Рена Баррон - Королевство душ [litres]

– Моя мать дома? – спрашиваю я, прерывая ее.

– Да. – Терра прижимает ведро к груди. – Она в хорошем настроении, и на то есть причина.

Я делаю глубокий вдох. Меня охватывает желание умчаться из города на первом же пароме, но я же не идиотка. Проклятие не отпустит меня так далеко, я скорее разорвусь на части. Моя мать не упустила бы эту деталь.

– Тогда я лучше зайду в дом.

Я шагаю прочь, когда Терра шепчет:

– Что с тобой случилось?

Ее взгляд скользит по цветам, которые расцвели в ручье. Водяные лилии блестят жирными яркими листьями, а розы переливаются дождевыми каплями. Ирисы, которые я растоптала в спешке, пересекая сад прошлой ночью. Они невредимы. Я сжимаю губы в тонкую линию, сдерживая неверие. Арти не упустила ни одной мелкой детали, убирая за собой беспорядок.

– Жрица Ка дала нам вчера выходной и несколько медных монет, но я свои не тратила. Я спустилась в подвал, чтобы почитать… Я люблю читать, когда у меня есть свободное время, – рассказывает Терра, бледнея. – Оттуда я услышала твои крики, но когда я поднялась наверх, твоя комната была пуста. Я пошла за твоей матерью, но не смогла ее найти.

Как бы мне хотелось сказать ей правду и не оставаться наедине с этой ужасной тайной. В отличие от Тай и Нези, которые близки с моей матерью, мы с Террой всегда доверяли друг другу. Она была хорошей подругой и никогда никому не рассказывала о том, что я прогуливаю уроки. Но я не утруждаю себя объяснениями – магия все равно меня остановит.

– Мне приснился плохой сон.

– И все? – Терра вскидывает бровь. Она не поверила мне, но не лезет не в свое дело.

Я киваю, и она поворачивается на каблуках, направляясь на кухню. Надеясь избежать встречи с матерью, я иду вслед за Террой, шурша слишком большими туфлями серебряного цвета, которые подарил мне один слуга из поместья Омари. Арти нигде не видно, пока я крадусь в свою комнату. По стене вслед за мной крадутся нарисованные танцоры. Терра принесла свежую воду для моей ванны, но она остыла – вероятно, ее налили туда еще на рассвете. На моей кровати лежит платье ярко-белого цвета.

Арти знала, что я вернусь. Ей ни о чем не нужно беспокоиться, пока у меня в крови сидит это проклятие. Я посмотрела в зеркало и нахмурилась, уставившись на то место, где должен был быть шрам. Так и хочется швырнуть что-нибудь в стекло, чтобы оно разлетелось на тысячу осколков – примерно так со мной поступила моя мать. Примерно так жрец Ка разбил ее саму на мелкие кусочки.

Око Ре’Мека висит высоко в небе над Всемогущим дворцом, и я медленно одеваюсь после умывания. Я снова провожу пальцем по невидимой змее, вырезанной у меня на груди. На этот раз шрам не светится от моего прикосновения, и, хотя на моей коже нет ни порезов, ни пятен, я точно помню его изгиб. Невозможно притворяться, будто бы моя мать не сделала ничего плохого. Она отказалась отвечать на мои вопросы о Кофи, и это беспокоит меня гораздо больше какой-то несчастной змеи.

Я боюсь идти в гостиную и есть с Арти, но ее магия тянет меня за невидимый поводок. Я спускаюсь в основную комнату, и по моей спине пробегает холодок. Во главе стола сидит отец. Расположившись на мягкой подушке, он пьет свою обычную порцию пива перед ужином. Он точно поймет, в чем дело. Он сможет остановить Арти. Она сидит справа от него и грызет жареный инжир и грецкие орехи. Ее магия привела меня сюда, но она даже не удостоила меня взглядом.

– Ты вернулся! – восклицаю я.

Отец одаривает меня улыбкой, и его лицо раскрывается, как первые лучи солнца. Очевидно, он и понятия не имеет о моем таинственном исчезновении посреди ночи. Он отставляет чашу в сторону и вытягивает руки, чтобы поприветствовать меня. Я почти падаю на него, и отец крепко обнимает меня. Я погружаюсь в тепло его объятий, зная, что он все исправит.

