Джун Ч. Л Тан - Нефрит. Огонь. Золото [litres]

– Тут уж не тебе и не Алтану решать. Моя жизнь – мой выбор.

– Отыскать меч – моя обязанность, а не твоя.

Я не разговаривала с Алтаном – или как там его настоящее имя – с тех пор, как мы прибыли сюда.

Тан Вэй отмахивается.

– Ты мне не мать, Ан. Кстати, даже моя мама не могла отговорить меня, если я что задумаю.

– Это слишком опасно. Кроме того, ты ранена.

– Одну я тебя не отпущу. Со мной все будет в порядке. Я отдохну на корабле. Не пытайся переубедить меня, все равно не сможешь. Кроме того, я знаю капитана. Поэтому что бы ты ни делала, я сумею заставить его спрятать меня. – Тан Вэй улыбается и сжимает мою руку. – А теперь, пожалуйста, приведи меня в приличный вид.

Заставляю себя улыбнуться в ответ, гадая, знает ли девушка, что в глубине души я действительно хочу, чтобы она сопровождала меня. Понимаю, что это эгоизм чистой воды, но ее присутствие действует на меня успокаивающе, хоть и неизвестно, что готовит нам морское путешествие.

– Ты говорила с Алтаном? – интересуется Тан Вэй. Я делаю вид, что не слышу, но она приближает лицо к моему почти вплотную, так что игнорировать ее не получается. – Все еще сердишься на него? – Я пожимаю плечами. – У него были на то причины.

– Я и не сомневалась, что ты будешь его защищать. – Бросаю расческу и убираю одну ногу с кровати, прежде чем Тан Вэй затянет меня назад.

– Я его не защищаю. Просто думаю, что ты могла бы попытаться понять, через что ему приходится проходить. Подожди, выслушай меня…

Девушка предупреждает мою повторную попытку ретироваться. Даже будучи раненной, она полна решимости. Я раздраженно хмыкаю и снова плюхаюсь к ней на кровать.

– Я действительно думаю, что он был неправ, скрывая от тебя свою личность. Но если тебе от этого станет легче, замечу, что, когда он с тобой, не притворяется кем-то другим. Алтан, которого ты знаешь, – это он и есть.

– То есть этот раздражающий, противный лжец с огромным самомнением и есть реальный Алтан? Что ж, теперь буду знать.

– Ему трудно доверять людям, – продолжает Тан Вэй, не обращая внимания на мою детскую вспышку. – Я не берусь утверждать, что понимаю его чувства, но ты – Похитительница Жизни, а последним Похитителем был его прадед, человек, который совершил много ужасных поступков.

Такая вот неприкрытая честность – совсем не то, что мне хочется услышать, но она заставляет меня задуматься о случившемся в бамбуковом лесу. О неземном свете, мерцавшем вокруг Алтана, ярком и ослепительном. Который притягивал меня к себе.

И я старалась принять его в себя.

Очевидно, он не видел этого света. Ни в лесу, ни раньше, в каньоне, когда я впервые атаковала его своей магией. Жар стыда обжигает мне горло. Именно он не позволил мне причинить вред Тан Вэй.

Алтан знает, на что я способна.

Возможно, он был прав, когда боялся меня. Когда не доверял мне.

Скрывая истинные эмоции, я одариваю Тан Вэй ледяным взглядом.

– Мы больше не будем об этом говорить.

Она вздыхает.

– Хорошо. Прости, что подняла эту тему. Ты хотя бы позволишь ему сесть с собой на корабль? Я знаю, что он этого хочет, и вовсе не из-за меча.

Не из-за меча? Я отказываюсь заглатывать наживку и требовать объяснений. Отказываюсь вникать в то, что она имела в виду. Я встаю с кровати, и на этот раз Тан Вэй меня не останавливает.

– Ты, наверное, голодна, – говорю я, стараясь придать голосу непринужденности. – Пойду принесу тебе что-нибудь из кухни.

Покинув комнату, я тут же сталкиваюсь с крадущимся по узкому коридору Алтаном. Он несет поднос с миской горячего супа. Должно быть, это для Тан Вэй.

Последние несколько дней мне удавалось избегать его, но теперь я в ловушке, и мне некуда деваться, кроме как обратно в комнату Тан Вэй. Если я это сделаю, она наверняка загонит нас обоих в угол и силой заставит поговорить. Можно, конечно, молча протиснуться мимо, но в этом случае придется прикоснуться к нему.

– Нам нужно поговорить.

Голос у него хриплый, в нем явственно слышится боль. Куда только подевалась его привычная уверенность, в которую Алтан обычно закутан, словно в плащ? Исчезла и надменная развязность. Остался просто парень, которому не все равно, что я о нем думаю. И пусть моя решимость тает, но я продолжаю холодно смотреть на него, не произнося ни слова.

– Мне очень жаль, – предпринимает он еще одну попытку. Я молчу, теребя край рукава. – Не отгораживайся от меня, – умоляет он. – Расскажи, о чем ты думаешь.

Выражение его лица заставляет меня открыть рот.

– Я думаю о том, насколько приятно было бы выплеснуть этот горячий суп тебе в лицо.

Он опускает плечи.

– Продолжай. Я это заслужил. Удивлен, что ты до сих пор этого не сделала.

Я протягиваю руку, чтобы исправить свое упущение, но понимаю, что моя ярость испарилась. Сменилась более глубокой и жестокой болью. Лучше бы это был гнев. С гневом я могу справиться. Гнев я понимаю. Но этот едкий привкус предательства трудно переварить.

Я вспоминаю все, что мы пережили вместе. Долгие ночи в дороге, когда, лежа без сна, мы болтали ни о чем и обо всем, пока один из нас не засыпал. Мне казалось, они что-то значат.

Я ошибалась.

Медленно опускаю руку.

– Убирайся с дороги.

– Подожди, – он упирается ладонью в стену, преграждая мне путь, – выслушай меня. Тебе не обязательно прощать меня или разговаривать со мной. Просто хочу, чтобы ты знала: я поплыву с тобой на корабле, нравится тебе это или нет. Я обещал Шифу, что буду защищать тебя. Поэтому должен это сделать.

Я смотрю ему в глаза.

– Стоило ли сдерживать это обещание?

Наблюдая, как он бледнеет, как его черты искажаются болью, тут же жалею о своих словах. Я нащупала рану, оставленную в его сердце смертью мастера Сунь, и снова разбередила ее, надеясь получить от этого удовольствие. Надеясь потешить свою злобу.

Только вот от этого мне становится только хуже.

«Прости, я не это имела в виду», – хочу я сказать, но слова не идут.

Алтан опускает руку. Я отталкиваю его в сторону и несусь по коридору, отворачивая голову, чтобы он не видел моих слез.

АЛТАН

Вокруг Треугольника Дракона ходит множество слухов и небылиц. Помню, с каким интересом внимал им в детстве: корабли без экипажа, бесцельно дрейфующие к берегу; внезапные водовороты, засасывающие беспомощные лодки в непознанные глубины; странные погодные явления, происходящие в ясный день.

Я продолжаю всматриваться в прекрасную акваторию Изумрудного моря, ожидая чего-то из ряда вон выходящего. В последние две недели мы наслаждаемся покоем. Очевидно, боги благоволят нашему путешествию, но, как всегда, я сомневаюсь в их намерениях.