Дана Арнаутова - Грани безумия. Том 1

На земле у дерева стояла корзина, полная отборных апельсинов. Лучано шагов за десять почуял от нее дивный аромат.

– Благодарю, мастер! – выдохнул он. – Не стоило вам утруждаться, я бы нарвал…

– Не велик труд, – хмыкнул Ларци. – Пойдем-ка приготовим завтрак, не отпускать же тебя голодным. Будешь омлет?

– Конечно!

Лучано подхватил корзину, едва не наступив на Белену. Та вывернулась из-под кустов прямо под ноги и возмущенно мявкнула. Ну что, мол, такое? Ходят, мешают утренней охоте, не дают порядочной кошке поймать воробушка.

– Я тебе кое-что собрал в дорогу, – промолвил Ларци, пока они возвращались на террасу. – Набор ингредиентов на первое время и десятка три готовых препаратов. Давно не пополнял, наверное?

– Давно, – вздохнул Лучано и подумал, что первым делом стоит освежить шпильки, если в наборе найдется что-то подходящее.

Разумеется, оно нашлось, причем именно то, чем он обычно пользовался. Ларци только хмыкнул, глядя, как Лучано свинчивает головки, прочищает крошечные механизмы длинной иглой, а потом капает внутрь свежие зелья.

– Готовый мастер, – сказал он то ли с удовольствием, то ли с сожалением. – Ну что, мне уже пора проверять свой шамьет?

– Хотите, чтобы я ушел прямо сейчас? – тихо спросил Лучано дрогнувшим от обиды голосом.

Оставив шэнье с дымящимся шамьетом на жаровне, Ларци подошел к нему и влепил крепкий подзатыльник, от которого Лучано привычно даже не подумал уклониться.

Только поднял голову от разложенных на столе шпилек, взглядом спрашивая за что.

– Не показывай свои слабые места, идиотто, – нравоучительно сказал Ларци. – Никому, даже мне. Даже если твое слабое место – это я. – Помолчал и добавил еще тише: – Особенно если это я.

Лучано опустил голову, признавая его правоту, помолчал и уже спокойно спросил:

– Как думаете, Тино пошлет ко мне соглядатаев?

– А как иначе? Он был бы дураком, если бы не сделал этого.

– Тогда мне нужен кто-то, чтобы приставить его к Тино, – буркнул Лучано, возвращая шпильки в волосы.

Ларци одобрительно кивнул и уронил:

– Я поищу для тебя подходящего человека.

Остаток завтрака они провели молча. Пока Лучано убирал со стола и мыл посуду, Ларци ушел в дом, но вскоре вернулся.

– Кстати, где твоя нарядная лютня? – поинтересовался он.

– Фелипе подарил, – признался Лучано, и мастер снова кивнул.

– Он собирался тебя проводить, – заметил как бы ненароком. – Хороший парень, Лоренцо не зря взял его на примету. Не забудь конфеты, а то мне вредно столько сладкого. И не вздумай бросать занятия зельями. Дела делами, но хоронить талант – великий грех. Не всем достается магия, но таких, как ты, мальчик, еще меньше.

– Куда мне до вас, мастер, – смущенно улыбнулся Лучано, собирая тарелки.

– Ну, так тебе и лет поменьше, – резонно заметил Ларци и как-то нехорошо усмехнулся. – Знаешь, мальчик, я иногда думаю, как бы у меня пошла жизнь, если бы меня в свое время не заметил в приюте мастер Гвальтерио. Может, я смог бы стать аж подмастерьем аптекаря или целителя! Варил бы мази и притирки в чужой лаборатории, потихоньку слеп от паров, а потом просил бы милостыню у храма… Гильдия дала мне единственное, чего я хотел. Возможность учиться, а потом создавать зелья. Да, конечно, это были яды и противоядия. В основном. Но полсотни новых лекарств тоже на моем счету, и этими рецептами я делился со всеми, кто способен был их понять. А там уж пусть боги взвешивают, сколько жизней я спас, а сколько погубил.

Он помолчал, глядя куда-то мимо замершего Лучано, и тихо продолжил:

– Мы ведь просто хотели заниматься своим делом. Я – придумывать и пробовать новые препараты, Лоренцо – учить фехтованию. В итоге я готовил отравителей, а он – головорезов. Но наша ли вина, что другого нам не позволили? Что мы, с нашими талантами, оказались нужны только Шипам?

– Мастер… – начал Лучано, понятия не имея, что можно сказать в ответ на такое.

– Запомни, мальчик. – Взгляд Ларци стал невыносимо тяжелым. – Вина в этом все-таки наша. У нас не хватило смелости рискнуть и сбежать куда-нибудь в Карлонию, подальше от гильдии. Затаиться там, начать новую жизнь, пока мы были еще молоды и сильны, пока могли поддержать друг друга как настоящие братья, а не фальшивые родичи по гильдии. Да, было бы тяжко. Да, нас могли бы выследить и убить в назидание остальным. Но мы с Лоренцо прожили бы свою жизнь, а не чужую, навязанную нам. И я рад, что хотя бы ты решился это сделать. Пусть и с моей помощью, но ведь первый шаг сделал сам и готов был идти до конца. Значит, хотя бы тебя я воспитал как надо.

– Мастер…

Лучано опустился на колени и поцеловал руку с одним-единственным железным кольцом. Каждый листик на стебле без шипов был ему знаком так, что Лучано мог бы нарисовать его с закрытыми глазами. А теперь точно такое кольцо и на его руке, только стебель шипастый. Когда-то Лучано мечтал о нем, эти мечты отравляли его мысли и душу, но сегодня утром, проснувшись, он глянул на вожделенный знак старшего мастера – и не почувствовал ровным счетом ничего. Разве что удивление, что вот этого он так страстно хотел. Но если подумать, разве может сравниться это кольцо, долгожданное, вымоленное у судьбы и такое теперь ненужное, с другим, тоже шипастым, которое черной вязью обвивает его предплечье? Непрошеным, но дорогим как жизнь!

– Я запомню, мастер! – глухо сказал он, больше всего на свете жалея, что даже сейчас не смеет назвать Ларци отцом. – Я запомню все…

Встал и обернулся, встретившись взглядом с Фелипе, который почтительно замер у входа на террасу. Кивнул ему:

– Пойдем?..

…Вздрогнув, Лучано вынырнул из воспоминаний и с недоумением воззрился на выросшие впереди дворцовые стены. Надо же, как быстро!

– Приехали, ваша светлость, – почтительно подсказал извозчик. – Позволите ваши вещи донести?

– Найдется, кому донести, – отозвался Лучано, видя, как от главного входа к нему уже спешит кто-то из пажей. – Вот, возьми.

Бросил извозчику монету и выскочил из экипажа. Холодно-то как! Надо было брать закрытую карету, но возле таможни их не нашлось, только эти легкие пролетки. Потому что у благородного синьора или дамы должна быть собственная карета с кучером, заранее вызванная к нужному месту. А экипажи без верха – для состоятельных ремесленников и купцов. Ох уж этот дорвенантский этикет и традиции!

– Лорд Фарелл! – обрадовался ему паж и подхватил корзину, чему Лучано, разумеется, не стал препятствовать. – Вы вернулись! Как хорошо! Его величество постоянно о вас осведомляется! Можно я ему первый скажу, что вы в Дорвенне?

– Сколько угодно, синьорино, – усмехнулся Лучано, понимая, что мальчишка рассчитывает на королевскую благодарность, а то и награду. – Только вещи мои донеси. Какие новости при дворе? Здоровы ли их величества?