Менна Ван Прааг - Сестры Гримм [litres]

Нья несмело улыбнулась ему и второй рукой опять коснулась нитей бриллиантов и жемчугов. Оно принадлежит ей . Что бы ни произошло. Это тоже был первый раз. Ньяша впервые в жизни почувствовала себя в безопасности.

– Подожди!

Я переживаю шестой отказ за сегодняшний день, когда вижу его. На Тринити-стрит, в толпе туристов и студентов. К счастью, он не застал меня за кражей толстого бумажника из модной дамской сумки, но мне вовсе не хочется заново переживать позор, которым сопровождалась наша последняя встреча, а потому я поворачиваю назад, чтобы избежать его.

– Голди, подожди.

Я все же останавливаюсь. Когда он подходит ко мне, никак не могу посмотреть ему в глаза.

– Ты в порядке? – спрашивает Лео. – Я беспокоился о тебе с тех самых пор, как…

– Все хорошо. – Я небрежно пожимаю плечами. – Ничего страшного не произошло.

– Но… твой менеджер… Он не вызвал полицию?

– Возможно, – отвечаю ему. – Я не стала ждать и так и не узнала, вызвал он ее или нет.

– Ах, вот оно что.

Я жду, когда он спросит, как именно мне удалось сбежать, но он не спрашивает. Вместо этого парень поднимает руку, как будто хочет коснуться моего плеча, затем опускает ее.

– Значит, ты нашла другую работу?

– Нет, как раз этим сейчас и занимаюсь – ищу ее, но, похоже, никто не хочет меня нанимать. – Я смотрю на тротуар. – Думаю, я выбрала неудачное время для того, чтобы украсть твой бумажник, а затем откусить палец моего босса.

– Ты откусила управляющему палец? – спрашивает Лео, словно не веря своим ушам.

Вряд ли следует удивляться, думаю я, что Гэррик никому не стал сообщать эту деталь.

Снова пожимаю плечами с таким видом, будто это пустяки и я откусываю пальцы каждый день.

– Я преувеличила, только прикусила чуть-чуть.

Лео улыбается.

– А как ты вообще получила доступ к его пальцу?

– Это долгая и неприглядная история. Давай просто скажем, что я отнюдь не тоскую по работе в отеле. – Я смотрю на его руку, которая едва не коснулась моего плеча, посмотреть ему в глаза по-прежнему не получается. – Хотя мне жаль, что найти новое место настолько невозможно.

– О, – говорит Лео, – тут нет ничего невозможного. Я могу раздобыть тебе работу.

– В самом деле? – Я поднимаю голову, встречаюсь с этими его зелеными глазами и не могу отвести взгляд. Мне следовало бы сейчас говорить, расспрашивать о касающихся этой работы деталях, но я не могу сформулировать связное предложение или выразить соответствующую мысль.

Парень улыбается, и я улыбаюсь ему в ответ. Затаив дыхание, смотрю, как он идет ко мне. Он уже рядом, я подаюсь вперед…

Затем лечу назад, поскольку меня оттолкнул какой-то турист с палкой для селфи. Я чуть не падаю, затем восстанавливаю равновесие и снова ловлю его взгляд.

– Отлично. А что это за работа?

– Ну… – Лео смотрит на незадачливого туриста. – Мой отец владеет сетью отелей и открывает здесь еще один…

– Твой отец? – переспрашиваю, чувствуя, как разделяющая нас пропасть становится еще глубже. – Вряд ли он захочет нанять меня…

Лео смеется.

– О, насчет этого не беспокойся. Он тебя и не вспомнит, он вообще не смотрит на персонал. К тому же набором людей занимается не отец, а я.

– В самом деле? – В моем голосе звучит удивление. Я знаю о нем ровно столько, сколько можно было узнать, прочитав его дневник.

– Я просто помогаю ему. Я же здесь учусь, вот и… – Лео замолкает, наверное, не желая лишний раз подчеркивать глубину пропасти между нами. – В общем, он только что купил отель «Клэмарт», тот, что находится на…

– Я знаю, где это, – перебиваю его. – Он… шикарный.

– Если хочешь получить работу в этом отеле, она твоя.

– Правда? – переспрашиваю его, стараясь не показать, насколько мне нужно это место. – Это было бы… Но ты же знаешь, я…

– О, не думаю, что это нам помешает. – Лео улыбается, как будто у нас с ним есть особенно приятный секрет. – Просто тебе надо быть осторожной.

Я удивленно смотрю на него, но он лишь пожимает плечами:

– Минимальная зарплата – это возмутительно, особенно когда речь идет о мытье унитазов. У наших гостей больше денег, чем они того заслуживают. Не думаю, что некоторое… перераспределение средств нанесло бы кому-нибудь вред.

Я усмехаюсь.

– Должно быть, ты самый чуткий босс, который у меня когда-либо был.

– Значит, ты возьмешься за эту работу? – Он улыбается, и мне хочется поцеловать его. – Меня так мучило чувство вины, ведь из-за меня тебя уволили, и теперь…

– Это была не твоя вина. Если бы я… – Опасливо оглядываюсь на толпящихся вокруг незнакомых людей, но никто из них меня не слушает. – …если бы я не пыталась тебя обокрасть…

Улыбка парня становится еще шире.

– О, мы оба знаем, что ты вовсе не это пыталась сделать.

– Нет, я…

– Ты читала мой дневник.

Жаль, что я не сбежала сразу.

– О боже… п-прости, – говорю я, не чувствуя в себе сил это отрицать. – Мне не следовало, это… непростительно. Это… После того, как я увидела тебя, мне захотелось… И я не могла, просто не могла…

– Нет ничего непростительного, – говорит Лео и кладет руку мне на плечо. – Особенно, если речь идет о такой малости.

– Правда?

– Правда.

Он смотрит на меня с такой нежностью, что я могу думать только об одном – я буду работать в этом отеле. И смогу видеть его каждый день. Какая удача.

Лео знал обо всем, что случилось в отеле. Знал про палец Гэррика, про то, что мерзкий управляющий пытался натравить на Голди полицию. Однако поскольку он не хотел рассказывать, каким образом его палец оказался во рту подчиненной, из этого расследования так ничего и не вышло.

Теперь Лео гадает, сможет ли он добиться от своего отца, чтобы тот дал ему еще поработать в отеле. Наверное, это будет нетрудно, ведь старший Пенри-Джонс так верит в усердный труд, в то, что он называет «черной работой». Конечно же, на самом деле эти слова – ерунда, ведь отец вовсе не ожидает, чтобы его сын оказался где-то рядом с грязной уборной.

Боже, как же ему хотелось обнять Голди, поцеловать ее… Интересно, как отреагировала бы девушка, узнав о том, что не проходит и дня, чтобы он не подумал о ней. Он чувствовал, как ей и самой хотелось коснуться его, как она сдерживала себя. Соблазнить ее будет куда легче, чем ему казалось раньше. Хотя надо быть осторожным и не нарушить баланс желания и смерти, который он поддерживает внутри себя. Какое бы вожделение он ни испытывал к своей противнице, все равно через двадцать три дня они сойдутся в схватке не на жизнь, а на смерть. И что бы он ни чувствовал к Голди, он предпочитает жизнь, а не смерть.

В последнее время Беа не по себе, как будто за нею наблюдает кто-то, желающий, чтобы о нем обязательно узнали. Время от времени она поворачивается, пытаясь разглядеть его тень на краю своего поля зрения, но всякий раз эта тень ускользает от нее.