно хотел дать мальчику затрещину.

Оше и я собирали у реки мятную траву. Мальчик долго боролся со своей удочкой, пока я наконец не потеряла терпение. Я спросила отца, могу ли я помочь этому рыбаку, и, не дожидаясь ответа, бросилась к ним, чтобы обнаружить мальчика на грани слез.

– Они не показывают тебе, как делать это правильно.

Он посмотрел на меня своими темными глазами, затем одарил обоих слуг кривой усмешкой:

– Говорил же! Но вы никогда не слушаете меня.

– Хочешь, я покажу тебе? – спросила я, пожав плечами. – Меня папа учил.

Боль промелькнула в его глазах, и он ответил слабым голосом:

– Вот бы мой меня научил.

– В стране Делен, откуда моя мама родом, – голос Руджека вырывает меня из воспоминаний, – предложение выпить чаю от девушки означает нечто большее.

– Ты слишком много думаешь, – отвечаю я, краснея. – В племенных землях это всего лишь предложение выпить чаю.

– Да кто сказал, что я об этом подумал? – спрашивает он, снова поднимаясь на ноги. – В Тамар это тоже всего лишь предложение выпить чаю.

Я не отвечаю и возвращаюсь к свитку. Между нами снова повисает напряженное молчание. Случись это при других обстоятельствах, я бы дразнила его до бесконечности. Я бы спросила, хочет ли он, чтобы мое предложение выпить чаю означало чуть больше , чем просто чай. Как будто я сама об этом не думала.

– Я хочу провести ритуал в одиночестве, – наконец говорю я, прикусывая губу. – С тобой есть риск, что я что-нибудь напутаю.

– Зачем? – Его голос звучит ниже, когда он закрывает пространство между нами. Он выглядит просто ужасно. – Я тебя отвлекаю? – добавляет он невинным тоном.

– На самом деле да. – Я покосилась на него. – Ты выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит.

– Арра. – Он медленно произносит мое имя. Просто музыка для моих ушей. – Не знаю, что ты задумала, но уверен, что это опасно. Я не могу позволить тебе сделать это в одиночку. Если что-то пойдет не так…

– Все пойдет как надо, – прерываю его я.

– С тех пор как ты вернулась с племенных земель, между нами что-то изменилось. – Он ищет правду в моем лице, и его темные глаза пытаются проникнуть в мою тайну. – Раньше мы все друг другу рассказывали.

– Я рассказала тебе почти все . – Слова вырываются, прежде чем я успеваю взять себя в руки.

– Почти все, – повторяет он, делая шаг ближе.

– Я знаю, что ты хочешь помочь, Руджек, – говорю я, хмурясь. – Но я должна сделать это самостоятельно.

Он вздыхает, отводя взгляд.

– Какая же ты упрямая.

Снова тишина. Тишина столь напряженная, что сам магазин будто съеживается. В конце концов он плохо себя чувствует, так что я выигрываю. В итоге мы ничего не говорим друг другу.

Как только он уходит, я приступаю к делу. Ибо час осаны краток.

Есть всего несколько заклинаний и чар, которые могли бы помочь мне найти демона. Проблема в том, что для большинства из них нужна какая-то личная вещь. У Оше есть свитки всех пяти племен, и я нахожу ритуал Мулани, который не требует личной вещи. Согласно пояснению в свитке, заклинание раскроет что-то или кого-то, скрытого от посторонних глаз. Интересно, использовала ли моя мать подобный ритуал в Храме, если, конечно, она прибегала к ритуалам. Те, кто обладает особо сильным даром, не всегда нуждаются в ритуалах, чтобы сфокусировать свою магию.

Мои руки дрожат, когда я развязываю свиток Мулани и кладу его на стол рядом со свитком шарлатана. Во-первых, я должна провести ритуал, чтобы создать мост между магией и мной в час осаны . Еще есть время, но ко мне в голову начинают закрадываться сомнения. Этот ритуал приблизит меня к смерти. И нет причин считать, что моя затея сработает. Я никогда не была сильна в магии, но это не помешает мне хотя бы попытаться. Я цепляюсь за надежду, что мой природный дар проявит себя, прежде чем станет слишком поздно. Даже если я совершу ритуал, еще остается шанс сломать порочную связь. Но что если моя способность видеть магию и не позволять ей влиять на мой разум – это единственный дар, который я когда-либо получу? Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, позволяя сомнениям свернуться клубочком рядом с надеждой. Сомнения дают мне силы продолжать, а надежда напоминает никогда не сдаваться.