– Я скучал по тебе, дочка. – Он целует меня в макушку. – Мне нужно многое тебе рассказать.

Лицо Арти – искусная маска притворного равнодушия. Однако, когда она подносит к губам кубок с вином, я вижу в ее глазах неприкрытую злобу. Она ерзает на подушке, словно не в силах устроиться удобно. Арти сосредотачивает свое внимание на стене позади меня, чтобы не встречаться со мной взглядом. Мне следовало бы смотреть на мать с неприязнью, но я все равно жалею ее. Новости о жреце Ка еще свежи в моей памяти. Они бурлят и гноятся, как дурная кровь.

Янтарные глаза моей матери очень ярко сияют, а волосы цвета воронова крыла так и блестят в свете огней. Она противоположна Оше во всех отношениях. Свет освещает углы его черного лица, делая челюсть более выпуклой, нос более заметным, лоб более гордым. Моя же мать сама мягкость – ее плавные черты и внутреннее сияние даже сейчас меня завораживают. Я замечаю, как отец украдкой поглядывает на нее. Замечаю этот тоскливый взгляд и небольшую улыбку. После стольких лет он все так же счастлив видеть ее.

Мальчишки из племени называли ее Сиреной Долины. Вместо этого они должны были прозвать ее Змеей.

– Ты нашел белого быка, отец?

Не следует мне спрашивать при Арти, но я в отчаянии. Его кости могут быть достаточно сильными, чтобы разрушить проклятие матери.

– Конечно, Маленькая Жрица.

Оше кивает, и я устраиваюсь на подушке слева от него.

– Я нашел его на краю Темного леса.

Голос моего отца вибрирует в комнате, как приятная песня, и это завораживает меня. Он должен почувствовать, что что-то не так. Хотя бы напряжение между мной и Арти, которое буквально ощущается кожей.

Оше делает еще один глоток пива, и я жалею, что не могу собрать все ужасные вещи в своем сознании и похоронить их. Жаль, что я не могу выжечь невидимую проклятую змею из своей груди. Неужели он ничего не чувствует?.. Совсем ничего? Судя по блеску в его глазах, он собирается рассказывать историю. Я вздыхаю, окончательно сдаваясь. Прошло слишком много времени с тех пор, как мой отец рассказывал мне истории, и мне нужно ощутить себя в безопасности.

Когда мой отец рассказывает истории, я снова становлюсь маленькой девочкой, которая ловит каждое его слово.

– Ты видел их? – спрашиваю я, и мое сердце колотится в груди. Озорной огонек в его глазах намекает на то, что произошло нечто особенное. – Ты видел крейванов? Хотя бы одного?

– Их невозможно увидеть, Маленькая Жрица. – Оше сияет от гордости. – Ибо они так же неуловимы, как и опасны. Но тот, у кого достаточно магии, вполне может почувствовать их присутствие. По ощущениям это напоминает тяжелый плащ, который висит на тебе. Это похоже на слишком плотный воздух, на падающее небо. Их присутствие давит на ка , внушая желание бежать. Как я уже сказал, я заметил белого быка на краю Темного леса, – продолжает отец. – Поскольку это не обычный бык, он знал, зачем я пришел и что собираюсь сделать. Он бежал как ветер в бурю – дикий, необузданный и отчаянный. Но я не мог уйти без его костей. Я тоже побежал – быстро, как газель, – и поймал его, когда он вошел в лес. Я опустился на колени, чтобы произнести благословение за то, что забрал жизнь зверя, как вдруг я почувствовал их. Даже в самый разгар яркого дня в Темном лесу царит вечная ночь, – говорит отец. – Деревья такие высокие и широкие, что закрывают солнце. Именно там меня и окружили крейваны. Я думал, что настала моя смерть, но они оставались в тени. Не могу сказать, сколько их было. Увидев, что они на меня не нападают, я использовал магию и уменьшил вес быка до веса ребенка. Это потребовало огромных усилий, так как присутствие крейванов ослабило мои способности. Кости белого быка содержат мощную защитную магию, но антимагия крейванов отравляет ее. Это яд, от которого нет противоядия. – Оше делает паузу, чтобы наполнить свою чашу пивом. – Как вы можете себе представить, задерживаться там мне не хотелось. Я вынес быка из Темного леса так быстро, как только мог. Только уйдя достаточно далеко, я позволил себе отдохнуть.