Менна Ван Прааг - Сестры Гримм [litres]

– Ты… жива, – произносит, наконец Скарлет, поняв, что женщина, которая когда-то подарившая ей жизнь, не станет говорить первой. – Но ты же…

Мать кивает.

– Мне жаль.

– Но этого не может… Я не понимаю. Как ты попала сюда? Я же не, я не…

– Я не стану оправдываться, – говорит Руби. – Знаю, тому, что я сделала, нет оправданий. Я…

– Ты. Умерла, – с расстановкой говорит ей девушка. – Погибла в пожаре, который сжег наш дом, в пожаре, который возник по моей…

– Наверное, тебе стоило бы сесть. – Она кивком показывает на стулья, окружающие ближайший стол.

Но Скарлет не садится.

– Каким образом… Что?..

Женщина делает глубокий вздох.

– Мне нужно закурить. Ты не возражаешь?

Скарлет смотрит на нее, не мигая.

– Это противозаконно.

– Ах да. – Руби вздыхает. – Меня тут так давно не было, что я постоянно забываю. Но вряд ли кто-нибудь это заметит, ты не находишь? Ведь сейчас ночь.

Младшая Торн щурит глаза, постепенно оправляясь от потрясения.

– Скажи мне, почему ты здесь? Почему ты не умерла?

Ее мать достает из кармана пачку сигарет и начинает возиться с пластиковой оберткой.

– Мы… Твоя бабушка решила, что тебе лучше не знать. Она считала, что для тебя это будет менее болезненно, что моя смерть лучше, чем бегство.

– Что? – Скарлет спотыкается о стул и садится. – Но… Нет, это не…

Руби Торн кивает.

– Бабушка знала. – С кончиков пальцев ее дочери сыплются искры. – Нет. Ты лжешь. Она бы не стала, она…

И тут девушка вспоминает сон своей бабушки. Эсме знала.

– Она считала, что будет лучше…

– Ты все время говоришь, что считала она, – резко бросает Скарлет. – Ее я могу простить. Но зачем такая жестокость – почему тебе надо было сказать мне об этом именно теперь?

– Потому что мне надо…

– Почему ты просто не осталась мертвой? – Скарлет чувствует, как горят ее руки. – Прошло уже столько времени, так что это было бы куда лучше.

Руби молчит.

– Почему именно сейчас? Думаю, ты знаешь, что бабушка умерла – так зачем тебе было пятнать ее память? Ты что, действительно такая бесчувственная?

Женщина вздыхает.

– Мне жаль, что так вышло, правда, жаль, но я не могла явиться раньше и не могла больше ждать…

– Почему? – перебивает ее Скарлет. – Зачем ты пришла? Затем, чтобы сказать, что все это время ты наблюдала за нами и решила не появляться на прощании с бабушкой, поскольку считала, что это было бы бестактно?

– Послушай, я понимаю, что ты в ярости, и у тебя есть для этого все основания. Можешь кричать на меня, сколько хочешь, это твое право. Но мне нужно, чтобы ты выслушала меня.

– И на том спасибо. Но ты мне не нужна. Я…

– Твой отец, – прерывает ее Руби. – Ты должна знать… Он как-то пытался убить меня, но я смогла спастись. – Она смотрит в глаза своей дочери. – Тогда я не понимала, что тебе грозит еще большая опасность, чем мне.

На мгновение потрясение перевешивает в девушке ярость.

– О чем ты?

– Твой отец… – Страх, звучащий в голосе Руби, охлаждает огонь на кончиках пальцев Скарлет. – Он крайне опасен.

– Так я тебе и поверила. Ты же самая лживая… – Ее руки начинают нагреваться опять. – Ты самая лживая стерва, которая когда-либо…

– Ты прочла мое письмо?

– Какое письмо?

