Джонатан Френч - Реальные ублюдки [litres]

Уньярские всадники встретили Блажку прежде, чем она увидела холм и башню. Их извечная настороженность была ей не в новинку, но на этот раз все обстояло как-то иначе. Раскосые глаза всадников смотрели на нее пристально и с подозрением, а мощные изогнутые луки у них в руках уже были заряжены стрелами. Даже движения их крепких скакунов казались беспокойнее обычного.

– Я Блажка, вождь Реальных ублюдков, – представилась она. – Мне нужно поговорить с Героем-Отцом.

Один из уньяр едва заметно кивнул, но вслух ничего не сказал.

Сопровождение доставило ее в Страву, в молельную деревню. Уньяры были как всегда трудолюбивы. В поездке мимо их жилищ открывалось целое действо, состоящее из выпаса скота, оперения стрел, ткачества и стряпни. Всадники уверенно вели ее через дебри, пока наконец не натянули поводья перед хижиной, которая ничем не отличалась от сотен других, что они проехали до этого. Снаружи стояла пара уньярских стариков, мелких и сморщенных, будто иссохшие фрукты. Было ясно, что Блажке пора спешиваться, и она вылезла из седла.

Едва ее ботинки коснулись земли, всадники развернули свои лошадей.

– Мне нужно поговорить с Зирко! – крикнула Блажка им вслед. Но единственным ответом ей была пыль, что взметнули копыта удаляющихся животных.

– Тебе придется подождать, как и нам, женщина.

Низкий голос донесся из хижины напротив. Дюжий полуорк вынырнул из-под шкуры, прикрывавшей вход в хижину. Его размеры и отсутствие волос и бороды выдавали в нем троекровие, а поверх мускулов у него был слой упитанной плоти. Пара полукровок, вышедших за ним вслед, тоже были трикратами. Копытные татуировки говорили, что все они были посвященными Мараных орками. Первый трикрат оглядел Блажку с головы до ног и, презрительно ухмыльнувшись, направился в сторону, противоположную той, куда поскакали уньяры, и его братья – хвостиком за ним.

Застигнутая появлением полуорков врасплох, Блажка ничего не ответила, но спустя мгновение двинулась за ними вслед, поведя Щелкочеса и не обращая внимания на непонятные слова пожилых уньяр, которые все еще стояли перед хижиной. Она хотела догнать троицу Мараных и потребовать ответа, что тот бугай имел, нахрен, в виду, но по пути заметила других полукровок и затормозила. Те слонялись у хижин, некоторые при этом попивали из глиняных кувшинов. Другие, увидела она, пасли свинов в веревочных загонах, расположенных поодаль от жилищ. Это были братья из Дребезгов, Казанного братства и Сыновей разрухи. Блажка схватилась за голову.

Кентавры все-таки призвали ее.

Предательскую луну.

– Блажка?

Голос был знакомым. В нем чувствовалось потрясение. И облегчение.

Она обернулась и притянула к себе Меда, чтобы заключить его в объятия. Глаза Меда встревоженно округлились, когда он заметил ее потрепанный вид.

– Где?.. Вождь, мы думали…

– Знаю. Слушай, Мед, мне нужно поговорить с Зирко. Пока тавры не пришли. Это не может ждать.

Мед изогнул бровь.

– Это не Предательская.

– Что? Тогда какого хрена здесь делают все эти полукровки?

– Нумения Горперетос.

Теперь недоумение охватило уже Блажку.

– Зирко всех созвал, – пояснил Мед. – Он просил приехать всех вождей.

– Черт. – Блажка вздохнула. Она забыла об этом. Черт, да и ей было плевать. – А в чем причина?

– Мы не знаем. Шквал, Сеятели и Клыки еще не прибыли. Опаздывают. Нумения была еще вчера, так что чего бы Зирко ни хотел, это не связано с конкретным днем. Я думаю, он просто хотел дать нам время, чтобы все собрались вместе. Но никому не дали с ним увидеться, хотя все и спрашивали о нем, кто громче, кто тише.

Блажка глянула на улицу вдоль хижин, где бурлящая деревенская жизнь поглощала троекровных.

– Кажется, я только что видела вождя Мараных орками.

– Шишак. – Мед кивнул.

– Наверняка этот тупой громила громче всех ворчал.

– Он и Кашеух в основном. Хотя Заруб уже тоже устал ждать.

– Заруб – это мастер копыта Дребезгов?

– Ага. А Кашеух – Казанного братства.

Блажка знала некоторых вождей по имени или по репутации, но никого не видела. Общение между копытами не было хорошо налажено. Черт, Ваятель вообще не встречался с другими мастерами на Блажкиной памяти.

Она усмехнулась Меду.

– А вождь Ублюдков что говорит?

– Думал, кто-то должен был приехать, – ответил он смущенно. – Но голосования не было.

Блажка с грубой признательностью потрепала его по плечу.

– Ты правильно сделал. Кого из братьев взял с собой?

– Никого. Только Лодыря с Мозжком. – Мед поднял культю. – Чтобы, если Зирко захочет нас убить, копыто потеряло только однорукого ездока и пару кочевников. К тому же после этого мы собирались ехать в кастиль. За тобой.

Блажка хотела сказать ему, насколько он ценен для копыта, что Ублюдки наверняка загнулись бы без него, но любые слова показались ей недостаточными. Поэтому она только улыбнулась, взъерошила его эльфийский гребень и обозвала Меда дурачиной.

Он вынес ее игривые оскорбления с улыбкой, но когда она закончила, его лицо стало серьезным.

– Вождь, что с тобой случилось?

Блажка набрала в грудь воздух.

– Тебя разместили вместе с кочевниками?

– Да.

– Тогда идем сюда. У меня, кажется, хижина с двумя уньярами, твердыми как орехи.

Они заговорили, сидя на полу рядом с кострищем. Старики, муж и жена, суетились рядом, подавали чай и миски с творогом, а Блажка рассказывала Меду о том, что случилось с ней после того, как она покинула Отрадную. О Бермудо и пушках, об уничтожении борделя и казни всех, кто в нем был, о попытке отвезти Блажку в Гиспарту, об убийстве Нежки. Она рассказала и о кентаврах, но по-настоящему Мед удивился, когда услышал об огромном орке.

Мед почесал затылок.

– Он спас тебя от кавалеро и оставил в живых? Не слышал, чтобы тяжаки так поступали, не говоря уже о гиенах.

Блажка ответила молчаливым согласием. Мед последовательно стучал пальцами – сначала большим, потом указательным, потом средним и так далее, а затем обратно. Он делал так, только когда его разум ухватывался за какую-то идею и пытался ее обуздать.

– Что? – спросила она.

– Насчет той ночи, когда мы видели псов. Они же убили Щербу. Но не… – Мед замялся в нерешительности. Блажка склонилась к нему, настаивая, чтобы он продолжил. – Не тронули женщин. Щерба защищал их, но стая была большая и вполне могла разделиться. Но почему она не тронула их? Почему не загрызла тебя?

«Ты слаба на вкус».

– Думаешь, этот урод посчитал, что женщины не стоят того, чтобы их убивать?

Мед покачал головой.

– Я не знаю. Может быть, ты стоишь того… что можешь дать, пока жива.

Блажка увидела страх, что ему пришлось пересилить, чтобы высказать эту догадку.

– Он не насиловал меня, Мед.