Рена Баррон - Королевство душ [litres]

Дворец Всемогущего служит мне маяком в темноте ночи. Даже в грозу он маячит в небе, словно наблюдая за городом. Огромный белый мамонт с факелами, которые скрыли под стеклом от непогоды. За его стенами находится человек, которого когда-то любила моя мать. Когда она еще была способна на такие вещи. Я устала, но там, куда я иду, мне не придется подниматься так высоко.

Добравшись до коричневой каменной стены, я падаю на железные прутья и зову на помощь. Ветер заглушает мой голос, но тут появляется привратник. На нем толстый слой ткани, защищающий его от дождя. Этот человек служит в поместье визиря достаточно давно, и он узнает меня.

– Во имя двадцати богов, Арра, – рявкает он. – Что ты здесь делаешь в столь поздний час?

Магия моей матери кипит у меня в животе.

– Я здесь, чтобы увидеть визиря.

– Визиря? – хмурится привратник. – По какому делу он тебе нужен?

Моргая от вспышки молнии, я щурюсь, глядя на его узкое лицо.

«Добрым визиря точно не назовешь», – говорил отец. Это правда, но он не похититель детей, и он не вырезал проклятие на груди своего ребенка. Брови привратника сходятся на переносице, капли дождя падают с его бороды. Должно быть, я выгляжу просто ужасно – спутанные косы, промокшая одежда и без одной сандалии. Когда это я успела ее потерять?

– Нам лучше сначала отвести тебя к слугам. Не стоит беспокоить визиря посреди ночи – да еще в таком виде. Он будет очень недоволен, что ты его разбудила.

Когда мы пересекаем двор, воздух наполняют запахи крови и рвоты, которые попытались замаскировать гибискусом и сиреневым маслом. Запахи приносит с арены неподалеку, где тренируются Руджек и его друзья. Я спотыкаюсь о булыжник, и привратник хватает меня за руку, принимая на себя часть моего веса.

– Жрица Ка сдерет с тебя шкуру за то, что ты пришла к визирю, – ворчит он.

– Сдерет с меня шкуру? – Я хрипло смеюсь. – Как интересно звучит.

Привратник косится на меня и нервно скрипит зубами.

– Мы знали, что как только твой отец уедет, она сделает что-нибудь плохое.

Меня не удивляет тот факт, что визирь следит за моей семьей. Арти постоянно интригует против него. Она подвергает сомнению его указы и настраивает верноподданных Храма против него.

– Клянусь, только твой отец может держать эту женщину в узде, – бормочет привратник. Его слова для меня звучат как в тумане, поскольку магия моей матери высасывает энергию из моего тела. Печать матери знает, зачем я здесь, и пытается меня остановить. Я изо всех сил стараюсь держать глаза открытыми, но ноги подкашиваются.

– Что с тобой, девочка? – вопрошает привратник. Но его голос звучит глухо и отстраненно.

Цвета расплываются по каплям дождя, и все вокруг резко темнеет. Кажется, меня приподняли с земли. Я успеваю увидеть промокшего до нитки Руджека, прежде чем магия утаскивает меня обратно в темноту.

Я просыпаюсь от ослепляющего яркого света и невыносимого зуда под кожей. Когда я пытаюсь сесть, комната кружится так быстро, что мое горло обжигает приступ желчи. Я слышу голоса – они приближаются ко мне со всех сторон и ниоткуда. Мои запястья привязаны к кровати, и я не могу пошевелить руками. Неужели Арти вернулась, чтобы причинить мне еще больше вреда? Нет, моей матери не нужно меня привязывать. В прошлый раз ее магия буквально прижала меня к кровати, а она даже пальцем не пошевелила. Кто-то стоит рядом. В воздухе витает запах сирени и древесного дыма – аромат знакомый и успокаивающий.

Я моргаю до тех пор, пока очертания Руджека не становятся более четкими. Я вижу его суровое лицо и нахмуренные брови. Руджек прикусывает губу и ломает руки, не зная, куда себя деть. Он такой… растерянный. В этом даже есть что-то милое. Передо мной стоит вовсе не сын могущественного визиря, второго лица в государстве после Всемогущего. Я вижу лишь мальчика, который всю ночь сторожил приют, потому что очень хотел помочь.

Я помню его у Змеиной реки, суетящегося со своими взволнованными слугами, мужчинами со скимитарами больше его роста. В нем уже тогда ощущалась властность. Иначе и быть не могло, ведь Руджек вырос в замке, в месте, которое возвышается над городом, словно древнее божество. В месте, где я сейчас лежу в безопасности от своей матери.

Мальчик, стоящий передо мной, теперь выше своего отца, и тело его больше не долговязое. Больше никаких шуток с удочкой. Когда я в последний раз его дразнила? Когда-то только его слуги были высечены из камня, но вот и он совершил этот переход. Эта резкая перемена не осталась незамеченной. Девушки на рынке давно стали обращать на него внимание. Они улыбаются и обмахиваются веерами, когда он проходит мимо. Я их прекрасно понимаю. Не будь он наследником рода Омари, они бы вели себя еще более дерзко, даже когда рядом с ним я.

– Руджек, – говорю я, чувствуя, как першит в горле.

«Это будет быстро, – сказала Арти. – Обещаю». Воспоминания нахлынули на меня, и по моим щекам потекли слезы. Что ж, это было быстро. Сам процесс оказался достаточно болезненным, хотя могло быть и хуже.

– Арра, как ты? – спрашивает он, подходя ближе.

– Во имя двадцати богов, Руджек! – Визирь хватает его за руку. – Пропусти врача.

– Я ему не мешаю, – огрызается Руджек на отца.

Широкие брови визиря сошлись на переносице, и он смерил сына убийственным взглядом. Из-за него я и перестала навещать Руджека на арене. Где бы я ни сидела, визирь всегда окидывал меня неодобрительным взглядом. Знал бы он, сколько времени мы с Руджеком проводим вместе на Восточном рынке. Или как часто мы встречаемся в нашем секретном месте у Змеиной реки, чтобы порыбачить или полежать в траве и болтать часы напролет. До меня вдруг доходит, что он наверняка все знает. Он же визирь. Руджек – его наследник. Единственный из трех его сыновей, кто в один прекрасный день сможет занять его место.

Руджек не мог делать что-то, о чем не узнал бы потом визирь. Я вспоминаю о количестве жандаров на рынке, когда я бродила там ночью в форме ка . Должно быть, кто-то из них присматривал за Руджеком.

– Или убирайся с дороги лекаря, – ледяным голосом приказывает визирь, – или уходи.

– Сынок, – мягко мурлычет его мать Серра, – не мешай доктору.

Руджек протестующе ворчит, но не спорит и делает шаг назад.

Я никогда не видела его мать без тонкой вуали, которая защищает ее кожу от солнца. Она родом с Севера – из царства льда и снега, где туман густой, как молоко. Север не является отдельным королевством. Он представляет собой группу стран, которыми управляет совет. Совсем как у наших племен. Они не поклоняются орише солнца Ре’Меку, и он не озаряет их своей славой. Они вообще никому не поклоняются. Наши ученые говорят, что ориши их прокляли. У людей с Севера тонкая, как бумага, кожа, которая очень чувствительна к солнечному свету. Вены ярко выделяются на фоне светлой кожи Серры – особенно вдоль висков и под ее бледно-фиолетовыми глазами. Жену визиря нельзя назвать красивой в традиционном смысле, но она все равно привлекает взгляд.