– Сказку. «Красную Шапочку», – говорит мать. – Я читала ее тебе, когда ты была маленькой. И надеялась, что она поможет тебе вспомнить более счастливые…

– Нет, – перебивает Скарлет, не желая верить, что Руби Торн способна на такие трогательные поступки. – Это неправда, ты лжешь.

– Я надеялась, ты поймешь, что то письмо написала я.

– Чушь.

– Я много лет читала тебе эту сказку каждый вечер.

Скарлет мотает головой, и с кончиков ее пальцев сыплются голубые искры.

– Я подумала, что если ты вспомнишь, что когда-то ты доверяла мне, то позволишь мне помочь тебе теперь.

– Помочь мне? Ты хочешь сказать, помочь себе самой.

Руби смотрит на свою дочь, и Скарлет видит перед собой единственные глаза на свете, которые точь-в точь похожи на ее собственные. Вдруг она вспоминает, как прижималась к своей матери, слушая знакомую сказку, убаюкивающую ее опять и опять.

– Ты должна пойти со мной.

– Зачем? – Еще минуту назад девушка сказала бы ей убираться к черту. Теперь же она готова хотя бы дать матери возможность все объяснить.

– Затем, что, если сейчас ты не пойдешь со мной, твой отец попытается соблазнить тебя. И, если ты не поддашься, то убьет.

Скарлет хмурит брови.

– Если он так опасен, я обращусь в полицию…

– Из этого ничего не выйдет. Он нападет на тебя не здесь, а в Навечье.

– В Навечье? – Она смотрит на свою мать, как на полоумную. – О чем ты толкуешь?

– Я знаю, ты ненавидишь меня, Скарлет, и это вполне объяснимо. Однако сейчас я прошу тебя только об одном – позволь мне помочь тебе, позволь отвести тебя в Навечье, показать тебе, что ты способна делать, чтобы у тебя появился хоть какой-то шанс выжить во время встречи с отцом. Пожалуйста…

Это последнее слово убеждает Скарлет. Прежде ее мать никогда не просила.

– Хорошо, – говорит она. – Ты можешь показать мне то, что хочешь, а потом уйти.

– Тебе надо обуться, – говорит Лео. – Мы не знаем, когда тебе придется перейти на бег.

Мы идем по берегу реки. Я сняла туфли и несу их в руке, чтобы чувствовать мох под ногами. Мне хотелось бы войти в воду, ощутить течение, но, думаю, Лео мне этого не позволит.

– Куда мы идем? – спрашиваю я. – Я надену туфли, когда мы будем на месте.

– Мы направляемся туда, где ты сможешь освежить свои навыки, – говорит он. – Чтобы в бою у тебя был шанс…

– Уцелеть, – договариваю за него.

Лео не отвечает.

– Но у меня нет никаких навыков. – Я опасаюсь разочаровать его, ибо он явно переоценивает мой потенциал.

Я знаю, Лео пытается заставить меня насторожиться и глядеть в оба, но мне нелегко поверить ему, ведь я не чувствую, что здешние места таят в себе угрозу. Напротив, с каждым шагом у меня прибавляется спокойствия и сил.

– Доктор Финч? – Беа хмурится, увидев его, стоящего в тени. Почему-то ей кажется, что он стоит здесь уже какое-то время, следя за тем, как она входит в этот лес, где непрестанно сыплются листья и стоят огромные ивы, тянущиеся к луне. – Что ты тут делаешь?

– А почему мне нельзя тут быть? – Он выходит на лунный свет. – Я имею такое же право находиться здесь, как и ты.

Беа пожимает плечами и идет вперед.

– Никогда бы не подумала, что в тебе течет гриммовская кровь. Мужчина ты так себе, не говоря уже…

Она все еще не может полностью вспомнить, какие физические законы действуют в этом месте, и не знает, кому дозволено находиться тут, а кому нет. Девушка помнит одно – она пришла сюда, чтобы встретиться со своими сестрами, которых ей очень хочется увидеть, и со своим отцом, видеть которого она не желает совсем.