Андрэ Нортон - Тройка мечей [сборник litres]

– Нет! – оборвала его Тирта. – Мы не заключали соглашений, лесной господин. Никто из нас не давал клятву и не принимал ее. Я лишь сказала, что не желаю того, что считаешь своим ты. То, чего взыскую я, находится не здесь. Но ни ты мне не присягал, ни я тебе!

Чужак кивнул:

– Осторожно, да. Ты права, госпожа. Я признаю, что мы не связаны клятвой. Я никому не обязан службой и не стану являться к твоему трону.

– Да будет так, – с нажимом произнесла Тирта старинную формулу отрицания вассалитета.

Никаких договоров с Тьмой. Возможно, даже это соглашение с неизвестным было ошибкой. Но ведь правда: даже если весь Ястребиный Утес примет ее как владычицу, что вряд ли, она не желала править этим зловещим лесом.

– И все же. – Сокольник заставил своего пони шагнуть к незнакомцу. Он так и не убрал оружие Силы в ножны, и мужчина из леса почти непроизвольно вскинул руку, защищая глаза от сияния клинка. – Ты так и не ответил мне. С кем нам придется иметь дело? Кто они такие?

Лесной чужак пожал плечами:

– Тебе я не обязан отвечать, боец. Ты сам выбрал свой путь. Иди по нему или сойди с него – твое дело. А что ты на нем найдешь – не мое дело.

– И все же. – Детский голос Алона пробился сквозь враждебность мужчин: Тирта почти что видела ее – темнеющую, все более зловещую Тень. Ибо что-то в сокольнике откликалось чужаку: так меч взмывает навстречу другому мечу, когда прозвучал приказ: «К бою!» – Ты же уже кое-что поведал нам, так почему отказываешь в остальном?

Мальчик спокойно сидел на кобыле и смотрел на мужчину. А Тирта смотрела на них обоих. С каждым часом их совместного пути она все сильнее убеждалась, что в Алоне есть нечто превыше ее понимания, что он – не сын Древней расы, а нечто иное, и, быть может, куда более древнее и дольше связанное с Силой.

Лицо лесного жителя утратило непроницаемость. На нем проступил холодный гнев. Однако этот гнев пребывал в железной узде: он мог испепелить, но не мог вырваться.

– Еще ты тут!.. – Чужак понизил голос, и в сделавшейся невнятной речи почти послышалось шипение, как у чешуйчатых тварей. – Ты пока еще не повелеваешь Великими лордами! И не повелеваешь мной!

И с этими словами он повернулся и скрылся, словно унесся прочь от их взглядов одним лишь усилием воли. Косматые существа нырнули обратно в лесной мрак, и трое путников остались одни.

Ничего не говоря, Тирта послала торгиана следом за двумя пони, которые бок о бок зашагали по более широкой тропе, уходящей с прогалины. Она была встревожена куда сильнее, чем ей хотелось признавать, но пришлось взглянуть в лицо фактам: ее спутники – не те, кем кажутся на вид. Алона она сразу восприняла как загадку, ведь его появление в их компании было сопряжено с таким деянием Силы, равных которому она не знала. Однако сокольник, которого она втайне сбросила со счетов как сурового воителя, отягощенного, быть может, болью тела и разума, но столь закоснелого в своих воззрениях, что он не смог бы или не пожелал принять никакой иной жизни, кроме той, в которой был взращен, – действительно ли это был тот самый сокольник, который назвал свое имя и все же словно был расколот изнутри? Тот, кто стремился – отчего-то Тирта была уверена в этом – объединить два совершенно разных образа мыслей. Он владел оружием Силы и этой ночью использовал его как человек, посвященный как минимум в малые таинства. Однако же он цеплялся за роль простого воина и открыто выступил против лесного человека и потребовал ответа, как и подобало пустому щиту, исполняющему свой долг.

Конечно, она столкнулась со множеством загадок, и, возможно, двумя из них, способными в будущем породить сложности, была внутренняя суть ее спутников.

Но стоит ли ей расспрашивать их сейчас, когда нужно сперва самой честно ответить на собственные вопросы? Тирта больше не была уверена ни в себе, ни в том, что она может сделать или кем стать. Незыблемым оставалось лишь одно: она должна добраться до Ястребиного Утеса. Что же случится тогда? Сон никогда не вел ее дальше, чем та единственная комната где-то в развалинах, в которой должна быть спрятана шкатулка. У нее не было даже предположений, что же скрывает эта шкатулка и что ей потом делать с ее содержимым. И она была уверена, что лесной человек недаром насмехался над ней. Они вслепую ехали навстречу опасности, которая могла превосходить любую из таящихся в этом лесу.

Похоже было, что худшее из испытаний леса они уже прошли. Когда лесной лорд ушел, прихватив с собой свою свиту, и освободил им путь, это положило конец ее дурным предчувствиям и потребности постоянно прислушиваться, владевшими ею с того момента, как они вступили на эту заброшенную дорогу. Он отпустил их – чего ради? Чтобы посмотреть, как они столкнутся с куда худшими, на его взгляд, испытаниями, которые доставят ему извращенное удовольствие, – он сам это признал? Девушка не сомневалась: он был уверен, что в этом столкновении их ждет несомненное и окончательное поражение. Но когда она осознала это, к ней вернулось ее прежнее упрямство. И хотя Тирта понимала, что не может толком подготовиться ко встрече с тем, чего не знает, теперь она ехала выпрямившись и вскинув голову, так и продолжая держать меч в руке. Лес становился все реже, а густой кустарник свидетельствовал, что он скоро кончится, а за ним лежало утро – и Ястребиный Утес.

Солнце уже развернуло на востоке свои знамена, когда они выбрались из леса. Сокольник остановился перед последней завесой кустарника, отделяющей их от открытых просторов между лесом и Ястребиным Утесом. Замок – в точности как в видении Тирты – стоял посреди заброшенных полей, с которых уже много лет не собирали урожая, но сейчас, приветствуя весну, на них поднялась неровная чахлая зелень. В стенах крепости не видно было проломов, а вот подъемный мост оказался разрушен.

Сокольник спешился, и в тот же миг его крылатый разведчик взмыл в утреннее небо и ушел так высоко, что его черное тело превратилось в точку.

– Ну вот, моя госпожа, мы приехали. Это и есть твой Ястребиный Утес?

– Это – то место, что являлось мне в видениях и снах. – Тирта впервые упомянула их. Раз уж сокольник решил остаться с ней до конца, возможно, настало время быть откровенной с ним. Девушка кивком указала на мрачную крепость. У тех, кто возвел ее, должно быть, имелись веские основания полагать, что настанет время испытаний. – Там находится то, что я должна отыскать. Не знаю почему, но я обязана это сделать.

Сокольник устремил на нее испытующий взгляд сквозь прорези шлема. Но первым подал голос Алон.

– Там что-то поджидает нас. – Мальчик взглянул на крепость, и его пробрала дрожь.

Сокольник тут же переключился на него.