Менна Ван Прааг - Сестры Гримм [litres]

– Извини, – перебивает ее девушка, оторвав побег плюща, – но я что-то не припомню никаких материнских поучений с твоей стороны.

Руби пропускает эту колкость мимо ушей.

– Ты можешь повелевать огнем, не так ли? На Земле ты можешь только зажигать искры, но здесь ты можешь сжигать целые поля, леса, ты можешь…

Скарлет сдвигает брови.

– Как ты можешь это знать?

Женщина пожимает плечами:

– А что я, по-твоему, делала все эти последние десять лет?

– О, я не знаю, может, выступала в цирке, может, грабила банки – все, что тебе хотелось, ведь тебе не мешала дочь, которую ты никогда не хотела иметь.

Руби молчит, затем шепчет:

– Я хотела, чтобы у меня была дочь. Больше всего на свете.

– Тогда ты чертовски странно демонстрировала свои чувства.

– Я продала свою душу, чтобы заполучить тебя, но последствия этого оказались серьезнее, чем я ожидала.

Скарлет хмурится, но ничего не говорит.

– Последние десять лет я скрывалась от твоего отца и проводила поиски.

– Я не…

– Ради всего святого. – Руби смотрит в глаза своей дочери. – Сейчас за тобой следит солдат. Если он найдет тебя, то убьет. Так что хотя бы попытайся.

Скарлет хочет опять возразить, но на лице ее матери написана такая свирепая решимость, что она закрывает рот и стискивает зубы. Она знает, что взрыв эмоций всегда высекает из ее пальцев искры. Глядя на мать, девушка сосредоточивается и направляет всю свою ненависть, весь свой гнев в кисти своих рук.

Поначалу она не чувствует ничего.

Затем ее руки нагреваются, она смотрит на них и вдруг видит, как из каждой ее ладони вырываются электрические разряды, они разрезают туман и сливаются воедино. Затем то, что получилось, начинает извиваться и искрить, словно электрический угорь. Это нечто раскалывает надвое ствол древнего дуба, раздается оглушительный треск, и упавшее дерево с силой сотрясает землю.

На секунду сыплющиеся листья застывают в воздухе. Скарлет воззряется на свою мать, а та молча воззряется на нее.

Солдат, следящий за ними из-за ствола ивы, делает шаг назад.

– Я знаю, как ты любишь воду, – говорит Мазмо, вдруг остановившись как вкопанный.

– Что-то я не помню, чтобы говорила тебе об этом. – Лиана ударяется о камень пальцем ноги и трет его.

– Это было, когда мы встретились в первый раз, ты тогда была в бассейне. Помнишь? Вообще-то я привел тебя сюда, потому что здесь находятся самые красивые озера, которые я когда-либо видел. – Он улыбается. Туман так густ, что Лиана не видит его улыбки, но слышит ее в его голосе. – Самое красивое озеро, которое я когда-либо видел, для самой красивой девушки, которую я когда-либо знал. Хорошее сочетание, не так ли?

Девушка ничего не говорит.

– Ну полно тебе. – Он сжимает ее руку. – Перестань дуться.

– Я… я просто думаю, что э-э, очень жалко, что я не смогу увидеть его из-за тумана. Может, нам лучше вернуться сюда позже?

– И, значит, совершить эту прогулку зря? Нет, погода тут постоянно меняется. Мы подождем. Скоро туман рассеется.

– Хорошо, – говорит Лиана, поскольку по тону Мазмо ей ясно, что выбора у нее нет. Остается надеяться, что им не придется долго ждать. Ей хочется вернуться домой и лечь в кровать. Зря она вообще пошла. О чем она только думала, зачем согласилась пойти в неизвестное ей место с мужчиной, которого почти не знает?

Тут туман начинает рассеиваться.

– Вот видишь, я же тебе говорил. – Теперь она уже может видеть его улыбку.

Они стоят на берегу озера. Вода гладкая, как стекло, луна проложила по ней серебряную дорожку. На берегах растут ивы, и их длинные ветви колышутся на ветру. Белые листья все сыплются, но ни один из них не падает в озеро – оно остается все таким же гладким и недвижным.

Ана выдыхает воздух.

– О боже, оно так…

– Вот видишь? – Парень ухмыляется, точно довольный школьник. – Я же говорил тебе, что дело того стоит.

Она кивает ему, не в силах облечь накатившие на нее чувства в слова.

– Оно такое… такое…

И вдруг девушка вспоминает. Она бывала здесь раньше, когда была ребенком. Это особое место, тайное. Только некоторые люди могут…

– Это Навечье.

Все еще ухмыляясь, Мазмо толкает ее локтем в бок.

– Точно. Именно так.

– Спасибо. – Лиана целует его в щеку, не находя слов, чтобы выразить свою благодарность. – Прости, что я не… спасибо. – В ее сознании мелькают неясные образы из детства, слышатся голоса, но они слишком приглушены, и она не может разобрать слов.

– Знаешь, – шепчет Мазмо, – тут больше никого нет. Мы могли бы поплавать.

– Но у меня нет… – Ана толкает его локтем. – Ах ты, нахал.

Как бы неблагоразумно ни было при таких обстоятельствах скидывать одежду, ей хочется поплавать. Хочется ощутить прохладную воду на своей коже, хочется нырнуть и услышать песнь этого озера. Хочется видеть вокруг воду и больше ничего.

– Ну… – Она колеблется. – Я не…

Она не успевает закончить предложение, потому что в следующую секунду уже летит вниз. Девушка поскользнулась на мокром берегу и теперь падает в воду. Она ударяется грудью о водную гладь и, затаив дыхание, погружается все глубже. Сейчас Ана выплывет на поверхность, ведь это озеро не так уж глубоко. Ее легкие требуют воздуха. И тут до нее доходит, что она не сама упала в воду. Мазмо столкнул ее и теперь держит ее голову под водой.

Не может быть, чтобы это делала я, – думаю я. – Это же невозможно.

Я по-прежнему сижу верхом на упавшем стволе лицом к Лео и вижу, как длинная плеть плюща, соскользнув с ветки ближайшего дерева, вытягивается в воздухе. Я двигаю указательный палец, и плющ начинает раскачиваться, словно маятник.

Лео аплодирует.

– Вот видишь? Я же говорил тебе – здесь это будет нетрудно.

Пожимаю плечами, хотя надо признаться, я испытываю некоторое облегчение.

– Но я по-прежнему не понимаю, как это… Это же просто безобидный фокус. Как он может не дать солдату убить меня?

– Все дело в том, чего ты хочешь добиться, – говорит Лео, как будто речь идет о чем-то донельзя простом. – Теперь, когда ты знаешь, что можешь это сделать, надо просто научиться пользоваться этим даром так, как нужно тебе.

– То есть?

– Ну, ты можешь заставить плющ плясать, – объясняет юноша, и в его зеленых глазах вновь вспыхивает свет. – А можешь обвить его вокруг моей шеи и задушить меня. Понятно?

Я киваю. Как же мне хочется, чтобы мы сейчас были не здесь, чтобы мы перенеслись в отель на несколько дней назад. В то время, когда я еще ничего не знала и, касаясь его шрамов, просто гадала, откуда они взялись.

– Ну как, хочешь попробовать? – спрашивает Лео, словно предлагая мне сплести гирлянду из маргариток.

Из моих пальцев вмиг уходит вся сила.