Аарон Эхаз - Луна [litres]

Яйцо едва не погибло по её вине. Она не могла допустить, чтобы это случилось опять. Эльфийка упрямо поползла вперёд против штормового ветра, намереваясь спасти яйцо во что бы то ни стало.

Уже вот-вот, совсем близко… Новый порыв урагана – и яйцо откатилось на самый край скалы. Почти что безнадёжным броском Рейла бросилась к нему и схватила – пусть даже своей больной, почти не работавшей рукой – и крепко прижала к груди.

Но пока Рейла работала над тем, чтобы осторожно отползти назад, на безопасное расстояние, шторм разгулялся вовсю. Ветер ломал ветви деревьев, разбрасывал камни. Рейла прикрыла яйцо собой, и обломки дерева и осколки камней впивались ей в руки и в спину.

– Держись, Рейла! – крикнул Каллум, и она стиснула зубы, стараясь удержаться любой ценой. Рука с повязкой болела чудовищно – она в жизни не испытывала подобной боли. Но никакая боль на свете не могла помешать ей защищать яйцо. Крепко зажмурившись, Рейла постаралась уйти в то самое тихое место разума, о котором в своё время рассказал ей Рунаан.

Наконец-то, наконец! Рейла почувствовала, что между порывами ужасного ветра наметился перерыв! Она подняла голову – да, точно, над ними разверзалось око бури.

Через несколько секунд ветра и впрямь начали созидать тихое отверстие посреди шторма. Рейла кое-как восстановила равновесие, рядом с ней с земли поднимался её друг, с изумлением глядя на страшные вихри клубящейся вокруг бури.

Над ними полыхали молнии, порой вонзавшиеся в око бури острыми клинками. Миг – и очередная молния ударила ударила прямо в яйцо, которое Рейла до сих пор прижимала к груди. Электрический разряд прошил её насквозь, а потом…

А потом что-то начало меняться.

Эзран изумлённо смотрел, как Рейла бережно кладёт яйцо на землю, а яйцо снова начинает пульсировать светом. Сияние его делалось всё ярче, притягивая к себе всё больше молний… И в каждой белой вспышке Эзран видел, как внутри яйца появляются живые всполохи – золотые, алые, синие… Яйцо слегка приподнялось над землёй…

И тут, к изумлению Эзрана, магический шторм вспыхнул невероятной радугой. Мальчик благоговейно смотрел на сияние небес, окрылённый надеждой.

Чок!

Тихий звук, едва слышимый в рёве шторма. Однако же этот звук исходил от яйца. Тихий маленький звучок… а за ним следом – ещё один. И ещё. Сердце Эзрана забилось быстрее.

Чок! Чок! Чок!

Щелчки становились всё чаще, а из трещин в яйце исходили лучи яркого света. Эзран готов был закричать от радости.

И вдруг в одно мгновение шторм совершенно утих, а яйцо, угаснув, опустилось обратно на землю.

Одна секунда прошла… Две… три… Эзран затаил дыхание. Пять секунд… шесть… Яйцо оставалось тихим и неподвижным. Десять секунд… Одиннадцать… Эзран не мог больше терпеть. Он подхватил Чавка и на цыпочках двинулся к яйцу, разрываясь от страха и надежды.

ЧОК! Кусочек треснувшей скорлупы отвалился. Эзран, едва не плача от радости, опустился перед яйцом на колени.

Крохотное создание с голубой чешуёй высунуло в разлом мордочку. И зевнуло. Настолько умилительного существа Эзран никогда ещё не видел! Следующим движением новорождённый дракончик выломал ещё кусок скорлупы и вывалился наружу. Глазки его ещё были зажмурены и склеены слизью. Мотая головой, он прошёл несколько шагов на нескладных подгибающихся лапках.

– Давай, Чавк, сделай что надо! Вылижи его, помоги открыть глаза, – попросил Эзран, поднося хамележаба к дракончику.

Чавк с отвращением наморщился: он никогда не любил детёнышей любых видов, и Эзран об этом отлично знал.

– Чавк, так надо, – настойчиво повторил Эзран. – Вылижи ему глаза.

Хамележаб нехотя высунул язык и облизал малышу мордочку. Тот распахнул глаза, которые оказались ярко-голубыми и огромными.

Дракончик радостно прыгнул на Чавка, ластясь к нему, как счастливый щенок, а потом издал радостный короткий звук, который – Эзран не сомневался – был словом «Мама» на драконьем языке.

Потом дракончик развернулся к Эзрану, издавая короткие писки. Ну, если можно назвать писком звуки, издаваемые драконом, пусть даже совсем крошечным. Эзран подхватил его на руки и приложил ухо к его рту, хотя особенно не надеялся, что у него получится что-то понять.

– Ничего себе, ты знаешь своё имя! – воскликнул он секунду спустя. – Я правильно понял? Азимондиас? Можно мы будем звать тебя просто Зим?

Подошла поближе Рейла, которая выглядела совершенно счастливой, несмотря на больную руку, которую она придерживала здоровой рукой.

– Познакомься, это Рейла, – представил эльфийку Эз. – Тебя чуть не сдуло с этой горы, пока ты вылуплялся, но она тебя спасла.

На этих словах принца Рейла осознала, что по её щекам струятся слёзы радости и облегчения.

Дракончик потянулся к ней и ткнулся мордочкой в её несчастную руку. Похоже, он понимал, что ей больно, и жалел её.

– Это пустяки, малыш, – быстро сказала Рейла, поглаживая ему шейку. – Единственное, что важно, – это ты. Одного чуда в день для меня вполне достаточно.

Однако же Зим, похоже, был иного мнения. Он прихватил её ассасинскую повязку своими ещё детскими маленькими зубками, потянул – и одним движением перекусил её. Ужасный браслет упал с запястья, а дракончик от усилия опрокинулся на спинку.

Там, где были бессильны магические мечи, эльфийские клинки и даже бессмертный жар солнечной кузницы, оказалось достаточно укуса новорождённого дракона.

Рейла потрясённо растирала руку, не в силах поверить, что всё это случилось на самом деле. Кровообращение быстро восстанавливалось, пальцы уже почти могли шевелиться. Она смахнула с щеки нечаянные слёзы – и Зим тут же прижался к ней младенческой мордочкой.

Клаудия и Сорен спешились, привязали лошадей на подъёме к вершине горы Кейлик и продолжили путь пешком. Земля под ногами была мёрзлой, покрытой инеем. Клаудия немного помедлила, чтобы насладиться роскошным видом, открывавшимся с пика самой высокой горы королевства, а потом начала подготавливать всё необходимое для отслеживающего заклятия. Она развернула лист пергамента с картой и поставила на неё стеклянный флакон с магическими огоньками. Рядом с флаконом – ступку и пестик, и срезанную стрелой эльфийскую косичку.

Сорен наблюдал за действиями сестры, обхватив себя руками, чтобы немного согреться. Его колотило от холода.

– А точно нельзя было проделать это всё в местечке потеплее?

– Нет, – отозвалась Клаудия, не отрываясь от работы. – Но если ты совсем не умеешь немного потерпеть, я могу использовать ценные ингредиенты для создания магического одеялка для тебя, а не для поиска пропавших принцев. Магическое одеялко очень тёплое и мягкое.