Питер Ньюман - Злость [litres]

Веспер хватает Диаду за правую руку, пытаясь удержать. Теперь она и сама чувствует давление, сбивающее ее центр тяжести, смещая его вперед.

Козленок издает протяжное «бе-е-е», поворачивается и убегает. Копыта непрерывно взбивают грязь, но эти лихорадочные метания лишь замедляют неизбежное, и всех троих неудержимо утягивает к кристаллическим деревьям.

Веспер отклоняется назад, пытаясь ухватиться за что-то еще. Маленькие камешки царапают пальцы, забиваются под ногти и выскальзывают, когда она пытается за них схватиться.

Потеряв остатки гордости, она кричит, зовя на помощь. Козленок присоединяется.

Глаз реагирует на звук.

Они проезжают мимо пограничных деревьев.

Диада скользит быстрее, ее левая рука вытягивается несколько сильнее, чем заложено природой, а запястье удлиняется.

Теперь кричат уже все втроем.

Глаз открывается, крылья с щелчком расправляются. Они ловят эти странные потоки воздуха и поднимаются вместе с ними, а меч высвобождается из ножен.

Раздается громоподобный звук, и тяга прекращается, а враждебные ветра огибают их, как река огибает камни.

Они падают по-разному: Веспер – на спину, козленок – на живот, а Диада – на бок.

Через мгновение меч со звоном падает рядом. Его глаз бегает из стороны в сторону, отслеживая потоки чужой сущности и все более округляясь от того, что видит.

Какое-то время они лежат, жадно глотая воздух.

Веспер садится и тянется к мечу, дотрагивается до одного из крыльев.

Козленок оглядывается. Вокруг них – странные деревья и еще более странная атмосфера. Трудно сказать, в какой стороне дом. Блея, он запрыгивает на колени к Веспер и, дрожа, зарывается в нее головой. Она по привычке успокаивающе гладит его свободной рукой.

Со всех сторон курится разноцветный дым, обрисовывая границы невидимого купола, а меч подает голос. От вибраций содрогаются ближайшие деревья, трясутся кристаллические ветви, пытаясь выгнуться подальше.

– Спасибо, – произносит Веспер. Но меч не слышит ее голоса, он смотрит в другую сторону, напряженно расправив крылья. Девочка поворачивается к Диаде.

– Не знаю, как долго меч сможет это сдерживать.

Диада с подозрением изучает свою левую руку, осматривая ее со всех сторон.

– Ты это видела? Ты видела, как она вытянулась?

– Нет.

Она повышает голос:

– Я не сумасшедшая! Я это видела!

– Я и не говорила, что ты сумасшедшая.

– Говорила, ты всегда это говоришь. Что я сумасшедшая, недостойная, что я всех замедляю. Ты думаешь, что я не слышу, но это не так.

– Диада, за кого ты меня принимаешь?

За забралом ее взгляда не прочитать.

– Ты… ты… Ох, Веспер, помоги мне. Оно забрало мою руку и ногу.

Она протягивает левую руку.

– Они больше мне не принадлежат. Я не могу их контролировать.

Веспер чувствует, что козленок еще глубже зарывается в ее колени, чувствует, как меч, защищаясь, гудит под пальцами. Голова тяжелеет – как перед бурей. Купол над ней, поддаваясь давлению, начинает сдаваться.

Диада ползет ближе к Веспер.

– Отрежь ее, как это сделали с Жестокой Судьбой. И ногу тоже. Я должна очиститься. Мечу это под силу.

– Не могу.

– Ты должна.

– Я не рыцарь.

– Это не важно.

– Я боюсь.

– Давай же!

Она делает глубокий вдох и хватает рукоять.

Меч кажется легким, будто он сам, по своей воле, лег ей в руку. Глаз поднимается на уровень ее глаз. Она видит в нем страх, отражающий ее собственный страх, и перехватывает рукоять еще крепче. Крылья бережно тянутся к ней и прикрывают ей взор.

Но она по-прежнему все видит. С точки зрения меча, мир выглядит совсем иначе. Вокруг них вихрятся облака с кольцами зубов – острыми кругами, за которыми – туннель в пустоту. Не ничто, а скорее ненасытная дыра, требующая наполнения. Деревья остаются такими же. Меч не видит их цвета, их поверхность питается светом, жадно его всасывает. В ответ деревья выдыхают еще больше облаков пустой голодной сущности. И всё вместе, все это бесконечное отчаяние, является единым целым, порождающим живое, всевозрастающее ощущение потери, влекомое черной нуждой.

Веспер чувствует ужас, но не отвращение, страх, но не гнев. Меч, отдавая все свои силы на то, чтобы удержать Тоску, похоже, застрял между желанием атаковать и отчаянием. Всей его мощи и близко не хватает.

Купол вновь проседает.

Диада преклоняет колени, для равновесия опираясь на правую руку. Левую она напряженно пытается держать прямо, перед лицом Веспер.

– Умоляю, проведи ритуал милосердия…

Пока она говорит, глаз обращает взгляд вниз, и Веспер видит истинное обличье Диады. Колеблется ее сущность, наполовину оформленная, от оборванных краев отделяются полосы. Веспер видит убийственное по своей силе одиночество, и оно растекается. Слабее всего сущность на левой стороне, где плохо выраженные очертания левой руки пытаются отделиться от тела. Веспер понимает: это поиск утраченной половины, с которой она пытается воссоединиться.

Тоска тоже это видит. Впервые со своего появления в этом мире она видит себе подобное, что-то, что может положить конец ее жуткому одиночеству. Тоска пытается дотронуться, забрать, но Злость ее сдерживает.

Веспер заносит меч. Тени у границ купола отшатываются, Диада собирается с духом и, готовая, протягивает руку.

Но вместо того, чтобы нанести удар, Веспер поворачивается на месте, желая еще раз взглянуть, еще раз обдумать, способна ли она на то, что ей только что пришло в голову.

– Диада, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

– Что? Нет. Отрежь мне руку, сейчас же.

Девочка добавляет в голос стали:

– Во имя Семи, поднимись.

Скривившись, Диада повинуется.

– Подойди к краю купола.

Подчиняясь, она спрашивает зачем.

– Затем что… это нужно Империи.

Купол снова колеблется, его защита слегка касается Диады, и часть ее тела выходит за пределы купола.

Реакция наступает незамедлительно. Фигуры стремительно несутся к ней, и часть ее сущности им отвечает. Собранный из кусочков серебряный призрак, окутывающий ее руку, взлетает, утягивая за собой и физическую конечность.

Диада пытается отступить, но Веспер качает головой.

Под забралом текут слезы, искажая черты лица.

Из Диады и из Тоски вытекает сущность: великая пустота тянется к малому одиночеству, соприкасаясь и переплетаясь с ним. Ее окутывают завитки дыма, подобные бескостным пальцам гигантской руки, кружатся, затуманивают ее, будто пробуя гармонату на вкус. Края души Диады испаряются, будто тоненькая струйка дыма, стремящаяся к буре.

Она хватает ртом воздух.

– Она ушла.

– Кто?

– Я. Она. Ушла.

Веспер видит эфирные челюсти, облепившие Диаду. Но в этом нет никакой агрессии – они не кусают, а аккуратно создают связь.