К. Пакат - И тьма взойдёт [litres]

Следом на маленьком пони ехала девочка лет девяти-десяти, бледная, с густыми бровями. Сестры были так не похожи друг на друга! Обе смотрели на Уилла.

– Ты сказал, если мне будет угрожать опасность, я должна приехать сюда, – выдохнула Кэтрин.

Кэтрин неотрывно смотрела на Уилла – на его странную старинную одежду, сейчас покрытую грязью, на его огромного чёрного скакуна. Юноша спешился и направился к сестрам. В его глазах отражалось изумление, а спутники выглядели так, словно вернулись из боя. Их одежда была порвана и местами даже залита кровью. Кэтрин подумала, что друзья Уилла чем-то напоминали эту полуразрушенную арку и будто являлись частью этого жуткого безлюдного места.

– Ты всё-таки пришла, – произнёс юноша.

И он был здесь. Кэтрин не осталась одна на болотах. Так хотелось броситься к нему, хотелось, чтобы он отвёл её в уютную гостиную, где можно было бы посидеть у огня и согреться. Слуги бы принесли ей чая, а Уилл набросил на плечи девушке тёплую шаль и держал бы её руки в своих. Но всё происходило совсем не так, как представляла Кэтрин.

Лил дождь, и дорога по болотам в темноте была трудной. Копыта Птички вязли в холодной густой грязи, и сердце каждый раз сжималось, когда лошадка спотыкалась. Элизабет выносила тяготы пути храбро, молча следуя за сестрой верхом на пони по имени Нелл. Вскоре обе всадницы перепачкались и промокли до нитки.

От холода у Кэтрин до сих пор стучали зубы. Юноша и девушка, стоявшие позади Уилла, смотрели на неё недружелюбно и подозрительно.

– Что она здесь делает? – требовательно спросила похожая на симпатичного паренька незнакомка, обнажая длинный и слишком тяжёлый для неё меч.

– Уилл? – тихо позвала Кэтрин, не понимая, как быть.

Спутники Уилла с мечами очень пугали её. К тому же она так замёрзла, что пальцы в насквозь промокших перчатках онемели. Промокшие юбки отяжелели.

– Всё хорошо, – успокоил дрожавшую девушку Уилл и обернулся к товарищам. – Прекратите. Вайолет. Хватит. Кэтрин не представляет опасности.

– Она – невеста Саймона! – резко ответила та.

– Что?! – воскликнул серьёзный юноша на коне и тоже обнажил меч – явно в знак предупреждения.

Сердце билось где-то у горла. Уилл заслонил Кэтрин собой и сказал:

– Это я велел ей прийти. Она не представляет опасности и пришла сюда за помощью, – с этими словами он обернулся и положил ладонь на шею Птички. – Вы одни?

– За нами никто не шёл, – ответила Кэтрин, вспоминая, как они с Элизабет тайком прокрались из дома, взяли лошадок и повели их, избегая брусчатки, чтобы не цокали копыта. Как молились, чтобы Птичка и Нелл не заржали. – Я не… Лорд Креншоу не знает, что я здесь… я не…

– Ты поступила правильно, – сказал Уилл, бросив предупреждающий взгляд на спутников. – А теперь пойдёмте-ка внутрь. Вам с сестрой нужно согреться.

Кэтрин вся вымокла и замёрзла, но вокруг не наблюдалось никаких признаков цивилизованного жилища. Казалось, безлюдные болота тянулись во всех направлениях.

– Внутрь?

– Если Киприан разрешит, – проговорил Уилл, оборачиваясь к юноше на серебристо-белом коне. – Ты единственный, кто может провести нас через камнестражи.

– Я ей не доверяю, – заявила Вайолет.

Юноша – Киприан – окинул девушек взглядом, точно взвешивая решение. Верхом на белом коне он казался воителем древности. Кэтрин очень хотелось бы, чтобы эта встреча произошла при других обстоятельствах – чтобы она не дрожала, чтобы зубы не стучали, а волосы не спутались. И всё же всеми силами постаралась держаться достойно.

– Отец бы её не впустил, – наконец проронил Киприан. – Он считал, что Чертог – это крепость, которую мы охраняем. Но в эпоху старого мира цитадель была не только крепостью, но и святилищем. Убежищем, – юноша спрятал меч в ножны и кивнул. – Если вы в самом деле нуждаетесь в нашей помощи – добро пожаловать в Чертог.

Уилл ехал рядом. В сравнении с его огромным вороным скакуном Птичка казалась такой маленькой. Юноша взял Кэтрин за руку, чуть сжал затянутую в перчатку ладонь, отчего сердце забилось сильнее, и тепло произнёс:

– Не бойся.

Но Кэтрин боялась, до ужаса боялась.

Впереди Киприан и Вайолет проехали через полуразрушенную арку… и просто исчезли.

– Уилл? – жалобно позвала девушка, желая добавить: «Я не хочу ехать…»

Но спутник сжал её руку, направил коня вперёд, и Кэтрин последовала под арку.

Казалось, воздух качнулся, и в следующий миг болота исчезли, а впереди возникли очертания мрачного замка. На стенах маяком горел огонь. При виде одинокого кострища Кэтрин вздрогнула. А где же слуги, где обещанное домашнее тепло?

Что же здесь случилось? Девушка помнила, как Уилл заставил вспыхнуть в саду дерево, и отчасти верила, что окажется в месте, полном света. В безопасном убежище. Но всё вокруг выглядело тёмным и пугающим. Кэтрин посмотрела на юношу, который как раз спрыгнул со своего огромного вороного коня. Неужели Уилл родился в этом мире?

– Ты… ты живёшь здесь? – спросила она.

– Я нашёл здесь пристанище.

– Здесь ужасно, – заявила сестра. – Всё кажется мёртвым.

– Элизабет! – прикрикнула на неё Кэтрин.

– Ничего страшного, – Уилл окинул внутренний двор мрачным взглядом. – Она права. Я надеялся, что когда приведу тебя сюда, всё здесь будет по-другому. Но в Чертоге вы обе в безопасности.

Сейчас, на фоне замка, Уилл казался уже не просто красивым молодым джентльменом, но нездешним, незнакомым лордом из народа фэйри. Вся прежняя жизнь Кэтрин рассыпалась, будто никогда и не была настоящей, будто только теперь все иллюзии раскололись, обнажая реальность: тёмную, истинную.

Уилл протянул руку, помогая девушке спуститься с лошади.

– Пойдём.

Кэтрин устроилась на трёхногом табурете возле огня, стараясь не думать, что привело её сюда. Юбки понемногу начали подсыхать.

Уилл отвёл гостью не в замок, а в небольшую башню рядом с вратами, которую назвал караульной. Но казалось, что зловещая чёрная тень цитадели доставала и сюда, отчего Кэтрин становилось не по себе.

Помещение совсем не походило на гостиную – скорее на казармы, вырубленные в скале. Стены потемнели и потрескались. Наверху находилась ещё одна комната, где лежали пять соломенных тюфяков. Похоже, там Уилл с товарищами устроились на отдых. Навстречу появились две девушки в синих туниках. Пришлось объяснять им, откуда взялись гостьи, прежде чем Кэтрин устроили возле камина.

Элизабет в своём детском платьице сидела в стороне от сестры, у стены. Тёмные брови на осунувшемся лице казались ещё более густыми, чем обычно. Девочка жадно уплетала принесённую плошку с похлёбкой. Сама Кэтрин думать о еде не могла, вспоминая замечательные ужины дома. Здесь же не было ни ковров, ни обоев, ни слуг, ни каких-либо признаков цивилизованной жизни.